– Точно?
– Ну… – полковник вздохнул. – Скорее всего.
Пилоты роботов обменялись взглядами. Говорить было не о чем, они находились в совершенно незнакомой обстановке и не могли предпринять даже самых отчаянных действий вроде тарана вражеских тяжелых роботов или стрельбы из револьвера по смотровым камерам. Ничто из этого здесь не дало бы результата даже при самом лучшем везении.
– А ну и хрен с ним, надоело все, – произнес Веллингтон и начал допивать фляжку.
«Ему-то все по барабану», – подумал Джек, даже не понимая, испугался он или просто одурел.
Запищал радар, извещая о новом положении дел. Пилоты бросились к монитору, а Веллингтон даже поперхнулся.
– Что это означает, сэр?!
Полковник вытер губы и нажал пару клавиш.
– Это означает, ребята, что он разнес ближайший к нему обломок.
– А зачем? – спросил Джек, завороженно глядя на испитое лицо Веллингтона.
– Видимо, от скуки.
– Значит, нас он не видит?
– Хотелось бы надеяться.
– Мы что же, так и будем тут висеть у него на мушке?! – воскликнул Шойбле.
– Мы дрейфуем с одинаковой угловой скоростью с ближайшим обломком. Если ему не придет в голову разбить и его, мы останемся в тени, – пояснил полковник.
– Хорошо бы остаться в тени, – с чувством произнес Шойбле, и Джек с ним согласился. – В тени оно как-то спокойнее.
Еще сорок с небольшим минут они с затаенным дыханием следили за тем уголком экрана, куда указал полковник. Когда там был ноль – это было хорошо, а когда начинали появляться цифры, полковник давал двигателям команду, и они немного подруливали, и снова в уголке экрана был ноль.
Вместе с тем, даже скрываясь в тени обломка, бот продолжал нестись к планете Лимбула и спустя пару часов вышел за пределы действия радаров сторожевой станции.
85
Когда стало ясно, что для пушек и радаров станции они уже недосягаемы, Джек, Хирш и Шойбле пустились в пляс, стали хлопать друг друга по спинам и обниматься. Нельзя было описать, что они только что пережили, но везение оказалось на их стороне, и они уцелели, приближаясь к солнечной и гостеприимной, по заверению Веллингтона, планете. А поскольку на боте было прохладно, предстоящая жара их не пугала, и планета Лимбула представлялась эдаким цветущим краем, где нет нороздулов и их дурацких штурмовиков.
– Надеюсь, у вас крепкие окорока, ребята, – обронил Веллингтон, когда веселье наконец приутихло.
– Что? – не понял Джек, вытирая проступившие слезы радости.
– Я говорю, что если среди вас есть те, кто имел ранения в ноги – это плохо.
– Ранения в ноги мы не имели, – соврал Хирш, который долгое время пользовался палочкой. – А к чему эти вступления, сэр?
– Это к тому, что мы тут маленечко поманеврировали…
– И что?
– А то, что топлива у нас маловато и на полноценное торможение может не хватить.
– Так, начинаю понимать, – кивнул Хирш и промокнул рукавом проступивший на лбу пот. – Насколько много нам не хватает?
Веллингтон вздохнул и сделал глоток из фляжки. Потом посмотрел поочередно на Хирша, Джека и Шойбле.
– Мы сожгли половину тормозного запаса.
– Полковник, блин! С тобой не соскучишься! – воскликнул Шойбле и в сердцах хлопнул ладонью по столу. Экран монитора мигнул и отправился на перезагрузку.
Какое-то время все четверо молчали, слышно было лишь жужжание аппаратуры.
– Что нас ожидает, сэр, если мы высадимся на материке Ганбего? – спросил Хирш.
– Ганбего – самый лучший вариант. В другом месте мы не выживем, нам не за что будет зацепиться, а на Ганбего я истоптал все тропы.
– Десять лет назад, – напомнил Джек.
– Тропы быстро не зарастают, и потом, на Ганбего у меня полно друзей и даже должников.
– В каком смысле?
– Ну, у нас были кое-какие дела и остались кое-какие неразрешенные финансовые противоречия.
– И вы уверены, сэр, что эти люди будут рады вас видеть?
– Нет, на их радость при виде меня рассчитывать не приходится, но с ними можно договориться, нанять их, если потребуется.
– А на что мы их будем нанимать? – спросил Джек. – У нас имеется только несколько карточек, на которых лежит жалованье. На этой вашей Лимбуле разве ходят ливры?
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, парни, только не прессуйте меня сейчас, и так уже алкоголь поперек горла становится, когда представлю, какая предстоит посадка…
Похоже, полковник не врал, его лицо действительно было серее обычного.
– Вы боитесь, сэр? – удивился Шойбле. Веллингтон не был похож на тех, кого можно было испугать, алкоголь защищал его от любых потрясений.
– Нет, посадки я не боюсь, я волнуюсь перед встречей с Лимбулой…
– Не надо романтики, давайте по делу, – напомнил Хирш. – Вы можете хотя бы примерно сказать, какие будут перегрузки при посадке?
– Я думаю… Двенадцать жэ…
– И как же вы думаете, мы должны выживать? Какой предел у этого бота?
– Вроде бы девять с половиной, – пожал плечами Веллингтон.
– Отлично. Значит, бот вдребезги, а мы что? Что будем делать мы?
– Ну, тут полно принадлежностей… Спальных принадлежностей, и если положить несколько матрацев и лечь на них, то…
– То вас придавят конструкции потолка, сэр, – подвел итог Джек.
– Нет, если сверху тоже накрыться несколькими матрацами.
– Пустых кают у нас много, – сказал Шойбле, – в принципе, должно хватить матрацев на всех.
– Нет, первые четыре каюты, пожалуйста, не троньте, там все матрацы мои, – сказал полковник.
– А не будет ли тебе, полковник, слишком мягко? Задница не провиснет? – с характерными интонациями произнес Шойбле и шагнул к Веллингтону.
– Я понимаю ваши намерения, сержант. Поэтому вот что…
С этими словами полковник выхватил плоский пистолет и направил на Шойбле.
– Да ты, полковник, совсем оборзел! – не испугался Петер.
– Не нужно, Петер, сдай назад, – сказал ему Хирш. – Полковник укроет матрацами свой спиртовой запас, ведь он без него, как без воздуха. Я правильно понял, сэр?
– Да, лейтенант, – ответил Веллингтон, и Джек заметил, что пистолет в руке этого пропойцы, как влитой, – не дрожит и не дергается. Все же этот Веллингтон был не простым алкашом.
– Но он не оставляет нам шансов! – упрямился Шойбле.
– Успокойся, Петер, я дам тебе кучу шансов! – произнес Джек и заулыбался. Только что ему в голову пришла замечательная идея.
