— Чёрт, — откровенно выругался я. — Узнайте…
Леда предугадала мою просьбу. Её пальцы быстро барабанили по клавишам. Цепочка букв и цифр протянулась по низу экрана.
— Говорят, что у них разрешение на транспортировку воды, — сказала мне Леда. — Но нам не сообщили об их маршруте.
— Если это контрабандисты, то они безнадёжные идиоты, раз выбрали маршрут так, чтобы попасть в пределы нашей видимости, — пробормотал Кешем.
— Мы не отправляли в Службу контроля никаких оповещений, — напомнила ему Леда. — Может, они уже вылетели.
Я потёр глаза костяшками пальцев. Лётный контроль и клерки целый месяц ждали, когда появится некий корабль и прихватит груз у мошенников с Фортресс. И зачем им понадобилось мелькать прямо у меня перед носом?
— Надеюсь, они объяснят причину. Большинство контрабандистов не хочет умирать. Большинство сдаётся, когда их обнаруживают, предпочитая подписать соглашение, избежать выполнения которого всегда предоставляется шанс, чем быть разорванными в клочки в бескрайнем чёрном небе.
Я настроил двустороннюю связь на рабочую частоту.
— Ифигения III обращается к кораблю с идентификационным номером 614780 Джей. Назовите себя. Нам не представлены сведения о вашем лётном маршруте.
Тишина, затем помехи, затем я услышал:
— Привет, брат Амеранд!
Капа. Я похолодел. Сердце тяжело стучало у самого горла.
— Капа, я вижу тебя, ты, жалкий пират. На корабле-танкере с контрабандой воды.
Когда вновь раздался его голос, он был таким спокойным и вкрадчивым, что по коже поползли мурашки.
— Ты ничего не видишь, капитан. Совсем ничего.
Слабый голос откуда-то издалека звучал менее уверенно:
— Ты сказал — никаких неприятных ситуаций. Ты сказал…
— Заткнись! — прошипел Капа.
Я стиснул зубы.
— Я не играю в такие игры, Капа. Ты перевозишь воду без соответствующего разрешения. Поворачивай обратно и не дёргайся с места. Мы сейчас же до тебя доберёмся.
— Если бы я был на твоём месте, капитан, то согласовал бы свои действия с Фортресс и поинтересовался бы их мнением.
Кешем и я уставились друг на друга. Его рука метнулась к клавишной панели, брови вопросительно поползли вверх.
Возможно ли, чтобы у Капы было разрешение от Фортресс? Если да, то потому, что он как следует поработал с кем-то из Службы лётного контроля. Иначе его план был бы невыполним. Какого чёрта кто-то вроде контрабандиста будет продумывать план полёта?
— Глуши двигатель, Капа. Мы возьмём вас с поличным. Не заставляй меня стрелять.
«Стрелять». Удар из пушки по корпусу корабля. Может остаться слишком мало шансов на спасение. Может, и нет. И я бы очень постарался для этого, но выбор был невелик. На борту моего корабля не было стрелкового оружия.
«Не заставляй меня убивать тебя». Меня захлестнула ярость, и надо было силой заставить её отступить. До самого страшного ещё не дошло. Ещё ничего не случилось.
— Говорю тебе, свяжись с Фортресс, ты, глухая старая кляча! — заорал Капа. — Думаешь, я бы появился здесь, у всех на виду, если бы не заручился их словом?
— Я смотрю на маршрутную карту, Капа, и твой корабль на ней не обозначен. В последний раз прошу: поворачивай обратно и останавливайся. Мы вооружены и держим вас под прицелом.
Леда не выпускала корабль из поля зрения, на экранах перед собой я видел, как она отслеживает его и уже предупредила Службу лётного контроля о том, что мы попали в экстренную ситуацию, чреватую стрельбой, чтобы получить санкцию на применение крайних мер до того, как ей придётся пустить в ход оружие.
Тишина. Мой череп покрылся каплями холодного пота. «Остановись, остановись, остановись, — мысленно командовал я идиоту, находившемуся по другую сторону пустоты. — Не стоит. Не стоит твоей жизни. Ты можешь избежать этого. Пока ещё ты жив».
— Чёрт! — завопил Капа, и спустя мгновение нас накрыла новая волна помех.
Я наблюдал в иллюминатор, как корабль быстро кружился вокруг своей оси. Видел, как пламя вырвалось из хвостовых двигателей, но слишком длинное, слишком яркое и слишком сильное для того, чтобы всего лишь найти парковочную орбиту. Корабль неожиданно и быстро исчез из поля нашего зрения.
Мне даже не пришлось приказывать Леде развернуть пушку, чтобы быстро и точно взорвать снаряд. Нас всех резко вдавило в кресла примерно за четыре секунды до того, как корабль Капы вновь оказался в центре внимания, ярко сверкая над пятнисто-бронзовой дугой Дэзл.
С тягой было что-то не так. Пламя больше не было ровным. Оно стало каким-то рассеянным, сильным, искрящимся.
— Что они делают? — Прищурившись, Кешем вглядывался в экран.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
— Они жгут воду. Они используют воду в качестве дополнительного топлива, чтобы увеличить скорость полёта!
Если моё лицо побелело, то у Кешема, наоборот, к нему прилила вся кровь. «Потерянные зря жизни. — Я видел, какие мысли мелькали в его голове. — Жизни, дотла сгоревшие в вакуумном пространстве».
— Они у меня под прицелом, — объявила Леда.
Мне следовало сбить его. Он не просто украл воду, он неразумно её использовал. Он целиком и полностью напрасно растратил её.
И, сделав это, я мог освободить Эмилию от того влияния, которое он всё ещё на неё оказывал.
— Капа, тебе нас не обогнать. Ты сжёг чёртов груз. Прекрати это немедленно.
Тишина на другой стороне длилась бесконечно. «Не будь идиотом, Капа. Ты всегда был сообразительным и умным. Ты был тем, кто мог рассматривать вопросы со всех точек зрения. У тебя всегда хватало силы духа, чтобы всё преодолеть. Смелости, чтобы остаться в живых. Тебе больше никогда не следовало возвращаться».
Наконец тишина на другом конце была нарушена.
— Ладно. Ладно.
Откуда-то издалека до моего слуха доносились ругань и крики. Капа игнорировал их.
— Чего ты хочешь от нас?
Я посмотрел на свои экраны, проглядел списки, разрешения и всю переписку Леды со Службой лётного контроля.
— Сбрось ускорение, позволь догнать вас и пристыковаться. И, Капа…
— Да?
Я наклонился ближе. Хотел быть уверенным, что он слышит меня.
— Служба контроля держит тебя на мушке. Если попытаешься что-то сделать, они расстреляют нас всех.
— Да, — буркнул он. — Держу пари, так и будет.
— Надеюсь, мы понимаем друг друга.
— О да, я понимаю тебя.
— Замедляют ход, — сказал Кешем.
Громыхнули двигатели малой тяги, наш корабль скользнул боком, снизился и накренился. Я проверил уровень топлива. При таких условиях почти весь путь домой придётся лететь по инерции.
