– Привет, – голосом Коли сказал она, подходя к кровати.
Бард приоткрыл единственный глаз (второй, к сожалению, пришлось удалить) и с недоумением уставился на…
– Кто вы? – поинтересовался он.
– Официальная Служба, мобильный агент третьего класса Файри. Приписка – Орин, локация – галактика Трех спиралей. – Вокруг руки Файри полыхнул зеленый огонь… Собственно, Файри и было зарегистрированным именем Скрипача. Биэнн Соградо Файри, если точнее. Только он этим именем никогда не пользовался, а в обычной жизни отзывался на Скрипача или рыжего, как привык.
– Сон Дэ Ири, стажер… – Бард закашлялся. – Галактика Зеркальный диск, внешний кластер двенадцать в степени восемьдесят пять, внутренний кластер в сечении: девять в двадцать четвертой… Кластерная станция номер шестьсот девяносто три…
– Что случилось? – напрямую спросила Файри.
– Я… наставницу… я убил наставницу… Ли Цинн… случайно…
– Сколько тебе лет, стажер?
– Восемнадцать. – Парень всхлипнул. – Я не хочу… жить…
– А придется, – зло сказала Файри. – Причем некоторое время со сломанной спиной.
– Зачем вы… меня мучаете?.. Официальная Служба обязана… проявлять почтение… к Контролю…
– Затем, что у меня сын старше тебя на шесть лет, поганец ты этакий! А у тебя, кроме наставницы, есть еще и мать, судя по всему, – обозлилась Файри. – Ну? Есть? – Бард еле заметно кивнул. – Так, на лекции и философские диспуты времени нет. Мне нужно твое разрешение на наши действия – такой порядок.
– А если я его не дам? – Единственный черный как смоль глаз Барда загорелся нехорошим огнем.
– А если ты его не дашь, я возьму и сяду тебе на сломанную ногу. – Файри потеряла терпение. – И тебе будет очень больно. Ну, а серьезно – если ты его не дашь, то подведешь множество хороших людей, которые, совсем тебя не зная, уже несколько дней стараются спасти твою жизнь. Если бы не они, тебя бы уже на свете не было. Парень, сделай нам всем одолжение, пожалуйста.
– Ладно, – сдался Бард. – Но я… не знаю форму… нам еще не давали…
– Просто скажи «даю разрешение», этого достаточно. – Файри села рядом с Ири на кровать и осторожно погладила его по свободной от бинтов макушке. – Поверь, ты себя уже наказал так, что страшнее и быть не может. Но если ты после этого остался жив – значит, у тебя появился второй шанс. Смертью ничего искупить нельзя. Только делом.
– Откуда… ты это знаешь?
– Я проверял. – Скрипач перешел на свой собственный голос: Бард, конечно, уже понял, что перед ним морок на мороке. – И мой напарник проверял.
– Вы рауф?..
– Ага. Ири, мы оказались тут почти так же, как ты. По той же причине. Помоги нам, парень…
– Чем?
– Тем, что поможешь себя спасти. И тем, что потом нам скажет спасибо твоя мама. У тебя есть Связующая?
– Она и есть…
– Кто?
– Мама… так получилось, что она – моя Связующая… – Ири вздохнул. – Мы с ней… начали искать Бардов, когда мне было девять… на моих концертах… творилось что-то… что-то странное… и ей посоветовали…
– А на чем ты играешь?
– У меня рабочий инструмент для Сети – виолончель. – Ири виновато вздохнул. – Сплошная… аномалия… как все говорили…
– Да, ты уникум. – Скрипач улыбнулся. – Тем более надо тебя, такого необычного, выручить. Учти, тебе предстоит большое испытание – дорога долгая, пойдем на машине, которая называется «БЛЗ», будет трясти… и будет больно. Очень долго будет больно, предупреждаю. Три недели. Но ты уж постарайся, хорошо?
Бард кивнул, впрочем, без особой уверенности, но Скрипач – именно Скрипач, конечно, не Файри – видел, что дела не так уж и плохи. Выдержит. Помучается, конечно, но выдержит. Барды, как и Сэфес, существа действительно крепкие. Там, где человек или даже официал за три дня уходит, эти способны жить месяцами, а то и годами. Это не их личная заслуга, конечно, это Сеть, которая каким-то образом влияет на физическое тело.
Файри встала:
– Мне нужно работать, поэтому я пойду. А ты давай, собирайся с силами и морально готовься, хорошо? По дороге поговорим, я вижу, что у тебя много вопросов, но задавать их сейчас нет времени.
– Ладно, – согласился Бард. И вдруг улыбнулся, еле заметно, но все-таки улыбнулся. И Файри ободряюще улыбнулась ему в ответ.
* * *
Зеркала в туалете Найф, конечно, не интересовали. А интересовал ее выход на лестницу и то, можно ли там открыть окно без шума. Для начала она все-таки зашла в туалет, поставила на полочку раковины очиститель, положила рядом тряпку, а затем неспешно отправилась туда, куда и хотела, – по коридору прямо, потом направо, потом налево, затем снова направо, еще поворот, и – пожалуйста.
На лестнице никого не было, но Найф все-таки постояла с минуту, тщательнейшим образом вслушиваясь. Чисто, можно действовать дальше.
Окно оказалось в алюминиевой раме и заделано наглухо. Найф, с риском сломать ноготь, просто сняла раму с петель, поставила одно стекло рядом со вторым, села на подоконник и посмотрела вниз.
Отлично.
Очень хороший небоскреб, ступеньками построен. Снизу ничего не видно, да и высота порядочная. Так, дальше. Ниже окна метра на три шел уступ, просто декоративный элемент, шириной сантиметров десять.
– Тротуар, – пробормотала Найф.
И скользнула вниз по стене, почти ее не касаясь. Встала на уступ, спиной, одернула блузку, пригладила волосы. Вниз простиралась пропасть высотой этажей в десять, дальше начинался следующий ярус.
– Солнце село в сине море, как янтарное кольцо… – пробормотала она. – Ай, выходи моя Раиса на широкое крыльцо…
Шепот тут же унес ветер. Да, поправочку бы на это сделать не худо. Какой кретин придумал юбки и для чего, спрашивается? Чтобы дядькам было интереснее жить, что ли? Ужасная одежда. Неудобная, непрактичная и, если вдуматься, некрасивая. Разве что для каких-то парадных случаев…
Передвигаться пришлось приставным шагом, поэтому Найф шла на полторы минуты больше, чем рассчитывала. Потом, дойдя до нужного окна, она приложила к стене ладонь и принялась слушать – принцип стетоскопа, как нечего делать…
– Только четыре машины?! Вы же обещали, что их будет шесть!
– Их задача – заставить колонну ускориться и вывести на «санди» в нужный момент, потому что они не будут сидеть на дамбе двое суток, – возразил другой голос. – А также они должны блокировать дамбу, чтобы русские не смогли вернуться обратно.
– И еще – чтобы довести тело до заказчиков, которые, скажем так, от ситуации не в восторге, – рявкнул знакомый голос. О, так это же мистер Доусон собственной персоной. Ну-ка, что ты еще скажешь, любитель благотворительности, породистых першеронов и малой авиации?
– Фредерик, умерьте пыл, – неприязненно отозвался другой голос. Акцент… хм, акцент едва заметен, но похоже, что это немец. – Да, представительство в Хайдельберге действительно ждало этого гостя… к себе в гости… но ведь еще остается шанс его получить, не так ли?
