Книга Харбинский экспресс, страница 62. Автор книги Андрей Орлов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Харбинский экспресс»

Cтраница 62

Боже, каким же я был глупцом, что так и не удосужился съездить к этому отшельнику на Поклонную гору! Но кое-что и мне удалось сделать.

Итак, в 1913 году д-р Кулдаев продемонстрировал ту самую панацею, о которой сочинено столько легенд. Кто только не поплясал на этой истории! Но не лгал лишь один человек: великий Теофраст Бомбаст фон Хогенхайм. Который сам себя впоследствии нарек Парацельсом.

Ныне он позабыт, а медиками упоминаем с усмешкой. Причина такого отношения заключается в том, что никому не удалось повторить его методик. Пытались найти ключ к зашифрованным знаниям в трудах самого Парацельса. Подход верный, но только отчасти. Вместо того чтобы искать тайный смысл в его сочинениях, следовало подумать, ОТКУДА Парацельс получил свои знания.

Это и есть ключ. И в этом мое открытие.

Парацельс не изобретал ничего. Он, кстати, никогда и не утверждал, будто магистериум — сиречь панацея — нечто новое, созданное им впервые. Парацельс был человеком отважным и крайне непоседливым. Пропутешествовал чуть ли не половину жизни, побывал в России и в Индии. Об этом многие знают. Но мало кому известно, что именно в Индии Парацельс был захвачен татарами. Пробыл он в плену восемь лет.

Думаю, это стало событием в его жизни. Потому что по возвращении он умел лечить ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ.

Но что ему открыли татары?

То лишь, что сами опробовали. Но среди них не известно ни единого выдающегося врачевателя. Значит, знание было заимствовано. Откуда? Поскольку на протяжении долгого времени основным источником всяческого благополучия для татар был покоренный Китай, логично допустить, что панацея приобретена именно там.

Это стало отправной точкой моих личных исследований.

Я подумал: если родина панацеи — Китай, то не могла ли она сохраниться там по сей день? Хотя в Европе после Парацельса она была совершенно забыта. Это мне показалось вполне допустимым.

Но где искать? А главное, что?

Ответ подсказал Парацельс.

Беда всех горе-исследователей: они плохо разбирали его труды. То есть читали-то наверняка с отменным усердием, а вот углядеть старались не то что следовало. Они ползли от строчки к строчке в надежде открыть вожделенный секрет. Но такого секрета там попросту нет! Потому что автор не изобретал и не составлял панацею — он привез ее готовой.

Вот отрывок из «Магического Архидокса» — а это один из главнейших трудов Теофраста Парацельса. В четвертой главе «О тинктуре и духе Луны» он пишет:

«Сказав о тинктуре Солнца, остается рассказать о тинктуре Луны и о белой тинктуре, которая также сотворена из совершенного духа, но менее совершенного, чем дух Солнца…

…Отсюда достаточно ясно, что если она в собственном тленном теле сама производит Меркурий, то какого же результата она может достичь, будучи извлечена из самой себя в другое тело? Не будет ли она сохранять и защищать от немощей и бед таким же образом? Да, определенно, если бы она создавала этот Меркурий в собственном теле, она делала бы то же самое и в телах людей. Она не только сохраняет здоровье, но является причиной долгой жизни и исцеляет болезни и немощь даже в тех, кто живет дольше обычного, определенного природой, срока. Ибо чем выше, тоньше и совершеннее лекарство, тем лучше и совершеннее оно исцеляет…

…Потому-то есть невежественные врачи, практикующие свое искусство, применяя лишь растительность, как то: травы и тому подобные вещи, легко поддающиеся разложению. Пользуясь ими, они пытаются совершить и осуществить работу твердую и стабильную, но тщетно, поскольку они витают в воздухе. Но для чего много рассуждать о них? Они не научились ничему лучшему в своих университетах, и потому, если бы им пришлось вновь также заниматься и учиться сызнова, то они посчитали бы это великим позором поступать иным образом в будущем, в силу чего получается, что они остаются пребывать в прежнем невежестве».

Уже на одном этом можно сделать открытие! Хотя Парацельс высказывается в своей обыкновенной запутанной манере, его мысль вполне прослеживается. Если отбросить алхимическую чепуху, напрашивается вывод: панацею (а в просторечии — средство от всех болезней) не нужно готовить. Она существует в природе без всякого участия человека. Сверх того, при правильном подходе это средство повторяет само себя. «В собственном тленном теле сама производит!.. И, будучи извлечена из самой себя в другое тело, сохранит и защитит от немощей и бед!»

Я полагаю, где-то на территории современного Китая, вернее всего, в северной части, в Маньчжурии, хранится секрет панацеи. В потаенном месте, в природных условиях. Это первое.

Непременно должна быть группа людей, сберегающих это средство. Знание свое они таят, так сказать, от широкой общественности. Однако это не всегда удается. Пример с доктором Кулдаевым тому подтверждение.

Это второе.

Но какой из всего сказанного практический вывод? Будь Маньчжурия даже втрое меньше, поиски панацеи без твердой подсказки просто немыслимы. Да и что искать? Монастырь, селение? А может, хранители панацеи живут открыто? Ходят по улицам Харбина, торгуют грошовыми поделками. И никогда европейцу не узнать, что за тайну скрывают их раскосые глаза.

Надо сказать, ужасная история с Женей в известном смысле пришлась кстати. Лишение диплома и ссылка стали ударом, однако без этого я вряд ли б оказался в Сибири. Но выжил в ссылке я исключительно благодаря панацее. Впрочем, не так: я выжил исключительно благодаря мыслям о панацее. И поиски свои начал сперва безо всякого плана, наобум святых, имея путеводной звездой только сам факт существования панацеи, — этому я как-никак был свидетелем.

На ту пору я полагал: как бы ни таились неведомые сторожа — полностью оградить свой секрет от внешнего мира им не по силам. Вот и доктор Кулдаев получил малую толику. А может, не малую — кто вообще знает, каковы цели сих гипотетических караульщиков? Раз панацея появилась даже в столице империи, логично предположить, что там, в тех краях, где ее прячут столь тщательно, кто-нибудь о ней тоже слышал. В том числе — из непосвященных. Кто-то мог видеть или даже знать о ее существовании. И моя цель — таких людей обнаружить.

Это можно сделать, изучая восточную медицину. Получится полезно для дела и для практики.

Так я и поступил. Времени имелось достаточно, и средств на первое время тоже — тетушка не оставляла своими заботами. Но так продолжалось лишь до октябрьского переворота; после и письма, и деньги уже приходить перестали.

Сперва поиски мои были почти безуспешны, но потом — главным образом благодаря успехам в освоении маньчжурского диалекта — удалось добиться определенных побед. Получилось узнать немало рецептов снадобий, вовсе неизвестных европейской науке. Действие их было столь эффективным, сколь и необъяснимым. В дальнейшем я выяснил, что в состав неизменно входит особенный элемент, природа которого неизвестна самим врачевателям. Называли они тот элемент по-разному, большей частью экзотически (на придумывание цветистых именований китайцы вообще мастера), но сходились в одном: ни за что, ни за какие посулы не соглашались объяснить, что это за субстанция и где ее взять. Лица у них при этом становились совсем одинаковые, непроницаемые.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация