Практически перед самым Ударом все большие обороты начал набирать ядерный скандал с Ираном. Эта страна начала разрабатывать ядерные технологии еще в восьмидесятых годах прошлого века и в течение восемнадцати лет скрывала свои разработки. Было время, когда они ненадолго приостановились, но в две тысячи шестом году продолжили развитие. В конце шестого года ООН принял резолюцию, налагающую на Иран экономические санкции, в том числе запрет на поставки продукции и технологий, которые могли способствовать развитию их ядерной и ракетной программам.
– Что ты хочешь этим сказать? – перебив, недоверчиво его спросил Санька. – Получается, кто-то вот так вот запросто мог запретить государству делать то, что оно считает необходимым для своего развития? А если ему пулемет в зубы сунуть?..
Профессор горько усмехнулся:
– А ведь так и было, Саня. Сплошь и рядом. И пулеметы совали, и более серьезное оружие… А еще раньше – мечи и копья… Вспомни историю – у вас в Убежище, вроде, была школа? Вся история человечества – это войны, борьба. Затихала одна – разгоралась другая. Борьба за выживание, борьба за веру, борьба за независимость… Борьба за раздутые идеалы лживой демократии, которыми прикрывалась борьба за ресурсы… Война – это наши гены. Ты сам-то куда едешь – не забыл? И по какому праву?
– За мной – мой дом! – набычился Сашка. – Если не возьмем шахту – Убежище рано или поздно превратится в могильник!
Профессор примирительно покивал:
– А хоть бы и так. Пойми – я не осуждаю. Я и сам иду забирать то, что мне не принадлежит, но то, что мне нужно для существования.
Я хочу жить, и это мое право – право на жизнь! Истина проста и стара, как мир: хочешь жить – убивай или сам подставляй горло. Право на жизнь и право на силу всегда идут рука об руку!
Данилу вдруг вспомнились слова Родионыча, которые он частенько повторял, делая из молодых телят молодых волчат: «Умри ты сегодня – а я завтра! Или – ты, или – тебя. Третьего не дано». Он с самого начала принял этот закон, сжился с ним и лишь благодаря ему был жив до сих пор. А вот те, кто не сумел, – где они? Где Цукер? Топтун где? Один так и не смог выстрелить в человека, другой – непростительная, непонятная Данилу глупость – пожалел раненого выродка. Не стал добивать, а через месяц был задран этим же выродком, которого, пристрелив, узнали по характерному шраму, оставшемуся после ранения. Так что – о чем тут говорить? Прав Семеныч, и Родионыч тысячу раз прав.
– …Санкции ужесточались несколько раз, – продолжал меж тем Профессор, – но, тем не менее, весной седьмого года Иран объявил о начале промышленного обогащения урана, официально заявляя, что это необходимо для развития атомной энергетики. Россия, кстати, поддерживала эту страну и даже помогала запустить первую атомную станцию в Бушере. Однако против были США. Штаты совместно с Израилем наверняка рассматривали возможность ликвидации иранской ядерной угрозы путем военной операции. И, судя по всему, рассмотрели… Тавтология получилась – хотели обезопасить себя от ядерной угрозы, а развязали атомную бойню… Рано или поздно привычка кидать бомбы куда попало должна была отлиться Штатам горючими слезами. Отлилась им – а с ними и всему миру… Думаю, собственно, с этого все и началось. Потом подключился Китай – в последние десятилетия он довольно бурно развивался и уже выходил на мировую арену в качестве сверхдержавы. К тому же, Китай и Россия категорически отказались встать на сторону США в решении иранской ядерной проблемы – да и не только ее. В той же степени это касалось конфликта с Сирией и некоторыми другими странами. А тут еще и Корея со своими испытаниями… Там сменился диктатор, к власти пришел молодой, амбициозный – а у таких вообще крыша отсутствует как данность. Словом – напряжение на начало века пришлось нешуточное, хотя уже и закономерное. Вспомните: начало девятнадцатого века – война с Наполеоном, начало двадцатого – первая и вторая мировая… Ну а уж на начало двадцать первого – третья мировая пришлась. Последняя.
Ну и… Конечно, я не знаю, как все началось, – но суть не в этом. Нас ведь интересует вопрос, где могла сохраниться жизнь, а не кто первым ударил. Кто-то решил перейти к решительным мерам, а дальше – дальше началась цепная реакция. Каждая страна торопилась нанести упреждающий удар по вероятному противнику. Наверняка во всем этом хаосе досталось и странам, не имеющем на вооружении ядерного оружия. За компанию, так сказать. Но – вряд ли досталось критично. Не было смысла в те часы, что длилась эта молниеносная война, расходовать силы на противника, который не сможет ударить в ответ. Ядерные державы старались прежде всего поразить того, кто мог сделать упреждающий удар, а безоружных задели лишь краем. Вот и получается, что наличие в арсенале ядерного оружия не гарантировало избавление страны от уничтожения, а совсем даже наоборот…
Он вдруг умолк. Молчали и остальные, представляя себе нарисованную апокалиптическую картину. Данил, обладавший достаточно богатым и живым воображением, видел перед мысленным взором стартующие из шахт ракеты, несущие на борту совсем даже не мирный атом; мобильные установки «Тополей», выдвигающиеся на боевые позиции согласно штатному расписанию; поднимающиеся на поверхность из океанских глубин АПЛ с ядерным оружием на борту… Десятки, сотни, тысячи ракет устремляются навстречу друг к другу. В работу включается ПРО, в атмосфере повисают облака плазмы, пачками выжигая рвущиеся к целям ракеты противника, стараясь не пропустить на свою территорию ядерную чуму, активируются спутники орбитальных группировок… Но – уничтожить удается не все, далеко не все – и на планете распускаются огненные цветы. Горят войсковые объекты, склады вооружения, военной техники, исчезают с лица земли целые мегаполисы, превращаются в радиоактивную пыль крупные промышленные районы, электростанции, нефтехранилища, в ядерном огне гибнут миллионы, сотни миллионов человек. И ради чего все это? Ради кучки амбициозных политиков, поставивших свои желания и интересы превыше интересов всего остального человечества?
Данил резко дернул головой, отгоняя наваждение и – вспомнил вдруг, что слышал от полковника.
– А Родионыч говорил, что война уже шла, и только переход к применению ядерного оружия был неожиданным.
Профессор пожал плечами:
– Конечно, полковнику вашему виднее, он человек военный. Допускаю и это – но разговор-то сейчас у нас о другом. Вот вам и ответ – где могла сохраниться жизнь. Страны третьего мира либо страны, не имеющие ядерного оружия.
– Но это в теории, – не согласился Сашка. – Это все твои предположения. А где же факты, факты-то где?
– Мои предположения – да, теория. Но все же, вот тебе реальное доказательство, что такие места есть и жизнь там, вкупе с научным прогрессом, не стоит на месте, – Семеныч похлопал рукой по крышке торцевой полки. – На момент Удара подобные технологии были на начальных стадиях разработки. Мне достоверно известно, что исследования велись в Штатах, в Японии и, вполне допускаю, – в Китае. Однако все упиралось в отсутствие достаточно емких, мощных и мобильных топливных элементов
[9]
. А наноброню впервые разработала какая-то израильская компания
[10]
не то в пятом, не то в седьмом году – я об этом читал в сети, в новостях-то ни слова не было. И уж наверняка разработки велись вплоть до самого Удара.
