Алексей шагнул вперед и на мгновение замер, ослепленный светом многочисленных прожекторов и оглушенный громом аплодисментов, совершенно не соответствующим небольшому количеству людей, сидевших в зале. Затем, быстро сориентировавшись, подошел к креслу и, чуть поддернув брючины, осторожно присел, а Малыш, внимательно осмотревшись и обогнув кресло, устроился на полу.
— Скажите, Алексей, как получилось, что вы, совсем молодой офицер, оказались в самом центре событий, которые уже получили название «Полицейской бани»?
— Я все же склонен называть это попыткой государственного переворота или мятежом. — Алексей, несмотря на непривычность обстановки, говорил ровно, спокойно и старался смотреть в объектив телекамеры, висевшей в метре от него на уровне глаз. — Но у народа своя правда. Есть, видимо, какая-то логика в том, что время от времени структурам, отвечающим за общественный порядок, нужно устраивать санитарные мероприятия. Наверное, со временем правоохранители просто забывают о том, что их главная задача — защищать добросовестных граждан от недобросовестных, и ничто другое. Недаром в свое время их называли войска справедливости. Но вот наступает определенный момент, и они начинают не служить и защищать, а прессовать и крышевать. И люди отворачиваются от них, и даже честные работники, попадая в этот замкнутый круг, ожесточаются. А как попал… — Он на секунду замялся. — Так уж получилось, что мне было приказано доставить весьма важную информацию, что я и проделал с вашей, Светлана, помощью.
— Многие наши зрители просят показать тот самый золотой пистолет…
— Да вот, пожалуйста. — Алексей выдернул из кобуры наградной «Грач» и, выщелкнув обойму, положил на стол. — Он, конечно, совсем не золотой, просто позолоченный.
Камера тихо вжикнула, беря оружие крупным планом.
— Это ведь наградное оружие?
— Да. Там даже написано.
— И чем же вы так отличились?
— Это на практике. — Алексей улыбнулся кончиками губ. — Я совершенно случайно решил одну наболевшую проблему, и руководство таким образом решило меня поощрить.
— Какую проблему, конечно, не скажете?
— Я же сказал, наболевшую…
— Наш гость немногословен, но это и понятно. Ведь ему приходится иметь дело с государственными секретами. Но вот на следующий вопрос ему все же придется ответить. Скажите, Алексей, как вы познакомились с великой княжной Екатериной? Это, надеюсь, не секрет?
— Да, наверное, нет. — Белый пожал плечами. — Княжна сбежала от охраны и напоролась на двух… ну, я не знаю, как это сказать поприличнее, недостойных людей. А я оказался рядом.
— Вы их убили?
— Да.
— Но ведь вы знали, что они офицеры полиции?
— Да. Перед тем как достать пистолет и направить его на меня, один из них вытащил и показал полицейский жетон.
— А то, что девушка — великая княжна и дочь императора, вы тогда не знали?
— Да откуда? — Он рассмеялся. — Светской жизнью я никогда не интересовался, да и темно там было.
— И вы все же убили двух человек только за то, что они приставали к незнакомой девушке?
— Я убил их не за то и не за что, а только потому, что первый достал нож, а второй пистолет и наставил его на меня. В такой ситуации мне, в общем, до плинтуса, какой у него жетон. Я не бандит и не преступник, поэтому просто реализовывал свое право на самозащиту. Кроме того, офицер армии может, а в случае объявления военного положения обязан носить с собой табельное оружие во внеслужебное время. Таким образом, это значит, что мы обязаны защищать простых людей всегда, а не только во время войны, и везде, а не только на службе.
— И вам совсем не жалко убитых?
— Ну кто вам сказал такое, Светлана? Конечно, жалко двух идиотов, которых система превратила в преступников. Но мне-то что надо было делать? Дать себя убить?
— Может, как-то уговорить?
— Уговорить? — Он покачал головой, вспоминая тот вечер. — Да какие разговоры, когда в ход уже пошло оружие? На мое счастье, он не успел выстрелить.
— Успел. Тут у меня есть заключение экспертизы… Это был старый незарегистрированный пистолет, и он дал осечку. — Светлана выжидательно посмотрела на Алексея.
— Ну, значит, повезло. — Белый меланхолично развел руками.
— У нас вызов из Канавина, планета Земля. Говорите, пожалуйста.
— Это Ольга Коротич, скажите, а что за камни вы подарили своей невесте?
— Да, это один из самых популярных вопросов от наших зрительниц. — Светлана обернулась к большому экрану на стене, где как раз показывали Катерину в алатских украшениях. — Невероятной красоты светящиеся камни произвели настоящий взрыв среди модниц.
— Камни я приобрел у одного малоизвестного ювелира довольно далеко от границ Российской империи. Но я думаю, что через какое-то время такие украшения появятся и на прилавках наших магазинов.
— Вы опять ушли от ответа! — с улыбкой возмутилась журналистка.
— Но Света! — Алексей рассмеялся. — Представьте себе, что мужчина добыл для своей девушки нечто особенное. Неужели он расскажет хоть кому-нибудь о том, где он это взял?
— Ну, хоть о вашем спутнике расскажете? Это, кстати, тоже один из самых часто задаваемых вопросов.
Алексей нагнулся к ревуну:
— Малыш, покажись людям. Смотреть вон туда, в дырочку.
Ревун степенно поднялся и, сев на задние лапы, посмотрел в камеру.
— Говорят, что это боевой робот нового поколения?
— Нет. — Капитан улыбнулся. — Это никакой не робот, а вполне живое и чувствующее существо. Он попал ко мне совсем маленьким, так что я ему теперь за папу и за маму.
— Но специалисты утверждают, что такого зверя не может быть в природе!
— Малыш готов побеседовать с каждым из них. Вместе или по отдельности. Ему это без разницы. Правда?
Ревун, не сводя огромных глаз с камеры, степенно кивнул и зевнул, обнажив огромные клыки.
— И все же, как может существовать то, что не может быть?
— Это не ко мне вопрос. — Алексей запустил пальцы в жесткий мех Малыша и почесал ему спину. — Это вам, наверное, к священнику. А я стараюсь принимать мир таким, какой он есть, и вовсе не стремлюсь получить ответ на абсолютно все вопросы, которые у меня возникают.
— Есть вопрос из зала, говорите, пожалуйста.
— Сергей Петренко, Новая Москва. Скажите, вы православный?
— Гм… — Алексей чуть замялся. — Наверное. Но я, скорее всего, не очень правильный христианин. Заповеди то и дело нарушаю, да и все мое общение со священниками — это наш батальонный батюшка, отец Никодим.
— Антонина Буряк, Санкт-Петербург. А с великой княжной вы будете венчаться?
— Да, наверно. — Офицер развел руками. — Но мы об этом еще не говорили.
