В этот момент венецианец понял, что пришел черед и ему удовлетворить давно терзавшее его любопытство. Он давно уже гадал, кто перед ним. Человек, освободивший его из плена, только что принявший бой с пиратами и назвавший себя капитаном, выглядел более чем странно. Заросший бородой до самых глаз, одетый в длинное суконное одеяние с множеством пуговиц и с высоким стоячим воротником и говоривший со своими друзьями на каком-то варварском наречии, совсем не был похож на капитана корабля. Более того, Марко Фоскарино еще не приходилось встречать моряка, который не слышал о Венеции – великой морской державе, чьи корабли бороздили все моря и океаны…
Когда же Степан ответил, что он и его товарищи – русские, подданные московского царя, пришел черед венецианцу прийти в крайнее изумление.
– Но ведь в России нет флота, – сказал он, – и значит, нет кораблей и моряков.
Уж это он знал наверняка! Готовясь к дальней поездке на Русь – на край земли, в земли туманной Гипербореи, Марко Фоскарино тщательно изучил все материалы об этой стране, которые только можно было раздобыть в Венеции. Моря там нет!
– Флота у нас нет, – с улыбкой подтвердил поморский капитан, – а море есть, и моряки имеются.
– Будет у России и флот, – вдруг сказал из-за Степановой спины Лаврентий. – Все будет, только чуть попозже.
– Так вы направляетесь в Россию? – уточнил венецианец, который так до конца и не поверил услышанному. – Вы можете взять меня с собой? Это такая неслыханная удача!
Он не мог до конца поверить словам Степана, уж слишком невероятной была это встреча в Северном море с русским кораблем. С кораблем, каких на свете не бывает!
Венецианская республика была владычицей морей главным образом потому, что являлась гигантским и очень успешным торговым предприятием. Все государства Европы создали воины и короли, а Венецианскую республику сделали купцы. А успех торговли прежде всего заключается в непрерывном расширении рынков, в поисках новых возможностей торговли, пусть даже самых нетрадиционных.
Вот именно за этим и был направлен умудренный жизнью Марко Фоскарино в дальнюю и опасную поездку в Москву. Он должен был приехать в столицу северной лесной страны и осмотреться там, узнать о возможностях торговли. Выбор венецианской торговой гильдии пал на него еще и потому, что Фоскарино – старинный и один из знатнейших родов Венеции. По мысли купцов, это могло иметь решающее значение при установлении торговых контактов – такой человек имел право просить аудиенции у русского царя и вести переговоры на равных со знатными особами.
– Я везу с собой образцы наших товаров, – сказал Марко. – Тех, которые могли бы заинтересовать русских купцов. Если желаете, я могу вам показать их. Если вы согласитесь доставить меня в Россию, то мы могли бы составить с вами компанию – ведь вы капитан торгового судна, если не ошибаюсь?
– С товарами разберемся позже, – усмехнулся Степан, – сейчас есть заботы и поважнее.
Но краем сознания он уже отметил для себя, что такой пассажир, как этот венецианец, был бы очень полезен в плавании. Во-первых, он много путешествовал и о многом может рассказать, чего Степану очень хотелось – он остро ощущал недостаток своих познаний о мире. А во-вторых, он – официальный посол Венеции, и у него есть с собой все подтверждающие это бумаги.
Английский адмирал предупреждал о том, что при прохождении датских земель могут возникнуть трудности. Что ж, с иностранным послом на борту сделать это будет наверняка легче…
Второй спасенный человек был совсем молод – лет двадцати. Разглядывая раненого юношу, лежавшего на кровати, Степан невольно сравнил его с Лаврентием – они выглядели ровесниками.
В отличие от Лаврентия, юноша был смугл лицом, с черными вьющимися волосами, обрамлявшими тонкое лицо, на котором выделялся нос с чуть заметной горбинкой, и ярко-синие очень глубокие глаза. У Лаврентия, у Ингрид, да и у самого Степана глаза были голубые, как утреннее небо летом, а глаза черноволосого юноши подобны морю в солнечный день, если смотреть с борта корабля…
– Меня зовут Дмитрий Кордиос, – рассказал он. – Я с греческого острова Родос. Наша семья – знатного рода, и я мог бы стать гражданским правителем острова, если бы не турки. Все из-за них…
– Эти турки, – вмешавшись, сокрушенно покачал головой Марко Фоскарино, – если бы не они, вся Европа сейчас жила бы совсем не так, как живет. Этот народ послан нам Господом в наказание за наши грехи.
Печальную историю Родоса Степану тоже пришлось услышать впервые. Сначала островом владели венецианцы, прибиравшие к своим рукам все, что возможно. Затем на острове обосновался Орден монахов-рыцарей Святого Иоанна, которые построили неприступную крепость и замок Великого Магистра на горе возле города.
Рыцари были католиками, а греческое население острова исповедовало византийское православие, но на этой почве никаких гонений и конфликтов не возникало, как и прежде – при венецианцах. Венецианцев интересовала торговля и состояние пристаней, а рыцарей – военные дела и оборона от османов, а различие в церквях не мешало обычной жизни греков. Греки выращивали виноград с оливками, и никто ими не интересовался.
Все решительным образом изменилось, когда пришли турки-османы. Крепость и замок рыцарей оказались не такими уж неприступными, и после кровопролитных штурмов были взяты. А греческое население Родоса оказалось под властью турецкого султана-мусульманина. Вот мусульман вопросы веры как раз очень интересовали, и они-то взялись за православных греков по-настоящему…
Вопрос стоял настолько же просто, насколько и остро. Либо ты переходишь в мусульманство и становишься обычным подданным султана, либо остаешься христианином, и тогда тебе не следует обижаться на то, что отныне ты – бесправный раб. Тебя предупредили, и ты сделал свой выбор. Отныне тебя можно убить, ограбить, твою дочь заберет к себе в гарем сосед-мусульманин, а сына кастрируют и обратят в евнуха. С тобой позволено все – ведь ты неверный, при этом упорствующий в своих грехах.
Простым людям было проще – они не так сильно интересовали захватчиков. А знатные семьи, которые могли представлять потенциальную опасность, выкашивались подчистую.
Старинный род Кордиосов был разорен. Отец умер с горя, а мать сошла с ума при известии о том, что младшую дочь сделали танцовщицей во дворце турецкого правителя острова Мустафы-паши.
Из всей семьи они остались вдвоем – Дмитрий и его сестра. Дмитрию удалось спрятать сестру в далеком селении Прасониси – нищем и заброшенном, куда по этой причине не добирались турецкие стражники. Сам же он принялся лихорадочно искать пути к спасению. Спасение могло быть только одно: им с сестрой следовало бежать с острова. Но для этого требовались деньги, и немалые. Недостаточно ведь просто уехать куда-то с родины. А что делать там, куда уедешь? Где жить? Чем питаться?
План был такой: совершить несколько крупных торговых операций, вновь разбогатеть, а затем забрать сестру и уехать от греха подальше.
У Дмитрия еще оставались люди, которые одолжили ему денег – очень немалую сумму, в память о его отце. Они же помогли спрятать сестру и помогли сесть на корабль, отправлявшийся на Сицилию.
