Я молчал, резонно рассудив, что слова уже не властны над ситуацией. Да и трудно было говорить. Она не проявляла враждебных намерений, обозрела меня с ног до головы, утолила любопытство. Потом распрямила спину, задумчиво постучала стеком по плечу.
– Ну, не знаю, дорогая, – донеслось между взрывами в голове. – Я не спорю, у тебя, возможно, есть вкус, но чтобы принести такую жертву, гм, искусству…
Брюнетка отошла, приблизилась еще одна – на этот раз блондинка (явно крашеная, выдавали темные глаза), присела на корточки напротив меня. Она смотрела очень пристально, потом вытянула руку, погладила меня по голове.
– Бедненький мой Алеша… Ну, здравствуй, дорогой. Как же давно мы с тобой не виделись…
Слезы брызнули из глаз. Я расклеился, как кисейная барышня. Та женщина, что являлась мне во сне уже двенадцать лет, которую я считал заживо погребенной, к которой шел через весь город, напичканный опасностями, сидела передо мной и сочувственно гладила по голове! Она почти не изменилась, только клятые морщинки в уголках глаз и рта говорили о прошедших годах. Я снова тонул в ее глубоких, как озера, глазах, меня трясло, поднималась температура. Почему блондинка? Да ладно, какая разница? Дыхание стопорилось. Я пришел к ней! Теперь все недоразумения разрешатся, у нас все будет хорошо! Я невольно подался вперед, натянулась веревка, сдавив шею – я испытал какое-то наркотическое удушье. Моя Маринка – а это, ей-богу, была она! – даже не шевельнулась, лишь удивленно приподняла брови.
– Марина, развяжи меня… – захрипел я, давясь словами и слюной. – Мы пришли с миром… Я не знал, что ты жива, а когда узнал об этом от Александры Васильевны, бросился к тебе через весь город – она сказала, что ты можешь быть в Снегирях… Не могу поверить, развяжи меня, я все объясню…
– Разумеется, дорогой, потерпи немножко. – Она продолжала гладить меня, как котенка, стараясь при этом сохранять дистанцию. В глазах ее мелькнуло сомнение, она не могла на что-то решиться. – Ты сиди, Алешенька, сиди, не волнуйся, теперь все будет хорошо. Я тоже часто о тебе вспоминала, ведь ты у меня был единственный, неповторимый, суженый… Знаешь, дорогой, – она печально улыбнулась, – я думала, что ты найдешь меня раньше, всё ждала тебя…
– Но так уж получилось, прости, я был уверен, что ты погибла… Послушай, милая, что тут происходит? Я уже ничего не понимаю…
– В тот памятный день, мой милый, когда ты уехал к своим родителям, мне позвонили с работы, срочно вызвали – случилась чрезвычайная ситуация, с поезда сняли двух обкуренных беспризорников. К твоему возвращению я рассчитывала уже быть дома. Только успела перебежать привокзальную площадь, как все и началось… Меня придавило какой-то тумбой, очнулась через несколько часов, в темноте, меня вытаскивали из завала, вокзала больше не было… Как в бреду, голова трещала, мыслей никаких. Я оказалась в компании студентов НГТУ – до землетрясения они поджидали автобус, чтобы уехать в общежитие. Я окончательно пришла в себя только через несколько дней, совсем в другом районе, где бы я тебя искала? Началась другая жизнь, Алешенька, пришлось обрубить все концы, связующие со старой… Долгие скитания – ну, что я сейчас об этом буду рассказывать?.. Три года назад мы пришли сюда. Это не такая колония, как все остальные в городе. Здесь нормальная жизнь, строгий порядок, неприступная оборона, имеется электричество, водопровод и все связанные с ними блага. Даже бледное подобие Интернета – хотя никакой это, конечно, не Интернет, а локальная сеть… Людей со стороны мы стараемся не принимать – это связано, в первую очередь, с безопасностью и недопущением проникновения заразы.
– Мы не заразные…
– Я знаю. Имеются несколько способов визуального определения – болен ли человек. А также углубленное медицинское обследование. Но это не важно, Алешенька… Здесь оптимальное число жителей – ровно столько, сколько нужно. Порядка трех тысяч. Море в двух шагах – есть пристань, мы держим небольшой флот – для путешествий, так сказать, за море… Постоянная занятость населения, нормальное медицинское обслуживание, рыболовецкий промысел, строгая дисциплина во всем, что касается обороны, работы и быта. Это оазис счастливой жизни в мертвом мире, мой милый. Возможно, когда-нибудь именно отсюда начнет возрождаться если не планета, то Сибирь. Но это будет нескоро. Мы должны максимально укрепиться.
– Но ваши порядки…
– Ах, ты об этом… – Она доверительно подвинулась ко мне, и я опять задышал неровно. – Здесь правят женщины, как ты верно заметил. Эра мужчин закатилась – они слабаки, недотепы и тупицы. Мужчины – это рабочая сила, прислуга, патрулирование и отчасти военные операции. К ответственным делам их привлекают редко – имеется эффективный и хорошо подготовленный женский батальон. Эксперимент века, Алешенька. Мужчинам даже в голову не приходит вернуть прежний порядок вещей – когда они были главными, думали за нас и принимали решения. Они – никто, они готовы подчиняться и унижаться, лишь бы выжить. И как же грустно, что элементарные истины мы постигаем так поздно… – холодные льдинки заблестели в глазах моей возлюбленной. – Мне очень жалко, Алеша, что ты оказался в этом месте. Ты не виноват, ты ведь даже не догадывался…
– Марина Владимировна, вы скоро закончите? – вкрадчиво спросила стоящая неподалеку брюнетка со стеком. Похоже, она немного нервничала.
– Мы уже закончили, Анжелика Викторовна.
Марина больше не смотрела мне в глаза. Она поднялась, подошла к брюнетке, обняла ее и впилась своими губами ей в губы! Брюнетка благосклонно приняла ласку, расслабилась, сладострастно застонала. А меня чуть не стошнило!
Впрочем, любовные игры не затянулись. Марина отстранилась от «боевой» подруги, смущенно кашлянула. Заулыбались бабы, толпящиеся рядом. Отрывисто гоготнула рыжая бестия Алиса Павловна. Брюнетка кокетливо улыбнулась, поправила прическу. Ее переживания оказались напрасными.
– Увести и расстрелять, – суровым голосом, ткнув в меня пальцем, объявила Марина. И от кучки мужчин, робко прячущих тела на другом конце зала, отделились двое, потрусили в нашу сторону.
Раскаленная кочерга вонзилась в голову! Сказать, что я растерялся, это ничего не сказать. Боже, Маша, как же ты была права! – Я вспомнил соседку, которую пристрелил вооруженный до зубов каннибал. Она ведь видела насквозь мою невесту, знала, что за демоны в ней таятся, им нужен лишь повод, чтобы выбраться наружу! А я был ослеплен любовью, слушать ничего не хотел…
– Марина, ты что? – выдавил я. – Ну, не хочешь, чтобы мы тут были – мы можем уйти…
– Не прокатит, Алеша. – Марина поджала губы и безжалостно посмотрела мне в глаза. – Прошлое ушло, его нет и никогда уже не будет. Меня устраивает настоящее. А ты ломаешь мой уклад. Я буду знать, что ты где-то есть, и придется постоянно о тебе думать. Ты проблема, Лешенька, а я не хочу, чтобы были проблемы. Думаешь, мне не жаль, что так происходит? Мужчины, ну кто вас так учил бегать?! – рявкнула она, сверкнув глазами. – Хотите тренироваться до вечера?
Я решил, что буду защищаться. Пусть знают, что остались в мире мужчины, способные постоять за себя! Двое уже подбегали – готовые исполнить любую прихоть своих безумных начальниц. Я сжал кулаки, этих двух я сделаю даже со сдавленным горлом…
