— Добрейшей души человек наш доктор, — не удержался разведчик от очередной шпильки.
— А что тебя не устраивает? Он работает на корпорацию, вот пусть она и позаботится о здоровье своего служащего. Для этого у них есть все необходимые возможности.
— А если он до этого не доживёт?
— Его проблемы. Я дам ему шанс, а уж как там сложится, меня не волнует, — пожал плечами Мишель.
— Ты доктор или вивисектор? Это же живой человек, — деланно возмутился Влад.
Насмешливо смотревший на него Мишель, услышав эту фальшь, широко улыбнулся и, скрестив руки на груди, медленно, с расстановкой ответил:
— Я врач. Но я ещё и человек. Так что не пытайся отговорить меня, упирая на совесть. Я давно уже всё продумал.
— Уверен?
— Не понимаю, что тебя не устраивает? — возмутился Мишель. — Ему дают шанс жить, а он морду воротит.
— Да не ворочу я, — улыбнулся в ответ Влад. — Я не хочу, чтобы ты потом сам себя загрыз.
— Ну, за моё душевное здоровье можешь не волноваться. Тем более что всё это я придумал, а значит, прежде чем озвучить своё предложение, тщательно всё взвесил. Понимаешь, Влад, бывают моменты, когда даже человек самой мирной профессии может озвереть.
— Ладно. Значит, осталось только найти этого быка и заманить его в ловушку. Только как это сделать?
— А вот это придётся придумать тебе. В таких делах я не силён, — прищурился Мишель.
— Опять хитришь?
— Нет, просто темню, — рассмеялся в ответ врач. — Так что, согласен?
— А у меня есть выбор? — грустно усмехнулся Влад.
— Нет. Вот выбора у тебя точно нет.
— Неужели ты бы и вправду применил силу, если б я отказался?
— Даже не сомневайся. Я сделал бы всё сам.
— Тогда сделаем так. Завтра я свяжусь с парнями и скажу, чтобы они продолжали работать без нашего участия. В любом случае мы пока только наблюдатели. Если они что-нибудь найдут, то и сами решат, что делать. А мы отправимся обратно к посёлку. На охоту.
— Согласен. Только после охоты нам придётся вернуться обратно сюда.
— Зачем?
— Здесь оборудование лучше. Я хочу исключить любую случайность.
— Три дня тащить этого кабана в бессознательном состоянии. Весело.
— Можно подумать, что ты потащишь его на себе.
— Он же здоровенный, мы вдвоём его в салон снегохода не затащим, а в багажном отсеке он просто замёрзнет.
— Придумаем что-нибудь, — помолчав, решительно ответил Мишель.
— Прямо как у нас. Шлёпнемся на поверхность, а дальше видно будет, — усмехнулся Влад.
— Это — в смысле на тренировках?
— На боевых выходах. Несмотря на сканирование поверхности, облёт на боте и прочие изучения, толком о планете никто ни черта не знает. Мы выходим на поверхность и начинаем работать. Особенно тяжело приходится на нулевых планетах. Именно поэтому сейчас там, на том боте, проводят полевые испытания новой кастрюли, которая способна разглядеть консервную банку не то что на поверхности, а даже в скале. Похоже, нашему правительству надоело людей терять.
— Дай-то бог, чтобы это было так, — кивнул врач.
— Ты это к чему? — снова не понял Влад.
— Не обращай внимания. Просто мысли вслух.
— Опять темнишь?
— Ага. Ладно, давай перед отъездом на рыбалку сходим, — неожиданно предложил Мишель. — Я тебя своим фирменным блюдом угощу. Рыба, тушенная в белом вине.
— Издеваешься? Где ты на этом захолустье вино найдёшь? — усомнился Влад.
— Фома неверующий, — рассмеялся врач. — А я думал, ты сразу сообразишь.
— Погоди, хочешь сказать, что умудрился из местных растений вино делать? — удивлённо протянул разведчик.
— Ну наконец-то сообразил, — продолжал веселиться Мишель. — Я же говорил, из местной флоры можно что угодно сделать. А главное, местное практически не будет отличаться от настоящего. Знаешь, у меня даже мелькнула мысль — наладить поставку на другие планеты вина распространённых марок.
— Для доктора у тебя слишком криминальные наклонности. То дурь, то вино, то нелегальная трансплантация органов. А что дальше будет? — усмехнулся в ответ Влад.
— Прибавь к этому контрабанду, связь с криминальными структурами, попытку организации бунта и получишь почти полный список, — не остался в долгу врач.
— Почти? — с интересом переспросил Влад.
— Ну там было ещё кое-что по мелочи, — пожал Мишель плечами. — Мордобой, пара нелегальных абортов, ничего такого, о чём стоило бы вспоминать.
— М-да, недаром говорят, что мировоззрение у докторов с определённого момента становится каким-то извращённым, — не удержался Влад от шпильки.
— Да что там у обычных докторов, — отмахнулся Мишель. — Вот у психологов и психиатров, это да!
— Ну, тебе виднее, — рассмеялся в ответ разведчик. — Ладно, давай попробуем порыбачить. Правда, из меня рыбак, как из черепахи спринтер.
— Ничего. Я научу, — улыбнулся Мишель, хлопнув его по плечу.
Забравшись в дальний угол своей пещеры, он извлёк на свет пару раздвижных спиннингов и, демонстрируя это богатство разведчику, с гордостью заявил:
— Настоящий шедевр. Купил по случаю ещё во время учёбы. Не удержался. Сделаны по принципу старинных приспособлений для рыболовства из современных материалов. Не ломаются, не подвержены коррозии и не боятся больших нагрузок. А главное, получаешь истинное удовольствие от самого процесса.
— Всё, всё, уговорил, — рассмеялся Влад, шутливо вскидывая руки. — Тебя не останови, до следующего утра нахваливать будешь.
— Вот так всегда, только разойдёшься, а тебя за крыло и мордой об землю, — вздохнул Мишель с притворным возмущением.
— Пошли уже дело делать, летун, — отмахнулся Влад, забирая у него один спиннинг.
Мужчины спустились к кромке прибоя, и Мишель с важным видом принялся пояснять, как правильно нужно забрасывать, подсекать, подтягивать, вываживать и вытаскивать. Найдя на катушке нужную кнопку, разведчик примерился, размахнулся и резким движением забросил крючок. Точнее, воблер, как обозвал Мишель пластиковую рыбку, увешанную крючками. К собственному удивлению, разведчик умудрился запустить её почти на всю длину шнура, или как оно там называлось.
Увидев результат броска, Мишель только удивлённо присвистнул. Чуть усмехнувшись, Влад с победным видом принялся вертеть ручку, сматывая шнур. Мишель, недолго думая, забросил свою наживку и, мурлыча себе что-то под нос, мечтательно протянул:
— Разве не здорово? Ты, море, удочка и тишина.
— Она тебе ещё не надоела? Ты же годами один живёшь.
