— А мы? — Один из офицеров вскинулся, словно кто-то усомнился в его качествах.
Майор горько усмехнулся:
— Не успеем. Через пять минут они войдут в Европейский сектор и их просто разнесут в пыль, чтобы не рухнули на землю. Там же топлива тонн десять у каждого. Рванет так, что мало не покажется.
— А на этой птичке? — Анатолий тронул за рукав техника с побелевшим словно полотно лицом, не отрывавшего взгляд от экрана.
— А на этой или не успеешь, или ты просто труп. — Техник отвернулся.
— Но пилотский ложемент там есть? — Барков, чуть прищурившись, посмотрел на мужчину.
— Есть. И интерфейс стандартный.
— Давайте рискнем? — Анатолий развернул мужчину к себе лицом. — Ведь погибнут почем зря! А я парень крепкий.
Техник несколько секунд помолчал, казалось, о чем-то размышляя, и потом, бросив: — Давай! — широкими шагами двинулся в сторону хвоста истребителя.
— Пономаренко! — гаркнул он куда-то в пустоту, и из этой пустоты материализовался щуплый мужчина средних лет с тестовым комплектом под мышкой. — Топливо?
— Так уже с час как заправили, Петрович. — Пономаренко нервно поправил радиогарнитуру на бритой голове. — Перед полетом, а когда эти полет отменили, я выгружать не стал. У нас же по техрегламенту десять часов может стоять…
— Загружай боекомплект тройку и отключай от систем, выпускать будем.
— Тащ полковник… та как же? Это же…
— Бегом, Пономаренко. — Начальник техслужбы открыл неприметный лючок сбоку от корпуса и взглянул на Баркова, оценивая ширину плеч. — Дырка маленькая, но ты уж как-нибудь. У тебя пять минут, пока я буду решать с выпускающим и будет грузиться Бэ-Ка.
С трудом просунувшись через узкий лаз и ободрав руки об острые кромки какого-то прибора, Анатолий устроился в ложементе и, отметив гораздо более высокую скорость заполнения костюма гелевым составом, откинул голову назад, активируя привод нейрошлема. С легким жужжанием колпак надвинулся на голову, и мир привычно вспыхнул яркими красками.
— Система внутреннего управления включена. Доброго дня, пилот. Контакт с системами произведен. Оружие — ноль, топливо — один на один.
— Доброго, «Сапсан». Проверка основных систем управления.
— Норма.
Старший лейтенант оглянулся в виртуальной кабине. Собственно расположение приборов и индикаторов могло быть любым. Некоторые пилоты создавали для себя оригинальные конфигурации, похожие то на старинный Як-3, то на легендарный Су-27. Все равно никаких органов управления, даже виртуальных, не требовалось. Пилот определял лишь глубину, скорость и направление маневра. Все остальное делала электроника истребителя. Уже не было нужды следить за режимами систем, а шанс совершить техническую ошибку вообще равнялся нулю. Но взамен от пилота требовалось высочайшее умение ориентироваться в небе на запредельных скоростях и способность эти скорости переносить, оставаясь в сознании.
— Температуру в кабине чуть понизь до плюс восемнадцати, вентиляцию посильнее и осушение на максимум.
— Сделано. Получены выпускные данные. Открыт канал на командный центр.
В голове прорезался сильный мужской голос:
— Значит, так, старшой. Заход у тебя будет только один. Если не справишься за пару минут, уходи на базу. Выдерни хоть одного. Так хоть есть шанс не просто так слетать.
— Понял, — хмуро отозвался Анатолий. Умом он понимал правильность принятого решения, но взять и просто так оставить человека гореть… И про себя он решил во что бы то ни стало вытащить обоих.
— Открыты оружейные отсеки. Идет погрузка боекомплекта… Получены данные траектории. — Это уже отозвался речевой комплекс «Сапсана» — боекомплект «А-3», комбинированный. — Начато движение по стартовому коридору.
Машина плавно пошла вперед, выкатываясь на стартовую площадку. Барков ожидал, что начнут предварительный прогон, но его выпустили по-аварийному, просто распахнув створки и включив катапульту.
Машина слушалась просто идеально. Анатолий сразу почувствовал разницу, просто покачав истребитель из стороны в сторону. «Сапсан» реагировал на управление намного острее и энергичнее. Запаздывание благодаря многочисленным маневровым соплам было сведено к минимуму, а набор скорости происходил почти мгновенно. Перевернувшись, пилот положил машину на курс и двинул ускорение вперед, переключая силовую установку в режим прямоточного двигателя. Через пару секунд доложился интеллект истребителя:
— Достигнут порог ускорения в десять единиц.
— А быстрее что, не можем?
— Прочностной предел — тридцать. Прогноз выживания пилота…
— Не надо прогнозов, «Сапсан». Наращивай ускорение, пока я не остановлю.
Тело, и так вбитое в кресло, стало словно свинцовым, но голова пока работала. Дойдя до двадцати, он остановил разгон, так как уже надо было тормозить. Перевернувшись хвостом вперед, истребитель окутался облаком выхлопа, и уже через минуту обе поврежденные машины были в поле зрения.
— Семнадцать ноль первый, ты вошел в сектор Евросоюза.
— А я-то думаю, чего это меня на ностальгию потянуло, — отозвался Барков, внимательно осматривая поврежденные машины.
— При угрозе нападения немедленно уходите! — Оператор, казалось, был на грани истерики, когда зазвучал совсем другой голос. Более низкий и скрипучий, он олицетворял то, что называют «командным».
— Сынок, ты меня слышишь?
— Внимательно.
В микрофон отчетливо хмыкнули:
— К тебе идут парни из 31-го авиакрыла третьей армии. Понтов много, но воевать не любят. Я думаю, что они немного пошумят и отвалят, но ты все же будь наготове. Машина у тебя шибко секретная, так что сам понимаешь, они могут и рискнуть пойти на захват.
— Понимаю. — Анатолий кивнул и, чуть подработав маневровыми, подошел ближе. — Так. Что тут у нас…
Сцепившиеся словно в объятиях два истребителя, кувыркаясь, неслись к Земле. Использовать в такой ситуации захват было совершенно невозможно, так как вращением трос просто намотало бы на связку и выдернуло из крепежа.
Пушка вышла из внутреннего отсека и чуть сдвинулась на поворотном основании. Тщательно поймав момент, когда плоскость одной из машин будет в прицеле, дал короткую, на три снаряда, очередь. Крыло истребителя сразу превратилось в обрубок, но вращение сильно замедлилось.
— Больше рисковать нельзя. Можем задеть ребят.
— Подтверждаю, — отозвался ИИ.
Еще раз прицелившись, Барков выстрелил спасательный захват, и тут же вся многотонная конструкция натянула трос, словно подтягивая «Сапсан» к себе. Осторожно, чтобы не порвать конец, старлей начал отрабатывать маневровыми, окончательно гася вращательный момент разбитых машин. В какой-то момент, когда вращение уже было остановлено, трос зазвенел так, что вибрация прошла по всему корпусу истребителя. Но уже через несколько секунд нагрузка упала, и Барков начал потихоньку вытаскивать машины из цепких объятий притяжения Земли.
