Взгляд врача подобрел. Точнее, из него ушла настороженность. И лицо разом стало другим. Я только сейчас заметил усталость и какую‑то обреченность в ее глазах.
– Как зовут вашу знакомую?
– Елена, – с некоторым трудом произнес я. Видимо, опасение, что ее может здесь не оказаться, давило на нервы. – Елена Андреевна Ветрова.
Врач помедлила, почему‑то вздохнула и каким‑то виноватым тоном сказала:
– Видите ли… У нас лежат женщины… не только гражданские, но и те, кто служит в армии… Ламакеи. И сейчас, в такой ситуации… я не знаю, имею ли право говорить о тех, кто здесь есть…
– Но ведь я предъявил документы! Я чиновник Ламакеи.
– Да, я вижу…
Судя по ее виду, к Ламакее в целом и к ее чиновникам в частности она относилась… скажем, не очень хорошо. Что‑то личное было в этом отношении… Хотя кто тут разберет…
Еще раз вздохнув, она достала из ящика стола три папки, отложила вторую, остальные убрала обратно. Пролистав половину папки, главврач нашла нужную страницу и произнесла:
– Да. Елена Ветрова. Вольнонаемная армии Ламакеи. Поступила к нам две недели назад с односторонним воспалением легких. В довольно тяжелом состоянии.
Я слушал, затаив дыхание. Она здесь! Она здесь, ети ее мать! Неужели вышло?!
– А как сейчас? – почти не дыша, спросил я.
– Сейчас ее состояние гораздо лучше. Воспалительный процесс практически прошел, кризис миновал, температуры нет, только общая слабость и усталость. У нас проблемы с питанием и лекарствами.
Теперь ее голос стал извиняющимся. Видимо, эта проблема беспокоила врача больше всего.
– Снабжение почти прекращено. Сами понимаете, война. Мы растягиваем последние припасы. Госпиталь практически брошен, в глуши… Вот‑вот сюда придут войска Ругии, и я не знаю…
Она требовательно взглянула на меня.
– Почему правительство Ламакеи бросило нас? Почему не эвакуируют? Вы же чиновник, вы понимаете, что может случиться, если сюда придут ругийцы! Здесь одни женщины!
«А что случится?» – едва не ляпнул я. От радости, что Ленка нашлась и жива, я слегка потерял осторожность. Конечно, здесь вполне логично ожидают прихода правительственных войск и думают, что бойцы первым делом захотят развлечься. Кхм!.. Где‑то верно, но… это перебор. Пропаганда Ламакеи.
– Все понятно. Скажите, я могу увидеть ее?
Главврач очередной раз вздохнула, захлопнула папку. Моя реакция пришлась ей не по вкусу. Но мне, честно говоря, сейчас все проблемы были по фигу. Мне надо увидеть живую Лену.
– Двадцать четвертая палата, второй этаж. Она там сейчас одна и, думаю, отдыхает. Недавно был обед.
– Я одним глазком. Ладно?
– Только не помешайте…
Эти слова я расслышал уже в коридоре. Ноги несли к лестнице.
Второй этаж чистотой и порядком ничем не отличался от, первого. Только был несколько шире, и коридор обставлен мягкой мебелью. И так же пахло лекарствами.
Глаза шарили по табличкам, отыскивая нужную. Отыскали. Белая двустворчатая дверь, резиновые уплотнители, хорошо смазанные петли – ни малейшего скрипа при открытии.
Я осторожно заглянул внутрь. В палате стояли две кровати. Правая от окна заправлена, вторая занята.
Лена лежала на спине, укрытая легким одеялом. На груди под рукой раскрытая книга – видимо, читала и задремала. Я сделал два шага и закрыл за собой дверь. Внимательно посмотрел на девушку.
Она сильно изменилась. Роскошные длинные волосы острижены, лицо похудело, стало бледным, только губы не потеряли яркости и сочности. Пальцы стали тоньше и словно длиннее. И тоже белые. Но даже в таком виде она оставалась красавицей. Этого не отнять никакой болезни.
Я осторожно сел рядом, аккуратно убрал книгу и положил на стол. Посмотрел на Лену.
То ли она почувствовала постороннее присутствие, то ли легкое прикосновение разбудило, но ее глаза медленно открылись, глянули по сторонам. Заметили меня. Я сидел молча, сжав кулаки.
Она смотрела на меня, видимо, не узнавая, потом по лицу прошла судорога. Губы дрогнули. Глаза стали медленно наполняться слезами. Больше, больше… Слезы прорвали запруду и потекли по шекам. Губы едва слышно прошептали:
– Артур?..
– Здравствуй, красавица. Узнала?
– Артур…
Слезы побежали быстрее, она не обращала на них внимания, жадно смотрела на меня, словно боялась, что я исчезну, как мираж. Тонкие пальцы тронули мою руку, лежащую на краю кровати, сжали. Я наложил вторую руку поверх ее ладони, слегка похлопал.
– Откуда ты?
– Издалека.
– Бог мой, как же ты сюда попал?
– Как и вы, через Ворота.
Лена прерывисто вздохнула. Мое внезапное появление шокировало ее. А нервная встряска отняла силы. Глядя на меня, она кривила губы, силилась улыбнуться и крепче сжима‑ла руку.
– А меня как нашел?
– Это долгая история. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо…
«Хорошо… Сильно сказано… Болезнь здорово ее подкосила. Лишь бы дорогу выдержала, а там врачи быстро на ноги поставят…»
– Ты знаешь… ребята… Оксанка, Денис, они здесь…
– Спокойно, все знаю. Они со мной… у меня.
– Артур, где ты был все это время? Куда ты пропал?
– Послушай, Лена. – Я глянул на часы. – Мы с тобой сейчас уедем отсюда. Понятно?
Она кивнула. И слабо улыбнулась.
– Я пока выйду, а ты оденься, собери вещи и подожди меня. Хорошо?
– Да.
– Молодец. Я скоро.
Она нехотя отпустила мою руку и провожала взглядом, полным слез, до самой двери.
Главврач сидела у себя и что‑то писала на бланке. Когда я вошел, она подняла голову, продолжая водить ручкой.
– Вы видели свою знакомую?
– Да. – Я прикрыл дверь и подошел к столу. – Благодарю, доктор, вы вылечили ее.
– Не стоит благодарить. Лечение пока не закончено, еще неделя…
– Доктор, я хочу увезти ее отсюда.
– То есть как? – Главврач отложила ручку и удивленно посмотрела на меня. – Куда?
– Туда, где она будет в безопасности. Вы же сами говорили, что у вас мало лекарств и питание не очень.
– Да, но… Ей пока нельзя много ходить и…
– Ничего, я на машине.
Главврач замолчала, не зная, что сказать. Мое решение поставило ее в тупик.
– И еще, доктор. У меня к вам огромная просьба. Пожалуйста, отдайте мне ее личное дело и историю болезни.
