— Черт! Капитан, это серьезно! — испугался молодой стражник. Другой солдат постарше хмыкнул:
— Что-то не похож этот гусь на волшебника.
— Да я лучший ученик лучшего волшебника во всем Эорине! Не верите?! А я вам докажу! Сейчас я из ничего создам огонь!
Васян чиркнул.
Предательская «Зиппо», сделанная в Китае, не зажглась!
— Ну и где же огонь? — ехидно спросил капитан.
— Надо заклинание прочесть! — Стольник воздел взор к небесам, видимо, придумывал какой-нибудь бред, чтобы выдать его за заклинание:
— Зажигатус! — сделав умное лицо, выкрикнул он и повторил попытку.
То ли «Зиппо» смилостивилась, то ли в моем друге действительно задатки мага — на этот раз сработало.
Из толпы стражников раздались изумленные возгласы, все, включая и нашу компанию, глазели на появившийся огонек.
Капитан взирал с недоверием, потом потребовал:
— Ну-ка дай-ка сюда!
И вырвал из рук Васяна зажигалку. Чиркнул — показался язычок пламени.
— Так и думал! — прогудел Балус. — А вы, остолопы, — капитан обратился к подчиненным, — уши развесили. Я, по-вашему, тоже волшебник, а?! И без всякого «зажигатуса» обошелся! Это — очередная гномья хреновина!
Солдаты виновато опустили головы. А черноусый толстяк сгреб Василия за грудки:
— Та-ак! Ты у нас, значит, не волшебник. Ты у нас, значит, шарлатан. А ну-ка снимите с него петлю!
— Меня не повесят?! — поразился горе-чародей.
— Конечно нет! Шарлатанов у нас не вешают. Шарлатанов у нас сжигают на кострах! На площади у монастыря Святого Патрика. На радость честным людям.
Васян сглотнул.
— А дружков шарлатана тоже сожжем за компанию, нечего им тут ворон прикармливать. Пускай лучше народ повеселится. Тем более сегодня праздник.
М-да… Мы и не думали, что в Лареции нас ожидает настолько теплый прием!
* * *
Ларецию опоясывал широкий ров. Вода в нем была мутная и густо затянутая ряской.
Под строгим конвоем мы прошли по опущенному мосту, затем сквозь высокую арку ворот.
Нас долго вели по нарядным улицам. Город кипел как муравейник — в Лареции готовились к празднику.
Оказалось, сегодня день рождения короля Атрема. Народ шумел и веселился. Я бы с удовольствием присоединился к веселью, если бы не обстоятельства.
Весь путь Зябба, Дитер, Васян и особенно Ника (кляп она уже умудрилась выплюнуть) крыли конвоиров отборным матом. Мы с Ариэль молчали. Она, наверное, из скромности, а я потому, что пытался найти хоть какой-то выход. Да только в голову ничего не лезло, кроме жутких мыслей о костре.
Вот и огромная, мощенная красным камнем площадь, над которой возвышаются стены монастыря Святого Патрика. Шпили, увенчанные золотыми крестами, гордо смотрят в небо.
Неужели и здесь Иисус Христос побывал? Значит, этот мир не так уж и не похож на наш. У меня на груди висел серебряный крестик — еще в глубоком детстве бабка крестила. Я этого факта даже и не помню. Но крестик никогда не снимаю. Эх, поможет ли нам Спаситель?
Где-то в подземельях под монастырем, вероятно, сидит бедный Жорик. Но теперь мы его уже не освободим. Нас самих спасать надо!
На широкой площади расположились торговые палатки, было людно и шумно.
Прямо перед монастырем соорудили два помоста. Из одного торчали с десяток высоких столбов, а вокруг были навалены кучи хвороста.
Я заметил, как сгорбленная старушка, еще больше горбатясь под неподъемной вязанкой дров, вскарабкалась на помост и кинула свою ношу в кучу хвороста. Причем с таким видом, будто нищему милостыню подавала.
Вот старая кошелка! Ей и в голову не придет, что сжигают не только отпетых бандитов, но и бедолаг, попавших на костер по недоразумению!
Когда подходили к помосту, я почувствовал, как становятся ватными ноги, как из головы улетучиваются все здравые мысли и на их место приходит первобытный страх. По лицу Васяна катился пот, Ариэль тихо плакала, даже всегда ворчливый Дитер приуныл. Лишь Зябба и Ника продолжали обласкивать конвоиров, соревнуюсь в изощренности ругательств:
— Был бы у меня мой арбалет, я бы вам показала, скоты вонючие!
— Я вас порублю в капусту, бледнопузые свиньи! Дайте мне только до топора добраться!
— Подонки! Дедушка вас в козье дерьмо превратит!
— Я вам бошки поотрываю и запихну их вашему капитану туда, где солнце не светит!
Это были еще самые невинные реплики.
Впрочем, на Зяббу с Никой солдаты обращали внимания не больше, чем на брехливых шавок.
Нас завели на помост и привязали к столбам.
Затем конвой во главе с капитаном Балусом куда-то уперся, остался только один молодой охранник.
Прошла вечность!
На самом деле, наверное, прошла лишь минута, но она показалась мне вечностью! Я пребывал в каком-то странном оцепенении.
— И долго мы так стоять будем?! — гневно бросила Ника. — Когда уже нас сжигать начнут?!
Нет, я был просто в шоке от ее хамской смелости и тупой бесшабашности!
— Сейчас вас сжигать не будут, — словно детям, стал разъяснять стражник. — Вас сожгут вечером. Когда стемнеет — костер красивее смотрится.
Это хорошо! Хоть какая-то отсрочка. Надо думать, думать, думать! Ведь безвыходных положений не бывает.
К соседнему столбу слева от меня был привязан Зябба. Он шепнул мне:
— Я могу разорвать веревки! И успеть освободить вас! Надаем им по башке и помрем как герои! Будет чем похвалиться в Великом Гадюшнике.
Я знал, что орк — не трус, но Ника явно заразила его безрассудной патетикой.
— Всех освободить не успеешь, — ответил я. — Отвяжи Нику и Ариэль и попытайтесь затеряться в толпе!
Я сам понимал, как это глупо! Орку будет проблематично затеряться в толпе. Да и убежать они не успеют — стражники отошли не так далеко, вон кого-то из торговцев грузят. Однако если выбирать между костром и этой мизерной надеждой…
— Я без тебя не побегу! — твердо сказал орк. — Я — твой должник!
— Не дури! Рви веревки, забирай девчонок и бегите!
— Без тебя не побегу! — упрямо повторил Зябба.
Я хотел возразить, но посмотрел в глаза орка и понял — его не переспорить.
— Подождем пока, у нас есть время до вечера… Может, и лучше шанс появится. По крайней мере, принять бой и умереть как герои мы всегда успеем.
Тем временем к помосту подползла очередная бабка. Махнула в нашу сторону рукой, сплюнула:
— У-у-у, шельмецы! Бандюки! А вы, две лахудры, тут за торговлю телом, дась?!
