– Девочки, у меня нынче важная встреча. Нужен новый
макияж. Дневной, но сногсшибательный.
– Ты и так выглядишь сногсшибательно.
– Может быть, но это на новенького. А мне надо на
старенького.
– По возрасту или по стажу знакомства? –
поинтересовалась довольно ехидная дамочка по имени Валя, а по прозвищу
Эстерсита.
– По стажу.
– На, попробуй эти тени. Изумрудный оттенок. Вот тут
растушуешь и совсем чуточку вот тут, глаза станут еще зеленее, а тени на
смуглой коже будут почти незаметны.
– Спасибо, Эстерсита. Попробую.
– Хочешь, я тебе нарисую?
– Да нет, спасибо, я сама.
Действительно, получилось здорово эффектно. Хотя Родька все
равно не заметит.
Он и вправду не заметил. Только чмокнул ее в щеку и сказал
как обычно:
– Классно выглядишь, девушка.
– А ты что-то не очень.
– Устал. Старость – не радость.
– Что я слышу, Родя?
– Сорок шесть, факт неоспоримый.
– Да ладно… Просто тебе жениться надо.
– Женится? Уж не на тебе ли, девушка?
– Можно и на мне. По крайней мере никаких сюрпризов. Я
вполне престижная жена. Готовлю хорошо. Красивая опять же.
Так, нарвался, испуганно подумал Родион. Правда, ее шутливый
тон позволял сманеврировать как угодно.
– Да ты что… Ты меня просто не знаешь, я очень мил на
расстоянии, просто прелесть, можно сказать, а при ближайшем рассмотрении я
настоящий монстр. И слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы подкинуть такую
подлянку.
– Ты чего так испугался, я же пошутила.
– Так я и понял. Я тоже шучу. Ну, куда прикажете,
девушка?
– Поскольку я не за рулем, хочу имбирной настойки.
– Понял. Значит, «Твин Пигс».
– Ну да, по крайней мере близко, всегда можно сесть и
вполне нормальная жрачка.
– Согласен.
Когда они сделали заказ, она спросила:
– Родя, что тебя занесло в Мюнхен?
– Расскажу, но сначала хочу спросить, хочешь пойти со
мной на Новый год к моим друзьям?
– К каким друзьям?
– К Долговым.
– Хочу. А что за люди?
– Хорошие. Теплые. Я их сто лет знаю, мы вместе
отдыхали на Корфу. Олег чудный малый, добрый, душевный. Вавочка, его жена,
милая, прекрасно готовит. У них вкусно, уютно, категорически не гламурно.
– Да? Я с удовольствием, Родя, – улыбнулась Фаина
и подумала: что ж, как встретишь Новый год, так его и проведешь. Я встречу его
с Родькой… Это хорошо. А он какой-то на себя не похожий. Грустный и все время
как будто мимо смотрит. Неужто влюбился? И сдается мне, без взаимности. А так
ему и надо. Я вон сколько лет его люблю, а он… Но я гордая.
Тут она заметила вошедших в ресторан двух мужчин. Одного из
них она тщетно разыскивала уже целую неделю, он был нужен ей позарез. Мужчины,
не заметив ее, прошли в другой зал.
– Родя, прости, я брошу тебя на пять минут.
– Нос попудрить?
– Да нет. Тут один ценный клиент, я его ловлю-ловлю.
Это везение, его нельзя упускать.
– Девушка, это свинство бросать меня одного.
– Родя, дело превыше всего. А ты пока полистай мой
журнал, последний номер.
– Безумно интересно!
– Посмотри, у нас фотографии офигенные.
Она глянула на себя в зеркальце.
– Да хороша, закачаешься.
– Так и нужно, все ради журнала. Кстати, там есть
шикарный фоторепортаж из Мюнхена.
– Да? – вяло откликнулся Родион.
Но Фаина уже исчезла. В ожидании заказа он стал лениво
листать журнал. Тяжелые глянцевые страницы обещали рай на земле. Ага, а вот
знакомая картинка. Мариенплац. Фотография действительно классная. Это был
репортаж о пребывании в Мюнхене известной, по-видимому, в очень узких кругах
женщины, то ли бизнес-вумен, то ли чьей-то жены. Читать ему было лень. Женщина
была недурна собой, хоть и не юна. На снимке она сидела на краешке фонтана. Он
перевернул страницу. Там дама пила пиво в той самой гигантской старинной
пивной, где он чувствовал себя таким счастливым. Черт побери, как все
мимолетно… На втором снимке героиня в вечернем платье от Оскара де ла Рента на
каком-то приеме. На третьем в баварском народном костюме на каком-то празднике.
Он опять перевернул страницу и чуть не вскрикнул. На крупном снимке стояла
героиня репортажа рядом с… Лали. Он не поверил своим глазам. Подпись под
снимком гласила: «Вот так встреча! Евгения заглянула в бутик, где продают
эксклюзивные украшения, хозяйка которого Лали Браун оказалась давней
приятельницей нашей героини». На снимке были четко видны витрины с ее
изделиями. И сама Лали в стильной черной рубашке с ярко-бирюзовым шарфиком на
шее. Боже, зачем это? Как нарочно, Лали была необыкновенно хороша. Он не мог
оторвать от нее взгляда. Идиот! Чего я взбеленился? Ведь еще немного и… Он
невольно погладил снимок. Вот теперь вместо того, чтобы встречать Новый год в
ее доме, с ней, с родным племянником, я буду жрать Вавочкины пироги вместе с
Фаиной… Ну что ж, брат Родя, ты свой выбор сделал. Эта баба тебе не по зубам.
Так женись на Фаине и радуйся хотя бы тому, что она будет счастлива. А будет
ли? Ей кажется, что да…
Он не заметил, как к столику вернулась Фаина в сопровождении
мужчины.
– Родя, вот, познакомься…
– Родион Николаевич, я страшно рад, давно хотел
познакомиться, я в восторге от вашего журнала.
– Спасибо. С кем имею честь?
– А я издатель. Игорь Шувалов. Вы, может, слышали, я
создаю новую издательскую структуру, хочу попробовать побороться с двумя нашими
монстрами… – Внезапно взгляд его упал на раскрытую страницу
журнала. – Постойте-ка, быть не может… селедка!
Родион и Фаина уставились на него как на сумасшедшего.
– Игорь, о чем ты, какая селедка?
– Да погоди… – отмахнулся Шувалов. – Нет,
видно я обознался…
– Да о чем ты?
– Понимаешь, я в юности хотел стать врачом, учился в
Первом меде, и был влюблен в девушку, которую звали Ева Кулагина. Но она меня
шугала, и я от обиды прозвал ее девственной селедкой.
– Как? – в один голос воскликнули Фаина и Родион.
– Девственная селедка! Она была такая худенькая,
нежная. Но я, видимо, обознался. Хотя похожа как две капли воды.
– Ну надо же, а она знала об этом прозвище? –
полюбопытствовала Фаина.
– Конечно.
– И чем кончился роман? – спросил вдруг
повеселевший Родион.
