Он встал с кресла и попытался взять себя в руки. Ему это удалось, Блуд вообще отлично умел владеть собой – в этом его качестве я впоследствии не раз убеждался.
– У меня одних наложниц шестнадцать! – уже гораздо тише, прежним голосом заметил он. – А твое лечение – не есть соли!
– Я приготовлю тебе лекарство, – сказал я осторожно. – Но сейчас у меня его нет. Для приготовления нужна моя помощница. Она разбирается в лечебных травах.
– Так позови ее сюда, – тут же сказал Блуд, и глаза его сверкнули. – Или боишься? Я видел ее. Это та самая, которая подруга Рогнеды? Пусть придет.
– Как же я ее позову сюда, – ответил я, – если ты меня самого собираешься посадить на кол, как лазутчика? Ее тоже посадишь?
– Нет, – усмехнулся боярин. – Она – девка красивая. Зачем же ее на кол? Ее можно на что-нибудь другое посадить. – Он засмеялся.
– Если я вернусь к своей помощнице, то она поможет мне и мы приготовим для тебя лекарство, – стараясь говорить спокойно, хотя все внутри меня содрогалось и кипело, произнес я. А про себя решил, что надо бы мне только выбраться из этого дома, и ноги моей тут больше не будет.
Блуд между тем был настоящим политиком – активным и коварным. Эта его способность постоянно, при каждом повороте обострять разговор, вертеть собеседником, запугивать его – чисто политическое качество.
Но со мной он явно просчитался. Как-никак я – дитя гораздо более развитой цивилизации и обманывать умею. А почему бы и нет, в конце концов? Как он со мной, так и я с ним! Раз он считает возможным играть со мной, то почему бы и мне не поступать так же?
– Хорошо, – сказал боярин, чуть поразмыслив. – Я тебя отпущу, но с условием, что ты вернешься. А пойдешь с провожатым, – добавил он, заметив, как при первых словах его фразы у меня загорелись глаза. – В провожатые моего человека тебе дам. Он тебя проводит к твоей крале. И запомни: если завтра же не придешь, я тебя сумею найти. Уж в Киеве ты от меня никуда не спрячешься.
Делать было нечего, и спустя некоторое время я вышел со двора в сопровождении здоровенного дядьки лет сорока – угрюмого и молчаливого, зорко смотревшего по сторонам из-под насупленных бровей. Был он не обрит, а лыс, его голова блестела в лучах заходящего солнца. За то время, пока я бродил по Киеву, а затем «гостил» у Блуда, день успел склониться к закату. На улицах стемнело и народу сильно поубавилось.
Это было плохо, потому что мне непременно нужно было сбежать от моего провожатого. Не вести же его в дом диакона Феодора, где ждала меня Любава, наверняка уже начавшая беспокоиться из-за моего долгого отсутствия.
А как убежать, если мужик гораздо здоровее меня, а улицы вокруг пустынны? Тут не затеряешься в толпе…
Мы прошли уже половину расстояния, а я никак не мог найти средства для побега. И внезапно удача улыбнулась мне!
Из-за угла внезапно послышались громкие голоса, показавшиеся знакомыми. А еще через мгновение мы оказались лицом к лицу с большой группой воинов, пришедших с Вольдемаром. Было их шесть человек, среди которых я увидел всех своих старых знакомых – Вяргиса, Канателеня и даже сильно хромающего, опирающегося на сучковатую палку Ждана. Вся компания, вероятно, только что вышла из харчевни, где здорово нагрузилась выпивкой. Шли они пошатываясь, а совершенно хмельной Канателень тащил в руках небольшой бочонок.
Мой провожатый резко остановился, не желая сталкиваться на темной улице с подгулявшей компанией чужеземцев, но было уже поздно. Шедший впереди Вяргис с зажженным факелом в руке осветил нас, и все встали как вкопанные.
Дальше произошло невероятное. Воины тоже узнали меня и тотчас обступили со всех сторон. То ли пиво с вином играло в их головах, то ли проделанное совместно путешествие вспомнилось им, но только со всех сторон на меня посыпались приветствия.
– Куда ты пропал? – закричал Вяргис, с силой хлопнув меня по спине. – А мы тебя потеряли! Где же ты был, когда мы переправлялись сюда, в город?
Не напоминать же ему было в тот момент, что это он сам предложил мне исчезнуть из лагеря. Старый воин был слишком пьян для воспоминаний или сделал вид, что ничего не помнит.
– Сбежал, а ногу мою не посмотрел, – закричал Ждан без всякой злости. – Обещал вылечить, а сам пропал! Где ты был?
– А Любава где, почему не с тобой? – шатаясь со своим бочонком, спрашивал юный Канателень.
Это была встреча старых товарищей, давно не видевшихся и вновь обретших друг друга. Мог ли я думать, что все именно так обернется? И что воины Вольдемара станут моими спасителями в критическую минуту?
Наверное, мы с Любавой пришлись по душе этим людям…
– Это вы куда-то пропали, – ответил я. – Целый день хожу по городу, а вас ни разу не видел.
Я видел, что все они искренне рады видеть меня. Впрочем, и мое отношение к ним несколько изменилось. Все познается в сравнении. После знакомства с боярином Блудом эти бесхитростные воины из северных земель не казались мне такими уж чудовищами.
– Пойдем с нами, – предложил Вяргис, схватив меня за руку. – Мы тут выпили, а бочонок пива еще с собой прихватили. Хоть выпьем всласть, раз конунг не сдержал свое слово и забыл нас.
– Пойдем, – поддержали его товарищи, радушно глядя на меня.
– Пошли, – недолго думая, радостно согласился я. Уж лучше с ними, чем с этим хмырем!
Мой провожатый испуганно схватил меня за другую руку.
– Ему нельзя, – попытался твердо сказать он. – Я – человек ближнего боярина. Боярин Блуд велел привести к нему этого человека.
Много ли нужно, чтобы вывести из себя пьяных воинов-чужеземцев?
– Что? – закричал Вяргис. – Какого еще боярина? Пусть благодарит богов, что мы из него кишки не выпустили! Князь Вольдемар не дал нам пройтись по Киеву!
– Боярин Блуд – друг князя, – попытался урезонить воинов мой угрюмый провожатый, но никакого успеха это не имело.
– Твой боярин – друг князя, а ты нам не друг, – буркнул Вяргис и, внезапно выбросив вперед свою здоровенную лапищу, так ткнул киевлянина в грудь, что тот от неожиданности чуть было не упал. Но, удержавшись на ногах, вытащил из-за пояса длинный меч. Наверное, боярский слуга решил, что пьяные воины ему не слишком страшны.
А в этот момент произошла еще одна неприятность: из-за угла показалось четверо городских стражников, вооруженных копьями. Но если еще вчера такие встречи меня радовали, потому что можно было не бояться разбойников, то сейчас в сердце мое вселился страх.
А стражники оказались настоящими профессионалами: с одного взгляда они поняли, что происходит. Шестеро пьяных северных воинов диковатого вида, а перед ними киевлянин с обнаженным мечом. Все было ясно!
Ни слова не говоря, стражники взяли свои копья на изготовку.
– Эй, – закричал старший из них. – А ну, отойдите в сторону! Что тут происходит?
