Круг третий.
Но острый, как стальная игла, белый Гротхи уже вонзился в него, давая ему тень разума. Уже осторожно, осознавая себя, как новую сущность, он кружил по камере, и в этот момент мягкий, как зеленый росток, розовый Гротхи пророс в нем тенью чувств.
Круг четвертый.
Могучий вздох пронесся по всему подземелью, когда новорожденный Даки понял, что сделали с его сестрой Дакини. Ярость и боль его была беспредельна. А потом нежность и любовь к сестре заполнили его сущность.
И в одном движении он подарил ей свою жизнь, рассыпавшись на миллионы осколков алмазной пылью.
Конечно, это был только фантом. Но, осознавая себя настоящей сутью Даки, он сделал то, что было под силу только Даки.
Руки у меня дрожали от усталости и боли, когда я срывал с Элар, покрытой кровавой коростой, остатки камуфляжа.
Она вздохнула от боли, и эта боль вспыхнула в моей голове, как будто была моей. Неужели не получилось?
Нет, просто прилипшая кровь отошла вместе с кусочком кожи. В остальном ее тело было здорово. Оставалось еще одно. Органы еще не знают, что все в порядке, и блокируют импульсы от мозга и обратно, мешая им нормально работать.
Грязными от масла руками я растирал ее нагое тело, разгоняя кровь. Наконец, понемногу она полностью пришла в себя и с удивлением и недоверием ощупала свое тело.
– Как, как ты это сделал? Кто ты?
Ее огромные кошачьи глаза смотрели на меня со страхом, которого я в ней раньше не замечал.
– Я тот, за чьей жизнью ты уже дважды приходила. Хочешь попробовать еще раз?
Она дернулась, как от удара током.
– Нет! Второй раз я приходила потому, что мне нужно было тебе кое-что сказать.
– Ну да, конечно. – Я устало улыбнулся. – Послушай, мне нужен ответ только на один вопрос. Где Портал?
– Что ты собираешься делать? – Она удивленно приподняла брови.
– Повторяю вопрос. Где Портал? – я был неумолим, словно королевский прокурор.
– Ты все равно не выберешься отсюда, – упрямо сказала она. – Я не знаю, как ты проскочил системы охраны, но обратно тебе хода нет.
Я тяжело вздохнул. Теперь понятно, почему ей переломали все кости. Ну не понимает человек доступного языка!
– Ну?
Она отвернулась, закусив губу, и глухо проговорила:
– Шесть этажей вверх, по коридору направо.
Я поднялся с пола, по привычке отряхнув колени, и направился к двери.
– Ты меня убьешь? – спокойно спросила Элар.
– Нет, – не оборачиваясь, ответил я. – То, как с тобой обошлись твои друзья, доказывает, что ты им сделала большую гадость. Ты враг моих врагов. Но мне пока не друг.
– Как я могу стать им?
– О… – Я улыбнулся. – Это длинная история.
– Тебе не справиться одному, – повторила она.
– Так. Короче. Сколько тебе нужно времени, чтобы покинуть комплекс?
В ответ она потянулась своим великолепным телом, пробуя его, как музыкант перед игрой.
– Пятнадцать эан.
– Учитывая, что наверху, кроме купола, ничего нет?
Она озадаченно посмотрела на меня.
– База уничтожена? Кем?
Я в ответ нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Черт! Кто кого тут допрашивает?
– Выбраться сможешь?
– Я все-таки килон раихан деан.
«Танцующая в огне звезд»… машинально перевел я с гатрийского. И продолжил на этом же языке:
– Я ухожу, а ты начнешь выбираться. Но не раньше, чем через пять минут. И немедленно покинешь комплекс. Ясно?
Вместо ответа она удивленно склонила свою голову в молчаливом поклоне.
«Ну, хоть так», – подумал я, скачками поднимаясь по лестнице.
Перед нужной мне дверью я остановился, проверяя тело. Остатки разумного вихря Гротхи еще клубились во мне, и вместо обычной в таких условиях проверки я просто обрушил бронированную дверь в проход.
Оглушительный взрыв и вспышка заставили меня нырнуть под стену.
Взрывное устройство за дверью вместо того, чтобы придавить меня тяжелой плитой, сдетонировало так, что охранники, вероятно, ожидавшие меня, были сметены ударной волной. Я снова нырнул в коридор и с пола сделал несколько выстрелов, добив уцелевших.
Так, стало быть, встречают. Ладно.
Подобрав с пола брошенный кем-то клайдер, я вынул разрядник, прикрутил его, как мог, к гранате и, рванув кольцо, запустил все это в поворот коридора.
Глуховатый взрыв. Ярчайшая вспышка запечатлела на моей сетчатке все неровности и дефекты стены. Часто моргая для восстановления зрения, я высунул в коридор крохотное зеркальце. Чисто. Двигаясь дальше, я обратил внимание на два черных пятна жирной сажи со смутно различимыми очертаниями стоящих людей. Ждали, значит. Ну-ну.
И тут по ушам хлестко ударил надсадный вой, и из невидимого репродуктора до меня донеслись какие-то гневные команды.
Да, надо пошевеливаться. Интересно, кто там у них на охране портала? Знать бы прикуп….
Сзади что-то зашевелилось. Я, не раздумывая, сорвал с подвески гранату и метнул ее вдоль по коридору, как бильярдный шар.
Ладно. Наверняка я потом пожалею. Дхати очень дорогое состояние.
Ееее ноо сати исооо тхатти.
Но очень приятное…
Мне казалось, что очень медленно, сражаясь с вязким, как мед, воздухом, я подошел к двери и плавно надавил. Противный скребущий звук рвущейся стали заполнил мою несчастную голову кисло-ледяными вспышками.
Дверь еще падала, когда я уже был в зале. Почти пустой, если не считать огромной, примерно метров в тридцать, конструкции, действительно похожей на ворота. Еще немного каких-то механизмов, гораздо менее впечатляющих, и единственная вещь понятного назначения – мощный подъемник портального типа. Совсем немного солдат. Все они быстро умерли.
Исоо кайисии мисатти.
Как всегда, выход из дхати оставлял ощущение рези в глазах, боли в мышцах и костях, шуме в ушах… и собственной ничтожности в голове.
Скрипя всеми шарнирами, как столетний дед, я принялся осматривать установку, которую мне предстояло уничтожить. Уничтожить так, чтобы ни у кого не возникло даже мысли о возможности ее восстановления.
Золотого цвета дуга шла от одного края сверкающего и, по виду, монолитного диска до другого. Только с одной стороны клубился странного вида туман, а с другой была гладкая матовая поверхность серебристо-белого цвета с желтыми прожилками.
Самой удачной мне показалась мысль разорвать дугу в месте, где она соединяется с основанием. Попробовав первым делом полоснуть по арке из клайдера, я чуть было не попал под собственный луч, отраженный материалом, из которого она была сделана. А интересно, остальное такое же прочное? И я повел лучом по залу. Очень скоро большинство механизмов лежало в руинах, а я начал быстро соображать, что же такого можно сделать из имеющихся у меня частей, чтобы уничтожить эту вершину человеческой мысли.
