– Ладно, хватит, Родька, об этой твари… Плюнь на нее и
разотри. – И он что было сил хватил застекленной рамкой об угол стола.
– С ума сошел! – крикнул Родион.
– Ерунда! – пьяно засмеялся Платон. – Не
нужна она тебе, только испоганит последние годочки… Не будем оглядываться
назад! – Он стукнул кулаком по столу. – Давай свою Фаину! Звони,
пусть приезжает!
– Нет, братик, в таком виде ты ей не глянешься. И
вообще, иди-ка ты спать, все-таки из Америки летел…
– Спать… да, спать я хочу… с Фаиной…
– Перебьешься.
Родион помог брату дойти до дивана. Тот рухнул и почти сразу
уснул.
А Родион вернулся на кухню, собрал осколки и обломки.
Фотография была сильно попорчена. Он положил ее в файлик и спрятал. Но внезапно
посетившая его мысль не давала покоя. Он достал фотоаппарат и стал
просматривать греческие снимки. Ага, вот и Петька… Он максимально увеличил
снимок. С ума сойти. Лоб, брови, глаза – точь-в-точь Платон. Вот это да! Его
охватило смятение. Что же делать? Сказать брату, что у него, похоже, есть сын…
Но зачем? Может быть… Нет, нет! Судя по всему, Ева была беременна от Платона,
когда ушла к другому, а тот, другой, принял это и скорее всего вырастил
мальчишку, как своего и Петя наверняка даже не подозревает о том, что покойный
отец ему не отец. И Лали никогда мне не простит, если я разоблачу эту тайну.
Ох, я же назвался ей, сказал фамилию… Вот почему она сбежала… Вот почему
избегала сближения и со мной и с Долговыми… Она боялась… боялась за своего
детеныша, за свою кровиночку… Бедная… А ее ведь все-таки тянуло ко мне… Ко мне
или к Тонику? Нет, ко мне… Но ей было страшно и она сбежала… Ее можно понять… А
что же мне-то делать? Забыть? Не могу и не хочу… А впрочем… Кажется, я знаю,
что делать. Главное, Тоник ни в коем случае не должен увидеть эти снимки. Он
вынул флэшку из фотоаппарата и хорошенько спрятал. Просто уничтожить фотографии
было жаль. И он решил ни в коем случае не напиваться больше с братом наедине. И
попробовать переключить его на Фаину.
В спальне он набрал ее номер.
– Привет, девушка.
– Привет, старый предатель.
– Кого это я предал? Уж не тебя ли?
– Может, и еще кучу народу, но меня явно… Две недели
уже не звонил. Что-то стряслось?
– Кое-что. Потому и звоню. Твое сердце еще не занято?
– Ты на него претендуешь?
– Боже избави, нет, зачем тебе терять такого друга, как
я? Нет. У меня есть на примете один…
– Один кто? Тип? Или друг? Или знакомый?
– Один брат.
– Брат? Какой брат?
– Мой брат. Младший.
– Так он же исчез.
– Да вот объявился. Я как его увидал, сразу подумал о
подруге. Красавец мужик, рост, мускулатура, разведенный и одержим ностальгией.
Свари ему борщ с пампушками и он твой.
– Ты что, серьезно?
– Абсолютно.
– Когда он приехал?
– Сегодня.
– А когда уезжает? – деловито осведомилась Фаина.
– Через десять дней.
– А что, интересная мысль…
– Представь себе, деверь – твой близкий друг… Очень
удобно.
– Но я совершенно не хочу уезжать в Америку…
– А он хочет иметь детей…
– А чем он занимается в этой Америке?
– У него своя консалтинговая фирма. Квартира на
Манхэттене.
– Интересно, а что мне там делать, на Манхэттене? Я,
конечно, хочу ребенка, но…
– Фаина, с тобой невозможно говорить о таких вещах… Все
тебе заранее подавай! Ты сперва взгляни на него и, кстати, покажи себя, а потом
уж ищи работу в Нью-Йорке.
– Оно, конечно, так, однако надо же обдумать, стоит ли
затеваться…
– О боже, эти современные бабы… Ужас просто.
По мере разговора с подругой у него вдруг резко поднялось
настроение. Он почувствовал, что нашел ключ к сердцу Лали. По крайней мере ему
так казалось. Известно же, прямой путь самый короткий и лучший. Вот он проводит
брата, и тогда, устроив все дела, полетит в Мюнхен.
– Родька, ты чего замолчал? – напомнила о себе
Фаина. – Ты согласен?
– На что?
– А я для кого тут развивала идею?
– Прости, я отвлекся… Так что за идея?
– Я предложила вам с братом в субботу приехать ко мне
на обед.
– Фаин, а не слишком ли откровенно?
– Думаешь?
– Для первой встречи пожалуй надо что-то другое,
полегче…
– Предлагай ты.
– Ну я не знаю…
– Вот так всегда! Сначала ты на меня давишь, а потом в
кусты. Хотя… Я придумала. Давай в субботу иди с братом обедать в хороший
ресторан, а я появлюсь там как бы случайно. Да не одна…
– Ас кем? – испугался Родион, которого Фаина
однажды пыталась свести со своей подружкой-уродиной.
– С Федякой.
Федяка был двоюродным братом Фаины.
– Вот это то, что надо! – обрадовался он. –
Сразу появится желание отбить… Молодец, Фаина, я всегда знал, что ты умница.
– Конечно. Только не говори брату ничего. А я уж сумею
пригласить вас к себе через пару дней.
– Отлично, Фаина! Договорились!
– Погоди, Родя, а может, у твоего братца совсем другие
планы? Какая-нибудь старая любовь?
– Нет, ничего такого…
– Родя, а твой брат… он… похож на тебя? –
дрогнувшим голосом спросила Фаина.
Этот дрогнувший голос не на шутку его напугал. Неужто она ко
мне неровно дышит? Да нет, ерунда…
– Мне сложно судить, увидишь, сама решишь. Но одно могу
сказать твердо. Он лучше меня.
– Чем это?
– Во-первых, на четыре года моложе, во-вторых,
красивее, в-третьих, я полагаю, существенно богаче. В-четвертых, хочет детей…
– А ты не хочешь?
– Да нет, мне уж поздновато, да и вообще…
– Ну да, закоренелый холостяк. Какая гадость.
– Вот кстати пятый аргумент в пользу Тоника, он дважды
был женат и у него есть опыт семейной жизни.
– Все, договорились. В субботу в три часа… Где?
– Предлагай ты.
– Давай что ли в «Мадам Галифе». Там вкусно, уютно, не
слишком дорого.
– Согласен.
– Только пусть это будет внезапно.
– Договорились.
Вот и отлично, подумал Родион. Фаина ему понравится. Просто
обязана понравиться. Замкну их друг на друга и прекрасно.
