– Ты где?
– С другой стороны дома за деревом. У меня чисто.
– У меня тоже. Я пошел, следи за окнами.
– Давай.
Использовать связь не боимся. Пришельцы знают, что аборигены до радио элементарно не доросли. И эфир не проверяют. Кроме помех, ничего не услышишь.
Еще раз проверив оружие, огибаю невысокий кустарник и резко стартую к дому. Теперь уже не важно, заметили или нет. Сообщить на Гуту уже не успеют...
Дверь, небольшая комната, длинный стол, на нем два аппарата, лампа. Кресло. В нем коренастая загорелая фигура. Виден затылок, длинные волосы. Мускулистая рука на подлокотнике. Мужик.
Слыша шум, фигура начинает поворачиваться в мою сторону. Я с разбега бью ногой по голове, снося человека на пол. Мужик падает вместе с креслом. Вскрик, звук падения и абсолютная неподвижность. А я уже смотрю по сторонам. Шкаф, еще одно кресло, гофрированная дверца, за ней что-то вроде кухни. И еще одна дверь. В другую комнату.
– Эо валааху томиэн, та?
Или что-то в этом роде. Язык незнакомый, тягучий. Много сдвоенных гласных. Может, у говорящего конфета во рту?
Открываю вторую дверь ударом ноги, выставляю вперед ствол, заглядываю внутрь и тут же убираю голову. На тот случай, если меня встретит очередь.
Но никто не стреляет. Во второй комнате широкая кровать, столик, стул, шкаф. На кровати сидит еще один мужик, полная копия первого — загорелый, коренастый с длинными волосами. Высокий лоб, крупные черты лица. И расширенные от удивления глаза. Он молча смотрит на меня, не делая попыток встать.
– Ты меня понимаешь? — спрашиваю я на местном языке. Мужик кивает.
– Руки протяни.
Тот зачарованно смотрит на «форм» — понимает, что это оружие — и послушно протягивает руки. Я быстро связываю их веревкой, рывком поднимаю его, поворачиваю спиной и ставлю на колени. На голову наматываю майку, висящую на спинке стула.
– Не шевелись, стой смирно. И я тебя не убью.
– К-кто вы?
– И не говори.
Я трогаю пальцем гарнитуру и вызываю Антона.
– Иду, — коротко бросает тот.
За пять минут мы выпотрошили дежурных полностью. Те послушно отвечали, сломленные нашим видом, нашим оружием и нашим внезапным появлением. И вообще — сломленные. Мы застращали их так, что обоих начало трясти. Не обошлось, конечно, без воспитательных приемов. По шее, почкам и копчику.
Потом Антон вязал обоих и укладывал во второй комнате, а я, вспоминая полученные в академии знания, старательно курочил технику. Пульт сигнализации, аппаратуру связи. Нашел арсенал — два пистолет-пулемета, два ружья, боекомплект, весьма небольшой, надо сказать. Оружие привел в негодность, патроны к пистолет-пулемету взял с собой.
– Я все! — вышел из второй комнаты Антон.
– Я тоже. Уходим.
На обратном пути вызвал Неведа и попросил его вытащить наших пленников на палубу. Следовало избавиться от них. Запрем в сарае, где стоит небольшая лодка с мотором. Потом их, конечно, найдут. Но нам уже будет все равно...
Перевод пленников в сарай и приведение мотора лодки в нерабочее состояние заняли еще пять минут. После этого мы отчалили от пристани и взяли курс к Гуту.
– Как все прошло? — спросил Невед.
– Чисто. Ты вовремя отрубил датчики. Нас не видели до самого последнего момента.
– И что они сказали?
– Дали более подробный расклад по системе охраны Гуту. И подсказали удобное место для высадки.
– Вы их... убрали?
– Не стали. Спеленали и уложили спать. Нам они уже не помешают.
10
От Агутура до Гуту по прямой всего два километра. Катер преодолеет это расстояние за несколько минут. Но нам надо сделать небольшой крюк и зайти к небольшой удобной бухте. Там тихо и нет никакой охраны. Зато неподалеку пост наблюдения, где есть дежурная машина. С поста идет прямая дорога к одному из технических секторов города.
Я посматривал на часы. Почти пять дня. До захода солнца еще четыре с лишним часа. Хорошо бы начать операцию ночью. Но ждать темноты нельзя. Скоро поднимется тревога — команда охотников исчезла, и внешний пост на Агутуре молчит. В принципе это нам на руку, часть тревожной группы и резервная команда улетят с Гуту. Будет проще проникнуть в город.
Но одновременно могут ввести режим повышенной безопасности. И посторонних людей быстро обнаружат. По словам дежурных техников, такого не происходило больше семидесяти лет. Но надеяться на безалаберность и халатность пришельцев не стоит.
– Невед, где сейчас центр области излучения?
– В десяти километрах юго-восточнее нас. Но не факт, что именно там наша цель.
– И все равно попробуем. Надо найти источник излучения и вывести его из строя. Тогда мы сможем включить установку.
Это был наш единственный шанс на успех. Либо сделаем, либо... И никто не узнает, где могилка моя...
Выбросив невеселые думы из головы, я сосредоточился на мысленном проигрывании порядка предстоящих действий. Эдакий вариант идеомоторной тренировки.
Высадка, захват транспорта и пленного, допрос, выезд к техническому сектору. Все, кто встанет на пути, либо умрут, либо станут заложниками. Потом поиск источника. И его уничтожение. А потом...
– Вижу бухту! — заявил Антон. — Там тихо. На воде и в небе никого.
– Охранный периметр — датчики движения и объема, — вставил инженер. — Аппаратуру я уничтожил. Направленным импульсом тройной мощности. Нас никто не видит. Но теперь будут искать причину поломки.
– Это займет их ненадолго, — проговорил я. — Чтобы скучно не было...
Катер описал полукруг и вошел в бухту. Здесь не было ни причала, ни мостков. Только золотистый песок. И чистая, прозрачная до самого дна вода. Идеальный пляж.
– Выруливай на берег! — крикнул я Антону. И повернулся к инженеру. — Невед, знаю, что тяжело с таким грузом, но не отставай. Мы рванем на предельной скорости. Как хочешь, но не отставай.
– Я не отстану! — уверенно заявил инженер.
Он уже был готов к броску. Аппаратура упакована в рюкзак, оружие на груди. Вес его груза больше тридцати килограммов. У нас чуть меньше, но нам идти впереди и активно работать. Мы с Антоном прихватили трофейные пистолет-пулеметы и к ним по пять-шесть магазинов. Это оружие — далеко не шедевр военной мысли. Тяжеловаты, немного неуклюжи. Но для нас сойдет...
– Держись! — заорал Антон.
Он отрубил мотор, и катер по инерции полетел вперед, прямо в центр пляжа. Скорость быстро падала, но все равно была довольно велика. Заскрежетал песок под днищем и «крыльями», катер с разлету выскочил на берег, и если бы мы не держались, то полетели бы кувырком.
