Майор с лейтенантом переглянулись: полковник выглядел неадекватным, но не настолько, чтобы предположить, будто он действительно выпил скипидара.
Однажды майор Штурмвуд видел, как вела себя собака, вылакавшая триста граммов скипидара, полковнику Гровсу до нее было еще далеко.
Между тем полковник пребывал в печали. Тот же сержант Плунжерс сообщил ему, что Сесилия, дорогая шлюха из ресторана «Вертикаль», живет с бригадным генералом Вольфом, начальником штаба дивизии, и этот неожиданный вызов полковник связывал именно с этим фактом, ведь он, по своему незнанию, ночевал у нее целую неделю.
Полковник Гровс был уверен, что Вольф узнал о его шашнях с Сесилией и придумал официальный повод, чтобы его закопать.
— Что, Штурмвуд, есть какие-то соображения, зачем нас сюда вызвали? — спросил он, как утопающий хватаясь за любую соломинку.
Майор с лейтенантом снова переглянулись.
— Сэр, думаю, что Чаусер может предложить какие-то варианты, он как раз излагал их мне, когда вы вошли…
— Вот как? — оживился полковник. — Давай, лейтенант, выложи свои измышления, а то я, право, теряюсь в догадках!
«Вот урод, а?» — подумал лейтенант и выразительно посмотрел на ухмыляющегося майора.
— Сэр, я думаю, это как-то связано с новой наступательной операцией в долине Соквур.
— Так-так, продолжай, — кивнул полковник и почесал за ухом.
— Поскольку наступление идет очень быстро и противник повсеместно отступает, на остающихся территориях может находиться большое количество шпионской аппаратуры противника, а также возможны места диверсионного минирования. Пройдет время, мы обо всем забудем, а потом — бабах! — и здание какого-нибудь штаба нашей части взлетает на воздух, и все почему?
— Почему? — подался вперед полковник.
— Потому что тардионы, отступая, заложили в стены здания взрывчатку. Наши войска заселились, обжились, купили мебель, провели глобалнет… А тут взрыв.
— Свинство какое, — заметил полковник, чувствуя, что ему полегчало. Может, действительно их вызвали не из-за Сесилии?
Вспомнив еще об одной мучившей его проблеме, полковник подошел к майору и, полуобняв его за плечо, отвел в сторону.
— Слушай, Штурмвуд, выручай как солдат солдата…
— Я готов, сэр. У меня с собой двести ливров.
— Нет, я не в том смысле. Просто посмотри, у меня задница не очень большая?
И, оставив майора, полковник прошелся до дверей и обратно, слегка повиливая бедрами.
— Ну? — спросил он, останавливаясь рядом с майором.
— Э-э, чисто теоретически, сэр? — уточнил майор, оттягивая свой вердикт.
— Говори как есть.
— Нормальная задница, сэр, не больше, чем у других офицеров в среднем.
— Да?
— Да.
— Значит, он меня подставляет, сука.
— Кто?
— Сержант Плунжерс. Совсем сбил меня с толку, я уже два дня только об ней и думаю.
— О заднице, сэр?
— Нет, о Сесилии. А про задницу — это он сегодня сказал, говорит, в штабе таких не любят…
53
Спустя пять минут в актовом зале появился офицер секретариата начальника штаба. Это был капитан с внушительной орденской планкой и нашивками за ранение. Оглядев замолчавших посетителей, он спросил:
— Отдел «ка-четыре»?
— Так точно! — ответил полковник.
— Прошу вас, господа офицеры, бригадный генерал ждет вас.
Он произнес это таким таинственным голосом, что полковник Гровс еще раз уверился — это из-за Сесилии.
Ну почему, почему он не нашел другую шлюху? Их в городе десятки, позже он сам видел несколько подходящих! Но разве объяснишь это бригадному генералу? А ведь у них, у бригадных, все очень серьезно, они спят и видят, как из бригадных становятся просто генералами.
Следуя за безупречным капитаном, вся троица поднялась на второй этаж и на подрагивающих ногах вошла в просторный, чуть меньше актового зала, кабинет начальника штаба дивизии — бригадного генерала Вольфа.
— Так, это у нас кто? — спросил тот, поднимаясь из-за стола. Вместе с ним со своих мест поднялись двое посетителей в черных мундирах.
— Отдел «ка-четыре»! — объявил безупречный капитан, на что начштаба сказал: «Ага…»
Полковник Гровс попытался мысленно препарировать это «ага», чтобы вскрыть его тайный смысл. Но после экспериментов со скипидаром это было невозможно в принципе.
— Присаживайтесь, камрады, — сказал бригадный генерал, указывая на ряд кресел. Потом сел сам, и вместе с ним опустились на места все остальные.
Майор с полковником сели рядышком, Чаусер пристроился за их спинами.
— Итак, коллеги, ваши товарищи из бронеполка недавно участвовали в очень сложной операции, — произнес начштаба и посмотрел на контрразведчиков, но те сидели не шелохнувшись.
«Шпионы хреновы», — подумал бригадный генерал и продолжил:
— Вот тут у меня находятся майор Фаргези и лейтенант Бонс. Им нелегко пришлось в битве с теми, кто, по вашим докладам, давно уже успешно уничтожен.
— Прошу прощения, сэр… — промямлил полковник Гровс. — Нельзя ли уточнить детали?
— Легко, полковник. Прошу вас, лейтенант Бонс.
Со своего места поднялся молодой офицер и одернул мундир.
— Двадцатого числа мы с неполной группой отряда «Шварцкау» выдвинулись к песчаным горам, намереваясь с ходу опрокинуть противника, который высадился на означенные горы с целью остановить наше продвижение… для дальнейшего наращивания своего преобладания…
Было видно, что молодой офицер завяз в длинных фразах, как робот в зыбком песке.
— Достаточно, лейтенант Бонс, переходите к деталям самого боя.
— Мы понесли потери, но добрались до вершины горы, сэр… Нам оставалось только раздавить их в последней яростной атаке.
— И что же вам помешало?
— Они, сэр! Эти двое! Они выскочили совершенно неожиданно, они двигались слишком быстро, чтобы мы на своих «гассах» могли принять против них открытый бой!
— Кто же это был, лейтенант? — спросил начштаба, переходя к наводящим вопросам.
— Это был робот «грей», сэр, довольно неприятный противник в стесненных условиях, однако наибольший вред группе нанес тяжеловооруженный робот «таргар»…
— Прошу прощения, сэр! — снова поднял руку полковник Гровс, которого этот «наезд» на отдел быстро протрезвил и сделал решительнее. — Контрразведке дивизии ничего не известно о тяжеловооруженных «таргарах». Может быть, это какие-то новые модификации, вроде наших экспериментальных ихтиоформов?
