— Эй, люди! — Я обвел глазами коленопреклоненную толпу. — Неужели смерть одного подонка — повод отменять праздник? — Я провел руками по одежде, заставляя всю кровь и грязь осыпаться невесомой пылью. — Я думаю, можно мое выступление засчитать как конкурсный номер?
Глава 20
Первым опомнился мэр. Он шумно отряхивался от налипшей на штаны грязи и зорко поглядывал по сторонам.
— Да уж. Такого номера я даже в цирке не видел.
— Теперь с вами. — Я обернулся к стоящей на колени свите. — Быстро поднялись и унесли свои задницы в неведомое мне далеко. И этого безутешного тоже с собой прихватите.
Тихо подошел Тайово.
— Чего это он так? — Я кивнул головой в спину рыдающего пацана, уносимого под руки гвардейцами.
— Сын. Надеялся на наследство.
— Так они же почти бессмертные?
— Правильно сказал. Почти. Лорд был заядлый гонщик и годом позже или раньше все равно сломал бы себе шею. А теперь и надежды не осталось.
— Ну чужие надежды не моя забота.
— Я дал команду, и завтра слуги Лорда подгонят сюда его бывший айсор. Лорд был настоящим богачом, и его айсор — это огромный летающий город.
— А мне-то что с этого? — ворчливо возразил я. — В двух спальнях одновременно спать не сможешь. Подарить если кому?
— Ты что? — Глаза мэра лихорадочно заблестели. — Айсор — это же власть.
— Дурак, — устало констатировал я. — Вот ты мэр целого города, и что, помогла тебе эта власть спасти единственную дочь? Тебе помог твой друг.
— Но если ты владелец айсора, у тебя не будет таких проблем.
— Зато будут другие, — возразил я. — И чем выше ты забираешься, тем меньше тех, кто сможет тебе помочь в твоей беде.
Занятый разговором, я не сразу заметил тихо стоящую рядом девушку. Пряча правую руку за спиной, она терпеливо ждала конца разговора.
— Привет. — Я улыбнулся девушке и слегка развернулся, как бы включая ее в наш круг.
— Арра! — Вдруг мэр зашипел, словно рассерженная кошка. — А ну брысь отсюда!
— Никуда я не уйду, господин мэр! — Девчушка даже пристукнула ножкой. — Я уже взрослая и имею право!
— Право она имеет! — взъярился Тайово.
Но девушка уже не слушала. Она шагнула ко мне и, привстав на цыпочки, взгромоздила мне на голову венок, легонечко мазнула губами по щеке и гордо покинула помост, стрельнув глазками напоследок.
— Тьфу, дура малолетняя!
— А в чем дело-то? — Я почесал затылок, отчего венок залихватски сбился набок.
— Красный венок — это требование первой ночи.
— А? — Я стянул сочно пахнувшее украшение с головы. — И вправду красный. И что мне с этим делать?
— Не знаю, — честно ответил мэр. — Ты все это затеял, тебе и расхлебывать.
— Ну предположим, затеял это не я, а один наш общий знакомый, озабоченный, как ему и хозяину угодить, и старому другу помочь…
Понемногу люди отошли от зрелища, которое я им невольно устроил, и пьянка с танцами возобновилась. Я уже сидел за другим столом и в окружении шумной компании рассказывал какие-то истории, потом чего-то пели хором. А позже девчонки развели меня на фейерверк. Что я с удовольствием и проделал. И в ночное небо взвилась целая стая огненных птиц. Сделав круг над городом, стая рассыпалась облаком алых искр, из которых появились драконы и устроили в небе отчаянную чехарду, гоняясь друг за другом. Были еще разноцветные облака, огненные фонтаны, летающие каравеллы и многое другое, чего сейчас и не упомнишь.
Через некоторое время я зациклил десяток последних плетений на однократный повтор и под шумок, прихватив двух девушек, свалил порталом к себе на айсор.
Проснулся я от легкой пульсации страха. Кто-то стоял рядом и боялся на всю катушку. Открыв глаза, я увидел Арру и Гритту. Полностью одетые в слегка помятые платьица, девушки стояли обнявшись и тряслись так, словно перед ними был расстрельный взвод.
— Арра, Гритта, вы чего?
— Умоляю вас, господин! Убейте нас быстро и без боли! Я очень боюсь боли! — вскрикнула Арра, размазывая слезы по лицу.
— Так. Стоп. — Я поднял руки. — Никто никого не собирается ни убивать, ни даже обижать.
Со вздохом оглядев разбросанные по комнате детали своего туалета, я не придумал ничего лучшего, чем завернуться в одеяло.
— Ну? — Я шагнул ближе и осторожно стер пальцами слезинки на расстроенных мордашках. — Я что-то не так сделал?
Арра молча кивнула.
— Это ведь айсор? Мы на айсоре?
— Ну да. Сейчас это мой дом, и я пригласил вас к себе домой. А что? Не должен был?
Теперь кивнула Гритта.
— Наказание за полет — смерть! — прошептала она.
Я тоже кивнул.
— Понятно. Но вы никуда не летали, — возразил я. — Сначала я вас перенес телепортом. А потом вы были со мной. Я ведь ночью не летал?
Девушки неожиданно покраснели.
— А вообще хочу сказать всего две вещи. Первое. Если так судить, то сейчас летят все жители Ииствари. Ведь планета движется вокруг звезды, а вся система движется вместе с галактикой.
Девушки задумались. Похоже, эта простая мысль не приходила им в голову.
— А второе? — осмелев, спросила Гритта.
— А второе. — Я подошел еще ближе и заглянул ей в глаза. — Мне совершенно наплевать на ваши идиотские законы. Я сам себе закон. А закон мой повелевает так! — Я сделал страшные глаза и громовым голосом продолжил: — Сейчас мы идем в ванну, потом одеваемся и идем есть! И если мне кто-нибудь помешает я его самого съем! — Переведя взгляд на девчонок, спросил: — Страшно?
— Очень. — Арра кивнула и хихикнула.
Завтракали мы на верхней террасе айсора. Была еще ночь, и скользящие под летающим домом ночные города сверкали россыпью огней. Потом я так же, телепортом отправил их домой, наказав на всякий случай молчать о ночном приключении и предупредив о том же подававшую еду служанку.
Спустившись проверить Вадима, я с удивлением обнаружил пустую площадку. Видимо, пилот перешел к практическим занятиям. Конечно, на мой взгляд, рановато, но ему все же видней.
Сутки на Ииствари были чудовищно длинны. Почти вдвое от земных и достаточно существенно от стандартных. Не полярная ночь, но все же.
Не успел я устроиться в удобном кресле, чтобы неспешно перекурить, как мимо айсора пулей проскочил невнятный летающий объект, заложил пологий вираж и, сбросив скорость, стал с пронзительным свистом маневрировать над посадочной платформой.
Довольно неуклюже Ра-Сасс наконец-то встал на все три ноги, и из открывшегося кокпита буквально вывалился полуживой, но совершенно счастливый Вадим.
