Обалдев от такой команды, свежеиспеченный охотник начал было упираться и отнекиваться, но Тень впился в него взглядом своих стальных глаз, и Сашке ничего не оставалось делать, как поднять оружие, прицелиться так, чтобы не зацепить никаких жизненно важных органов, и нажать на спуск. К его удивлению, ничего не произошло. Камушек-кнопка, который на стреломете Тени был красным, исправно поддавался, но выстрела не было. Оставив свои бесплодные попытки, Сашка протянул стреломет Тени обратно:
— А мой тоже можно на предохранитель поставить? А то я не нашел, — виновато признался он.
Вместо ответа Тень поднял Сашкин тюбик и надавил на синий камушек. Золотая звездочка не сдвинулась, и стрелка не вылетела.
— Он только от твоей руки действует, — сообщил Тень, забирая свой стреломет. — Так уж их эта… короче, так они сделаны. Только в твоем магазин на восемь, а в моем — на семь… Вопросы?
Вопросов была масса, но Сашка точно знал: задавать их все равно бесполезно…
…Подумав, он все же сунул стреломет в карман. Мало ли что… Вслед за стрелометом были взяты с собой два баллончика с аэрозолем из святой воды и чесночной эссенции. Один баллончик был изготовлен в мастерских Патриархии, другой — в мастерских Congregatio pro Doctrina Fidei,
[38]
если верить надписи на боку.
Наконец Сашка опоясался четками из черного камня, которые преподнесли ему суфии, и критически осмотрел себя. Все? Он несколько раз подпрыгнул — все тихо. Не звенит, не гремит…
«Не видно?»
«Нет. Все хорошо».
К серебряному ошейнику волка человек пристегнул длинную цепочку-поводок. Толстые звенья из потемневшего металла на вид были несокрушимы. Никому со стороны и в голову бы не пришло, что эта цепь — чистое серебро без малейших примесей. Вауыгрр мог легко оборвать ее, после чего обрывок, висящий на ошейнике и развевающийся при каждом прыжке, превращался для волка в дополнительную защиту, а для нежити — в страшное оружие с непредсказуемой траекторией удара…
Но Вауыгрр неожиданно воспротивился цепочке:
«Сдурел?! Если мы вместе выйдем — она тут же удерет!»
«Почему это?»
Волк уселся и печально посмотрел на Сашку:
«Вот как ты думаешь: если я к Хуугррре в гости пойду, я тебя с собой возьму?»
«Ну-у… Нет, пожалуй…»
«Ну а тут какая разница? Ты же к ней вроде как подбиваешься, вид делаешь, что гон у тебя. Так что видеть она меня не должна. Выйдем заранее, а там я на пустоши спрячусь…»
Сашка кивнул, соглашаясь, отстегнул цепочку, а потом взял мобильный телефон и уже начал искать номер Светы, как она неожиданно позвонила сама:
— Ну, охотник! — Голос в трубке звучал игриво, хотя и слегка раздраженно. — Ты что, телефон мой потерял или раздумал?
— Да что ты?! Я вот только-только собирался тебе позвонить…
— Ври больше! — В трубке раздался короткий смешок. — Ну, выходи, раз уже собрался. Давай так: встретимся там, где расстались, ага?
— В смысле на пустыре?
— Именно в этом смысле. Тебе до него как раз идти столько же, сколько и мне. А я уже выхожу…
Охотники вышли в светлый питерский вечер. «Вот странно, — подумалось Сашке. — Белые ночи, почитай, только-только завершились, а уже в темноте нечисть развернулась». Видно, не зря их сюда пригласили, ой не зря…
Вауыгрр приглядел себе симпатичную ложбинку, прыгнул в нее и залег, мгновенно растворившись в серых сумерках. Человек показал большой палец в знак того, что волк замаскировался надежно. Он не сомневался, что зверь его видит, и поэтому не удивился, услышав самодовольную мысль: «А то!»…
Расставшись с Вауыгрром, Сашка поспешил туда, откуда уже явственно ощущалось приближение кицуне. Еще через мгновение он различил девичий силуэт, приближавшийся к нему.
На этот раз Света была одета в удобный, не стесняющий движения балахон и легкое пончо. Она приветливо улыбнулась парню, и если бы он не был охотником, то и не разглядел бы, какой ненавистью полыхнули ее голубые глаза…
— Привет! А волка своего где потерял?
— Дома оставил. — Сашка постарался сделать вид, что очарован девушкой. — Зачем он нам?
Света-кицуне кивнула и, по-хозяйски беря парня под руку, поинтересовалась:
— Ну, куда пойдем?
Сашка пожал плечами:
— Ты выбирай, я в Питере вообще первый день.
— И раньше никогда не бывал? — Девушка недоверчиво посмотрела на охотника. — А как же сестра? Ты что ж ее ни разу не навещал?
— Да она сама здесь всего полгода, — выкрутился Сашка. — Раньше-то она в Москве училась, а тут… Замуж вышла — вот они к мужу и уехали…
— Ага, — понимающе протянула Света. — Ну, раз ты ничего еще не знаешь… Слушай, а ты вообще сегодня ужинал?
— Где? Сестра с мужем укатили, меня не дождались. В квартире у них мать ее мужа живет, а у меня с ней как-то… не заладилось, в общем. Так что днем в кафешке перекусил — и все!
— Отлично! — Кицуне явно обрадовалась. — Тогда сделаем так: сейчас пойдем на рынок к Ашоту. У него шашлыки — блеск! А потом что-нибудь придумаем. В киношку пригласишь?
— Ну, так! Я весь год работал, так что с бабками — порядок…
Света повисла на Сашкиной руке, и они двинулись через пустырь на рынок. Охотник старательно отмечал путь, но особо не опасался: время было совсем не позднее, то тут, то там мелькали люди, так что пока нападения можно было не опасаться…
Молодая кицуне, которой только-только минуло сто лет, просто обожала играть со своими жертвами. Она считала, что игра эта придает дополнительные краски в жизни, и не хотела отказываться от своих привычек. Даже несмотря на то, что ее очередная мишень была совсем не простым мясом. Едва заметный запах смерти явственно донесся до ее чуткого носа, когда она приблизилась. Молодой защитник, да еще Чистой Крови… Будет что рассказать подругам. Она представила, как сделает из сердца защитника очередной амулет Жизни, и внутри нее что-то сладко заныло, словно посмертный дар уже впитывался организмом. Амулет выйдет что надо. Лан Хуангжин снова прижалась к плечу защитника. Но перед тем как подарить ей, дочери Звездосветной Шан, еще сто, а может, двести лет жизни, он очень многое расскажет…
Наличие оружия у добычи она не считала существенным. Пистолет, очертания которого она разглядела сквозь куртку, не поможет защитнику. Ведь оборотни намного быстрее, а главное, умнее любого куска мяса…
Шашлыки действительно оказались выше всяких похвал. Сухое вино, которое они прикупили тут же, из пластиковой канистры — тоже. Потом была темнота кинозала, и Светка прижималась ко мне как-то по-особенному, словно стремясь слиться со мной воедино. От ее волос исходил такой одуряющий аромат, что на мгновение мне вдруг стало досадно: почему я не могу просто, как все, наслаждаться близостью с красивой девчонкой, пусть даже и не совсем девчонкой, но которая так красива, так упоительна…
