* * *
Зябба с Дитером пошли в подвал, обмыть покупки, а Жорик умотал на кухню, готовить вместе с кардиналом пиццу. Мы же решили заглянуть в комнату к девочкам.
Пока мы ходили за оружием, Ника с Ариэль тоже нехило прибарахлились на выданные Жориком бабки. Они крутились возле зеркала и нашего появления даже не заметили. Ариэль купила небесно-голубое платье, а Ника — кроваво-алое. Смотри-ка, а я-то думал, она только охотничьи костюмы носит. Все-таки девчонка есть девчонка. Правда, не могу не признать — платье ей к лицу. Еще она прикупила рубиновые бусы и изящные кожаные туфельки.
Васян деликатно кашлянул. Завидев нас, Ника сразу подбежала и затараторила:
— Убийца Драконов, как тебе мое платье?! Оно мне идет?! Цвет похож на кровь, правда?! Если меня ранят — не будет заметно. А бусы? Ну что ты молчишь, тебе нравится?!
— Пойдет, — ответил я.
— Грубиян! — Ника прожгла меня убийственным взглядом и демонстративно отвернулась.
Во всех мирах девчонки одинаковые. Мне непременно надо было упасть в обморок от восхищения, сказав перед этим что-нибудь типа: «Божественно!» А на «пойдет» они обижаются, словно я сказал: «Полное дерьмо». Моя Анютка всегда поступала так же, поэтому я отлично знал, как действовать.
— Ой, ну хватит глазами молнии метать, — сказал я. — У меня для тебя кое-что есть. Небольшой подарок.
— Мне от грубиянов подарки не нужны!
— Да? Ну тогда я отдам этот прелестный арбалет Дитеру.
Я вытащил из-за спины подарок, демонстрируя его во всей красе. Взгляд Ники прилип к оружию. Из оценивающего он превратился в жадный. Я не сомневался, что девчонка знает толк в подобных вещах. Готов поспорить: еще чуть-чуть и у нее потекут слюнки.
— Для Бороды он маловат, — заметил Васян.
— Что верно, то верно, — согласился я. — Придется все-таки Нике отдать, не выкидывать же, он четыреста семьдесят седриков стоит. Так уж и быть, держи! — Я всучил внучке волшебника арбалет.
— Очень надо, — буркнула она.
Но я-то видел, как засияли глазки. Наверное, подари я ей кольцо с бриллиантом, она бы и то так не обрадовалась!
Не прошло и минуты, как Ника перестала дуться и побежала испытывать подарок в деле.
Испытания она решила провести не где-нибудь, а в главном зале монастыря.
Но тут, как назло, с кухни вернулся Жорик. Он строго-настрого запретил ей стрелять по картинам с изображением ларецианских святых. Ника очень расстроилась.
Совместными усилиями мы уговорили ее спуститься во внутренний дворик.
Здесь было где поразвлечься. Довольная Ника принялась разносить из арбалета яблоки. Ариэль же аплодировала каждому удачному выстрелу.
За этим занятием мы их и оставили.
* * *
— Мне кажется, она к тебе неровно дышит, — заявил Васян, когда мы шли по коридору.
— Да ты что, — буркнул я.
— Хорошо сэнсэя рядом нет, иначе превратил бы он тебя в… ну, скажем, в козочку.
Я поежился. Не самая лучшая перспектива.
Стольник продолжил:
— А ты, я вижу, тоже помаленьку к Нике подкатываешь… арбалет подарил…
— Это чтобы она на обратном пути эльфов отстреливала. А я Анютку люблю, ты же знаешь.
— Ну-ну… понимаю, два месяца без бабы.
На это я отвечать не стал — пускай думает, что хочет. Слово «верность» ему незнакомо. А я Анютке верен. Ну подумаешь, чуть позаигрывал, это же не измена.
— Ты прикинь, я уже практически с Ариэль замутил! — похвастался друг.
— Что значит «практически»?
— Ну… еще пока не до конца… Я, если честно, поэтому и хочу здесь на неделю задержаться. Уже почти все на мази, скоро я ее заполучу!
— Ты, я гляжу, после королевы самоуверенным стал.
— А то!
— Давай, давай… дерзай. Интересно будет посмотреть, как Ариэль тебя отошьет.
— Да ну тебя, Брынский! — делано обиделся Васян. — Не отошьет. Ей нравятся настоящие мужчины!
— А при чем тут ты? — усмехнулся я. — Подобная фраза хорошо прозвучала бы из уст… ну, например, Дитера.
— Да чем я хуже?! Видел, как я Гафтона вырубил?
— Видел.
— Вот и она видела! Как это было, а?! Красиво! Изящно! В прыжке святым писанием по маковке! После этого она на меня другими глазами смотреть стала. Девчонкам нравятся парни, которые могут за себя постоять. Вот увидишь, скоро она будет моей!
— Что я могу сказать, — удачи тебе, соблазнитель эльфийских королев!
Я хотел пойти в выделенную мне комнату, отдохнуть, но у Стольника имелась другая идея.
— Пойдем, я тебя с Красной Шапочкой познакомлю, — предложил он. — Прикольный мужик!
— Пойдем.
Раз уж нам тут неделю жить — невежливо не познакомиться с хозяином.
Апартаменты кардинала располагались на самом верху — поближе к Богу.
Шторы были задвинуты, в камине уютно потрескивали дрова.
Кардинал Маззини обладал отеческой улыбкой, добрыми глазами и напоминающей футбольный мяч фигурой. Он развалился на кожаном диване, в одной руке держал золотую вилку с куском пиццы, в другой — фужер с вином.
Надо признать, вначале я даже оробел — как-никак не каждый день видишь настоящего живого кардинала. Как там с ними разговаривать-то надо?
— Ваше преосвященство, я хотел бы поблагодарить вас…
— Не надо такой официальности, сын мой, — перебил кардинал, небрежно махнув пухлой ручкой. — Можно просто — отец Маззини.
Я кивнул.
— А скажи-ка вот что, чадо. Ты ведь тоже прибыл из далекой страны, так?
— Э-э-э… в общем, да.
— А не ведаешь ли ты каких-нибудь особых кулинарных рецептов?
— Мм… вообще-то я не повар. Музыкант.
— А… Это по части достопочтенного отца Гафтона. И что же, ты совсем не умеешь готовить?
— Ну… яичницу могу поджарить.
— Это мы и сами можем. Больше ничего?
— Боюсь вас разочаровать, отец Маззини.
— Жаль… жаль…
Сказав это, кардинал потерял ко мне всякий интерес. Пауза затянулась. Но тут в дверь постучали. Вошел Жора. За ним два монаха с подносами в руках. Кардинал сразу повеселел, сделал широкий жест, дескать, угощайтесь, а сам завел с Жориком разговор о специях, добавляемых в маринады.
Мы с Васяном поели и тихонько смылись, ибо в маринадах понимали не больше, чем Жорик в холодном оружии.
* * *
Когда я вернулся в комнату, меня поджидал приятный сюрприз.
