Но если в первых двух случаях я вынужден был искать компромиссные пути решения вопроса, то сейчас особой нужды в этом нет. В любой момент могу уйти отсюда. «Прыгнуть» в другое место. Конечно, без крайней необходимости менять район базирования не следует, но если прижмет…
Словом, я без особого трепета и волнения держал пристальный взгляд Голыбина, стараясь не растянуть губы в усмешке.
— Что вас интересует? Происхождение, профессия, специальность?
— Настоящее лицо, — спокойно уточнил начальник управления.
Я оценил поведение Голыбина. Если он считает меня шпионом противника, то должен понимать — шпион захочет убрать того, кто его раскрыл. Мы в кабинете одни, уйти отсюда легко. Так что нужна немалая отвага, чтобы смотреть в глаза потенциальному врагу и задавать неудобные вопросы.
— Думаете, я работаю на каганат или кого-то еще?
— Нет. Настоящий шпион с такой легендой не стал бы светить свои навыки. А ты только сегодня трижды подставился. Дело в другом. В чем?
Вот скажу ему правду и посмотрю, как он воспримет. Впрочем, это шутка. Пока шутка.
— Давайте мы остановимся на том, что я — не враг республике. Скорее наоборот. Просто у меня, как и у любого другого человека, есть свои интересы. Получить работу, жилье, иметь хорошую зарплату…
Зазвонил телефон. Голыбин снял трубку.
— Да?.. Во сколько? Хорошо, буду… Что? Даже так? Ясно. Тогда до встречи на месте.
Я глянул на часы. Шестой час. Быстро время летит. Милена, наверное, приехала…
Начальник управления закончил разговор, тоже посмотрел на часы.
— Ладно, давай перенесем принятие решения на завтра. Возможно, я сумею предложить тебе другую работу. Ты не против?
— Пусть так.
Голыбин встал.
— Комендант назначил совещание на шесть часов. И дал приказ собирать ополчение. Введено осадное положение.
— Ясно, — протянул я.
Введение осадного положения — закономерное решение. Но это значит, что все силы будут брошены на оборону. А как же гарнизоны в районе? Что с опорными пунктами? Их бросили на съедение врагу?
Тот факт, что каганат обошел узлы сопротивления, еще не значит, будто их оставят в покое. Как только фронт устоится, с гарнизонами будет покончено. Кто же позволит сидеть в ближайшем тылу вооруженным отрядам и группам противника?!
Впрочем, об этом пусть болит голова коменданта и местного руководства. У меня своих забот полно. Надо решить, как жить дальше и стоит ли оставаться в Самаке. Особенно в свете последних событий. И как быть с Миленой. Словом, проблем полно…
5
Вечерние выпуски новостей разных телеканалов наперебой рассказывали о событиях на границе Югорской республики и Орду-улемского каганата. «Реванш каганата за прошлые неудачи!», «Просчет республики», «Недооценка противника». Обозреватели некоторых программ, в основном западноевропейских, напрямую говорили о заговоре некоторых территориальных образований, подстегиваемых противниками бывшей Русинии. Называли и Североамериканский союз, и Ближневосточные Эмираты. Военные специалисты, приглашенные для большей авторитетности, на картах показывали направления главных ударов, рассуждали на тему «А что дальше».
Большинство аналитиков и обозревателей сходились в мысли, что планы Югорской республики и Русии теперь будут реализованы нескоро. Пессимисты вообще предрекали развал этих республик и окончательное превращение бывшей Русинии в анархический хаос.
Телевидение Югорской республики было более сдержанно. Прорыв войск противника объясняли внезапностью нападения, растянутостью коммуникаций, недостатком сил на южной границе, общими проблемами республики. Некий военный чин из министерства обороны заверял, что предпринимаются все меры, чтобы стабилизировать обстановку и не допустить прорыва врага к Самаку.
Я внимательно просмотрел выпуски новостей, потом послушал радио. Там тоже много говорили о сегодняшних событиях. Потом сопоставил это с тем, что узнал на совещании в управлении.
Вырисовывалась не очень радостная картина. Каганат, несомненно, не пустил в бой основные силы, работал только авангард. И если он (каганат) решит захватить Самак в течение ближайших суток, то захватит точно.
Пустит в дело танки, артиллерию, прикроет штурм с неба и прорвется. Даже если республиканское командование подтянет свою авиацию и артиллерию, то это мало что даст.
Каганату есть что противопоставить ударам с неба — те же ракетно-зенитные комплексы. А артиллерия выйдет из игры, как только противники войдут в тесное соприкосновение.
Сколько от линии обороны до города? Десять — пятнадцать километров на разных направлениях. Была бы построена настоящая оборона, как во время Великой Отечественной, тогда еще можно на что-то надеяться. А здесь? Прикрыты только основные дороги и направления. Да и как прикрыты? Пехота со стрелковым вооружением. В лучшем случае есть гранатометы и минометы. Артиллерии нет, реактивных систем нет. И пехоты той совсем мало. Каганату даже не надо штурмовать позиции. Достаточно обнаружить промежутки, пройти по ним и пожаловать в город.
Видимо, командование гарнизона это понимает. Не зря в Самаке ввели осадное положение. Не зря набирают ополченцев. Не зря строят баррикады, перекрывают дороги, готовят огневые точки.
Городу надо простоять два дня от силы. Потом сюда перекинут подкрепление. Должны перекинуть. Потеря Самака, потеря магистрали больно ударят по республике. Даже странно, что оставили такой район без серьезного прикрытия. Впрочем, теперь это не важно…
Подготовку города к осаде я видел собственными глазами. Когда ехал домой. Строительные бригады, солдаты и добровольцы возводят завалы на дорогах, строят баррикады. Опять появились противотанковые ежи. Хотя разведка вроде как не обнаружила у противника танков. Окна в жилых домах заклеивают бумагой, занавешивают тяжелыми плотными шторами. Вновь введена светомаскировка. Закрыты увеселительные заведения, часть магазинов. Патрули усилены. В южной части города на некоторых баррикадах уже дежурят солдаты. Сам видел трубы гранатометов и пулеметы.
«Надо решать, как быть, — размышлял я, готовя поздний обед, совмещенный по времени с ужином. — Сидеть в воюющем городе опасно, да и нет смысла. Только вот куда сваливать? Дальше на север? Как вариант. Под видом беженца из опасной зоны. Работу можно везде найти. Буду дальше от датлайцев. Но я и так от них не близко. Северная подгруппа уничтожена, остальные хрен знает где. В случае необходимости всегда прыгну к ним через установку. Так что это не проблема. А что проблема?»
Запах жареного мяса со специями шибал в нос, перебивая аромат от жареных грибов. Его дополнял запах тающего на грибах сыра. Желудок, почувствовав приближение скорого пира, заурчал. Я выключил конфорки и начал осторожно перекладывать готовые блюда со сковородок на тарелки. От них шел пар.
