— Четыре человека. — Она попыталась представить свою мать, стоящую на коленях, в свете тускло мерцающей лампы. «Не делай этого, Эмилия. Это слишком опасно. Мы найдём другой способ».
Нет, её мать никогда бы так не сказала.
— Четыре человека. — Ториан коснулся стены, открыв новое окно. Яркие квадраты видеоизображений и таблицы заполонили черноту. — Так много?
— Вы сказали — информация бесценна, — напомнила она. И у неё свело желудок от собственной наглости.
Великий страж лишь усмехнулся:
— Ну да, сказал. — Он задумчиво посмотрел на неё. — Знаете, я полемизировал с теми, кто был за публичное освобождение Брама Раджандура. Требования весьма высоки. Но потом я выступил против системы, построенной на долговом рабстве, — добавил он тихим голосом, будто забыл, что говорит всё это вслух. — Такой путь никогда не приведёт к настоящей, долгосрочной стабильности.
— Так почему вы не положите этому конец? — прошептала Эмилия.
Он вскинул голову и произнёс:
— Что бы вы сказали, Эмилия Варус, если бы я ответил, что в этом и состоит мой план?
«Я вам не верю». Её пальцы сильнее сжались вокруг чаши, и на мгновение она испугалась, что хрусталь разлетится на осколки.
— Не знаю, как бы вам удалось.
— Да… Существует много… проблем, не последней из которых является забота о моей семье. Это главное. А чтобы по-настоящему заботиться о ней, необходима прочная стабильность. — Ториан потянулся к окну, чтобы закрыть его. — Отлично, освобождение ваших родственников от долга. Мне необходимо знать их имена и идентификационные коды.
Эмилия встала и низко поклонилась:
— Благодарю вас, страж.
«Важно лишь это. И ничего больше».
— Вы ещё не слышали моих условий.
Вздрогнув от испуга, не выпрямляясь, она подняла на него глаза:
— Условий?
— За освобождение четырех человек требуется нечто большее, чем сплетни о своих сослуживцах по Госпиталю.
Эмилия кусала губу. «Мне следовало знать».
— Чего вы хотите?
— Праведница будет похищена и спасена почти так, как планировал ваш друг Пьята. А потом ей понадобится доктор.
— Я?
Он кивнул:
— И вы дадите ей обезболивающее.
— Понимаю. — Она действительно всё поняла. Кровавый род имел намерение использовать Госпиталь в каких-то особых целях. И это касалось праведницы. Чем бы это ни было обусловлено, задумано явно уже давно. На осуществление планов Пьяты надежды не было никакой. — Что, если она не захочет принять его?
Ториан пожал плечами:
— Это ваша работа и цена всему. Четыре жизни в обмен на одну праведницу, получившую дозу.
— Они не доверяют мне. Те женщины просто излучают волны подозрительности. Подозрительности и высокомерия.
— Будут доверять.
— Почему?
— Потому что вам доверяет капитан Жиро, а они уже доверяют капитану.
Эмилия сделала глубокий вдох:
— Что…
— Нет, — отрезал Ториан. — Или вы выполняете это, или отправляетесь домой и храните в тайне информацию о нашей встрече. Потому что, если вы обмолвитесь хотя бы словом, я предам гласности сведения о том, кто виновен в том, что сотрудники Госпиталя лишились шанса на освобождение от долга. Выбирайте.
Выбора на самом деле не было. Им обоим это было понятно.
— Полагаю, мне вовремя выдадут дозу. — Эмилия удивилась, что так легко смогла заговорить профессиональным тоном.
— Вам выдадут её немедленно.
— Тогда, я думаю, мне следует отправиться в спальный корпус и ожидать дальнейших инструкций.
— Верно, доктор. — Ториан снова кивнул — профессорский кивок студенту, наконец-то с усилием постигшему суть вопроса. — Скоро нам опять предстоит разговор. — Он коснулся стены, двери распахнулись, впустив эскадрон слуг и ливрейных лакеев.
— Благодарю вас, Великий страж. — Эмилия поклонилась, как было положено, но довольно неуклюже. А потом позволила слугам и паре клерков выпроводить себя прочь.
Глава 13
АМЕРАНД
Как только передал своих праведниц под чуткую опеку владетельных особ и их приближённых, я отправился на поиски Эмилии.
Вокруг Фортресс находились многочисленные здания службы безопасности. Семье нравилось располагать нас на своих территориях на тот случай, если мы вдруг понадобимся. С тех пор как произошла вспышка массовых недовольств, они никогда полностью не расслаблялись. Несмотря на то что в конечном счёте произошло с Обливионом, они беспрестанно думали: другой флот может подняться и напасть на них. Поэтому ракетные установки находились в боевой готовности, двери были снабжены тройной системой защиты, в каждом дворце имелись караульные помещения, устроенные практически по-спартански, с экранами вместо окон, казармами для тех, кого не возвели в офицерский чин, и отдельными комнатами для офицеров. Рабочие места клерков располагались рядом с постами, на которых осуществляли мониторинг оперативные сотрудники безопасности, и они наблюдали за теми, кто наблюдает, чтобы удостовериться, что защитники строго придерживаются предписаний.
На посту № 23 я отметился у дежурившего на входе клерка, потом прошёл в переднюю комнату. Пожилой лейтенант, имевший изрядно потрёпанный вид, сидящий на своём рабочем месте, оторвал взгляд от сменяющихся образов на настенных экранах и махнул мне рукой.
— Как дела, Айвер? — Я пристроился на сиденье рядом с ним и набрал на клавишной панели все четыре своих кода.
— Довольно тяжело.
Айвер был седым, испещрённым шрамами, скрюченным, постоянно сутулившимся, кривошеим человеком. Когда происходили мятежи, он сражался на передовой и отошёл от дел лишь после того, как на Госпитале заявили, что его кости больше не срастутся, если будут сломаны ещё хоть раз.
Не знаю, почему он так и не поднялся в звании выше лейтенанта. Я предполагаю, иногда если вы умны и сообразительны, то, раз отыскав свою нишу, так и остаётесь в ней.
Какое-то время Айвер понаблюдал за экранами. Длинные списки привилегий в прокладывании маршрутов и протоколы, полученные из Службы лётного контроля, мелькали в открывшихся окнах. Другие экраны отслеживали происходившее в комнатах одного из секторов дворца, находившегося под нашим наблюдением. Слуги сновали взад-вперёд от одного члена Кровавого рода к другому. Мы же игнорировали его представителей, если только не были прикреплены к кому-то из них в связи со специальным заданием. Даже на Фортресс, особенно на Фортресс, наши дела были связаны не с Семьёй, а с обременёнными кабальными договорами выходцами с Обливиона и нарушителями закона. Эразмианский Кровавый род берёг себя.
