Может, чтобы найти Триона, надо окончательно сойти с ума? Или начать думать, как Трион. Но Элий не может думать как Трион. Кто ответит на все вопросы, тому Элий пожалует сто тысяч. Он может подарить и миллион, он теперь богат. Эй, ребята, кто хочет заработать миллион?..
— Цезарь!
— Да, Трион, — отозвался Элий и разлепил глаза. Кажется, он уснул, сидя в тени пальмы. А пробудившись, увидел трех гвардейцев. Они смотрели на Цезаря выжидательно. Наверняка задумали какую-нибудь подлянку: видно по глазам.
— Неужто Трион в Нисибисе? — изумился Неофрон.
Элий отрицательно покачал головой. Неофрон подмигнул Титу.
— У меня дело к тебе, Цезарь.
— О чем ты? — Элий готов был вновь погрузиться в лабиринт неразрешимых загадок Триона. Преторианец ему мешал.
— Если начнется заварушка, ты будешь драться вместе с нами? — нагло скаля зубы, спросил Неофрон.
— Разумеется. — Элий перевел взгляд с одного гвардейца на другого, уже понимая, к чему клонит Неофрон.
— Мы верим тебе, Цезарь, ты отличный боец, — воскликнул Неофрон с преувеличенным восторгом, то ли нагло льстя, то ли еще наглее издеваясь. — Однако бой — не гладиаторский поединок. Нам бы хотелось убедиться, что ты можешь сражаться. Цезарь. Исключительно заботясь о твоей безопасности, мы предлагаем испытание. Оружие будет тупым…
— Можно взять и боевое, — перебил Элий. — Для наглядности.
— Нет, нет, — запротестовал Камилл. — Боевым я не смогу сражаться — буду думать, как бы не ранить тебя, Цезарь… и не будет, так сказать, точности…
— Мне все равно, — оборвал его Элий. Гвардейцы решили устроить маленький спектакль с его участием, хотят позабавиться. Над калекой легко подшутить. Пусть шутят. Элий понимает толк в шутках.
Принесли тупые мечи. Элий взвесил свой на руке, определяя, не тяжел, ли клинок, удобна ли рукоять, не скользит ли в ладони. Меч несколько длиннее гладиаторского. Но Элий сражался оружием куда тяжелее.
Камилл был уверен в себе, но не безрассуден. Гладиатор, даже покалеченный — опасный противник. Цезарь был на десять лет старше Камилла, молодому гвардейцу он казался почти стариком.
Гладиатор! Вот он выходит на арену — но здесь не песок, а растрескавшиеся старые плиты. Смотри под свои изувеченные ноги, гладиатор, не споткнись! Ну, каково тебе махать боевым мечом? Камилл мысленно усмехнулся. И будто отвечая юнцу, Элий сделал несколько замысловатых, но неопасных ударов в воздух, демонстрируя мастерство. Смотрелось красиво. Неофрон, наблюдая за этими упражнениями, едва заметно кивнул.
Камилл неожиданно подставил под показушный выпад клинок. Меч Цезаря, наткнувшись на преграду, высек сноп искр. И тут же Камилл сделал глубокий выпад. Но реакции гладиатора доведены до бессознательных рефлексов: соприкоснувшиеся мечи мгновенно превратились в ось вращения, Элий ускользнул, а клинок Камилла поразил пустоту. Бывший гладиатор, увернувшись, успел еще ударить по запястью противника. Вроде бы несильный удар оказался неожиданно болезненным. Камилл выронил меч. А Элий, неожиданно очутившись за спиной Камилла, в шутку хлопнул преторианца по заднице клинком плашмя.
Гвардеец пришел в ярость. Перед глазами все поплыло. Да что же такое! Он слышал смех. Тит гоготал. И Неофрон ржал вовсю. И Цезарь усмехнулся. Смейтесь, смейтесь! Камилл все равно победит. Безоружный, он развернулся и толкнул Элия двумя руками в грудь. Потом схватил выбитый меч и, не распрямляясь, изо всей силы рубанул Цезаря по ногам. Элию не прыгнуть. Не успеть. Просто невозможно, чтобы калека перепрыгнул через несущийся со свистом клинок. Меч к тому же чиркнул о плиты и пошел не параллельно земле, а наискось — вверх. Неофрон метнулся вперед, рассчитывая оттолкнуть Цезаря и уберечь от удара. Но не успел. Элий с необыкновенным проворством взмыл в воздух. Именно взмыл, высоко подтянув ноги. Уродливый, козлиный, совершенно невозможный прыжок. То, что Элий избежал удара, было чудом. Камилл не ожидал такого — он застыл, припав к земле, то ли испугавшись содеянного, то ли изумившись тому, что Цезарь ускользнул. Пусть преторианец медлил всего лишь мгновение — Элию и этого мига хватило.
Камиллу показалось, что от удара голова его раскололась. И в разбитый череп хлынула тьма. Очнувшись, он ощутил щекою нагретые солнцем известковые плиты двора. В голове гудело, а к горлу подкатывал мерзкий комок. Камилл попытался встать, и его вырвало.
— Не надо было бить по ногам, — процедил сквозь зубы Элий.
— Здорово, — одобрил Неофрон и невольно поглядел на ноги Цезаря.
— Я всегда жду этого удара. В любом поединке, — отвечал тот.
Тит усадил Камилла на скамью.
— Ну и сила у этого безногого! — пробормотал незадачливый спорщик.
— У Цезаря, — поправил его Тит.
— За десять золотых я могу именовать его безногим…
— Даже за сотню не можешь.
— А против двоих устоишь? Я обучу тебя, как устоять против двоих, — сказал Неофрон.
— Тоже спор?
— Нет, учеба. Я же сказал — тебе надо учиться. Как в битве — без правил. Мы двое — против тебя. А ты рази в полную силу. Покалечишь — не важно. Мы народ ученый. А вот ты…
— Я тоже многому учен, — отозвался Элий. Двое гвардейцев закружили вокруг Цезаря, как дикие звери, почуявшие добычу. И вдруг кинулись разом. Но не с двух сторон, а друг за другом. Неофрон ударил и тут же кубарем откатился в сторону, освобождая место Титу, а сам очутился у Элия за спиной. Мгновение — и он будет на ногах. Но Элий не дал ему этого мгновения, парировал удар Тита и ушел в сторону. Неофрон понял, что маневр не удался, и вскочил на ноги. Теперь Тит нападал слева, Неофрон справа. Первым отскочил Тит, держась за ушибленное плечо. Затем Неофрон навалился всей массой, как паровоз, надеясь опрокинуть Элия, и опрокинул, рубанул тупым лезвием по лицу. От удара решетка шлема прогнулась и вдавилась в щеку. Но и у гвардейца из-под лицевой маски брызнула кровь — Элий нанес удар одновременно с преторианцем.
Неофрон снял шлем — губы распухали буквально на глазах, превращаясь в две безобразные подушки.
— Теперь ты понял — в полную силу надо разить, — шлепал изуродованными губами Неофрон. — А то и в бою по-гладиаторски обозначишь удар — и все. А варвар из тебя мгновенно выпустит кишки.
— За меня не бойся, — Элий тронул пальцами щеку. — Я умею убивать.
Неведомо, дрались бы они еще, но тут явились Рутилий и Кассий Лентул.
— Что здесь такое? — Трибун окинул хмурым взглядом гвардейцев. Те вытянулись в струнку. Даже Камилл поднялся. Элий встал рядом с ними.
— Тренировка, — отозвался Цезарь.
— Тренировка? — переспросил Кассий Лентул. В этот момент Камиллу вновь сделалось плохо, и он стал валиться на бок.
