– Дашенька, – обрадовалась она. – Как
ваши дела?
– Спасибо, благодаря вам прекрасно. Мне так хорошо
работается с Иришей.
– Она тоже на вас не нарадуется, говорит, что вы очень
пришлись ко двору.
– Эмилия Казимировна, я хочу спросить, у вас есть
телефон Егора?
– Разумеется! Но я...
– Дело в том, что его вчера избили у нас во дворе,
вроде все обошлось, но потом у него прихватило спину. Я хотела бы узнать, не
нужна ли ему помощь... – отчего-то смутилась я.
– Даша, это безумие, нет, верх безумия!
– Что? – не поняла я.
– У Егора столько женщин...
– Ну и на здоровье, но... он, наверное, удивляется, что
я не звоню, а я просто не знаю телефона.
– Дашенька, но если он сам не дал вам своего
телефона... Как же я могу? Это как-то неприлично.
– Хорошо, тогда прошу вас, позвоните ему и спросите,
как он себя чувствует и не надо ли ему чего. Вряд ли он хочет в таком состоянии
показываться своим бабенкам, а я просто соседка!
– Вы влюбились в него, Дашенька? Немудрено...
– Да боже меня упаси!
Странно, что она не стала выпытывать подробности избиения
Егора и его чудесного спасения, она – как Зюзюка, все больше об амурах
волнуется. Старая школа!
Через десять минут она позвонила.
– Даша, почему ж вы не сказали, что спасли Егора? Он
просто в восторге от вас! И сам попросил у меня ваш телефон. Вы позволите?
– Господи, конечно!
– Тогда он через пять минут вам перезвонит, я только
сообщу ему ваш номер.
Да, вот это воспитание! Цирлих-манирлих!
Через пять минут действительно позвонил Егор.
– Даш, привет!
– Как спина? Я видела в окно Виталия Марковича.
– О прогулках пока и думать не могу, по квартире с
трудом передвигаюсь. Но во второй половине дня должен приехать мой друг,
хирург, тогда и разберемся.
– Ты не голодный, тебе ничего купить не надо?
– Да нет, спасибо, заезжал муж моей сестры, все привез
и забрал Себастьяна.
– Бедный Себастьян!
– Ничего, он любит у них бывать. Они за городом живут,
он там целый день на воздухе, в снегу валяется... Даш, еще раз спасибо тебе.
– Да ладно. Надеюсь, твой доктор тебя скоро на ноги
поставит. Пока!
В пять часов я с чувством исполненного долга уселась
смотреть «Свою игру». Вдруг в дверь позвонили. Кого черт принес?
В глазок я увидела какие-то цветы.
– Кто там?
– Откройте, пожалуйста, я от Егора...
Я открыла. На пороге стоял мужчина и держал в руках...
здоровенную кадку с фантастической бело-розовой азалией!
– Ох, вот это да!
– Куда поставить? Горшок тяжеленный! Целый куст! –
Он занес кадку в гостиную. – Послушайте, надо, наверное, под него что-то
подставить, давайте, пока я здесь, а то вам не поднять.
Я вспомнила, что у меня есть огромное блюдо для плова,
которое когда-то мне привез в подарок Кристинкин муж. Я никогда им не
пользовалась. Вот теперь оно пригодится!
– Ой, спасибо, я сейчас!
– О, это подойдет! Где будете ставить, азалия не любит
тепла.
– Я знаю, вот тут лучше всего!
Он поставил кадку на блюдо, отряхнул руки, и только тут я на
него взглянула. Что-то в его лице показалось мне знакомым...
– Даша? – вдруг ахнул он. – Ты стала рыжей, я
сразу и не признал...
– Ромка, ты?
– Я, Дашка, я!
Это был мой одноклассник, Ромка Лосев, безнадежно влюбленный
в меня в последних классах школы.
– Откуда ты взялся, Ромка? – вдруг страшно
обрадовалась я.
– Да вот Егор позвонил, что спина болит, рассказал, что
соседка спасла его с помощью азалии, и просил по дороге найти самую большую
азалию. Даша, как я рад, ты стала еще лучше...
– Так ты хирург?
– Да.
– Я даже не знала, что ты поступил в медицинский.
– Ты никогда мной не интересовалась. А я вот знал, что
ты училась на филфаке, а потом замуж вышла...
– Ромочка, это было так давно, а ты изменился, такой
стал... матерый, что ли...
– Дашка, тебе идет быть рыжей... – он вдруг
протянул руку и коснулся моих волос. Я вздрогнула. Его карие, чуть навыкате
глаза, близоруко прищуренные, смотрели на меня с такой нежностью...
У меня вдруг тревожно застучало сердце.
– Что мы так стоим, заходи, Ромка, хочешь чаю или кофе?
– Хочу, конечно, хочу, но сперва надо осмотреть Егора,
я же к нему приехал...
– Да, да, конечно, но потом обязательно приходи.
...С ума сойти, как меняет людей жизнь! Ромка в школе был
тощим, некрасивым, правда, умным и развитым парнем. С ним никогда не было
скучно, однако девчонки взрослеют раньше, и я никогда не влюблялась в
одноклассников. А теперь это сильный сорокалетний мужчина, определенно очень
интересный, с легкой сединой на висках и печальными карими глазами. Почему-то я
разволновалась.
Егор тебе пригодится, предрекала Зюзюка. Может имелся в виду
Ромка? Нет, что же это за наказание – все время жить ожиданием любви? Я
хочу любви... Но не той, о которой трындит Зюзюка, а настоящей, как в книгах
моего детства, романтической, может, даже жертвенной, а что, я могу... мне еще
не поздно... вон, Зюзюка рассказала, что бабушке было за пятьдесят, а мне
только сорок, и не зря я стала рыжей! А встреча через столько лет с человеком,
о котором я и не вспоминала...
Может, я от отчаяния уже вообразила, что Ромка мне
понравился? Да нет, вон Егор мне тоже нравится, и вроде даже я ему нравлюсь, но
душа молчит, а тут такая вибрация... Нет, все не случайно в этой жизни, и,
наверное, мы должны были встретиться с Ромкой, чтобы я наконец оценила его. А
вдруг он просто обрадовался встрече с прежней школьной любовью? А теперь... У
него же наверняка есть своя жизнь, и вполне вероятно, что в ней не будет для
меня места? Вот не нашлось для меня места в жизни худородного дворянина
Германа. И вдруг в памяти снова всплыли слова Зюзюки, сказанные в ночь нашего с
ней знакомства. Дословно не помню, но она тогда сказала, что я без ее подсказки
упустила что-то важное в юности... Вот сегодня я уж точно с ней пообщаюсь!
Ромки не было часа полтора. Ну сколько может опытный хирург
осматривать больного? Меня уже трясло от нетерпения. А может, он ушел, решил не
ворошить прошлое, зачем ему какая-то школьная любовь, к тому же безответная? В первый
момент обрадовался, а потом решил – ну ее к бесу, эту задаваку Дашку,
зачем мне сдалась сорокалетняя баба? Я то и дело подходила к двери, смотрела в
глазок, прислушивалась, не открывается ли дверь Егора, но все было тихо.
Неужели ушел? И в какой-то момент я перестала ждать. С ума я, что ли, спятила,
Ромка Лосев мне понадобился! Дура набитая, хорохоришься, а сама готова даже в
Ромке Лосеве увидеть мужчину своей мечты... Бред, бред!
