– Баба подхватилась – и в лес, мелкота – за ней, но в самую гущу кустов влезли, пока продирались, мы с Пахомом с другой стороны заехали и шуганули их обратно… двое, правда, куда-то делись – темно же, хоть глаз коли. Вот… а баба, ты не смотри, что квашня такая, у дядьки Тараса засапожник вытянуть исхитрилась, но он очнулся как раз, перехватил ее за руку и по уху засапожником… по шее хотел, наверное, да не вышло…
– Так… а где Пахом-то?
– А, незадолго до тебя урядник Василий с двумя отроками подъехал – вместе с Пахомом тех двух мальцов в лесу ищут…
– С ума сошли?! А если там кто-то из этих остался? Вырежут же в темноте!
– Да они с факелами…
Мишка не стал слушать и, заложив пальцы в рот, несколько раз высвистал сигнал «Назад». Дождавшись из леса ответного свиста, распорядился:
– Телегу поставить на колеса, этих погрузить… бабу связать. Пантелея тоже в телегу, а Пахома возницей.
– Слушаюсь, господин… э…
– Вот и слушайся!
От того места, где светили факелами ратники из десятка Тихона, донесся раздраженный голос Матвея:
– Да светите же! Ну не могу я здесь его вытаскивать, острога же зазубренная, на хутор везти надо!
Мишка ухватил зверя за повод и собрался идти пешком, но оторванная подметка скребанула по дороге, пришлось лезть в седло и снова запихивать драный сапог в стремя.
Первым же ратником, попавшимся навстречу Мишке, оказался сам десятник Тихон – без шлема, с прилипшими к потному лбу волосами, он, шипя сквозь зубы, шлепал рукавицей по каплям горящей смолы, упавшим с факела на кольчужный рукав.
– А-а, Михайла! Хорошо, что ты подъехал, у меня только два коня на ногах осталось, с-сучье вымя, собак натравили, рогатинами истыкали… но и мы их в капусту, только и успели, что Саньке острогу в ногу засадить вон Матвей твой лечит… ничего, соображает. Ты вот что, старшина, – Тихон, видимо, тоже забыл о разжаловании, – давай-ка ссаживай свих сопляков, мне десяток в седлах держать надо, а вы и пешими дойдете.
Тихон всмотрелся в Мишкино лицо и, неправильно истолковав его реакцию на последние слова, спросил:
– Или у вас тоже коней побили? Вы там хоть живые остались?
– Отбились… десяток Игната помог.
– Угу. – Тихон кивнул. – Как и было договорено.
– Договорено?! – Мишка склонился с седла и уставился в глаза Тихону. – Так ты знал и не предупредил?!
– Как это не предупредил? – Тихон удивленно округлил глаза. – Я же говорил вам… я же… да нет, не мог я забыть!!!
Прямо на глазах десятник пятого десятка впадал в панику, и его можно было понять – сотник подобного не простит. Мишка рванул за повод, развернул Зверя и поскакал в голову колонны. Сзади раздался крик Тихона:
– Михайла, погоди!..
Оглядываться Мишка не стал.
«Осел иерихонский, блин! Начал инструктаж, потом задергался, когда пацан с моста сиганул, и забыл сказать самое главное! Дед тебе почешет где не надо – попрет из десятников, как пить дать попрет! Между прочим, сэр, обратите внимание: уже второй протеже Луки в десятниках не приживается – сначала Глеб, теперь Тихон. Тенденция, однако! Что-то маэстро Говорун все время в решении кадровых вопросов лажает.
Не везет бывшему отцовскому десятку с командирами… но мужики-то крутые – их с коней посшибали, собаками затравили, а они всех нападавших порубили, и только один раненый, а ведь охотники с рогатинами – это тебе не рыбаки с крюками. И этот… Тарас – вместе с конем через телегу кувырнулся так, что сознание потерял, но зарезать себя не дал. Дедова выучка – умей быстро в себя прийти и, даже лежа, ворога поразить. А десятники… что один, что другой. Впрочем, будьте объективны, сэр Майкл, вы с назначением Варлама тоже облажались. На Власия его заменить, что ли? Сумел порядок сохранить, о детишках позаботился, спокоен, деловит…»
Дмитрий встретил подъезжающего Мишку вопросом:
– Что с Роськой?
– Все хорошо, детишек собирает, там последняя телега опрокинулась. А у нас что, убитые, раненые…
– Нету! – не дал закончить вопрос Дмитрий. – Даже удивительно! Синяков, шишек, конечно, насажали – с коней падали, баграми их лупили, но совсем уж сильно никому не попало. Одному только сапог острогой распороли, но на ноге царапина… а четырех коней… и моего Пегаша тоже…
– Слушай, Мить! – Мишка поторопился отвлечь Дмитрия от мыслей о коне, которого тот искренне любил. – Надо бы Варлама заменить – негодным оказался. Вот Власий себя хорошо показал… Я Варлама сотнику не представлял, и сотник его не утверждал, так что имеешь право.
– Имею, но не стану. – Дмитрий набычился, готовясь спорить.
– Нет так нет, – не стал настаивать Мишка. – Ты старшина, тебе решать.
Дмитрий сразу расслабился и счел нужным пояснить:
– Власий в седле похуже других держится и вообще неловок. Так-то незаметно, но если присмотреться…
– Да ладно, Мить, это теперь твоя забота. Ты лучше скажи: а чего это десяток Тихона без доспехов и откуда он тут взялся?
– А! Ты ж не знаешь! Тут малая речушка протекает недалеко – с четверть версты. Рыбаки туда челны свои подогнали, наверное, чтобы мелкоту на руках не тащить. Стерв это место нашел и по следам понял, что они задумали – они ж к дороге подходили для разведки.
– А-а, так вот откуда весла у Лавра взялись!
– Ага, в челнах забрали. Ну сотник и послал один десяток в спину им ударить – лучше ж, чем по лесам вылавливать, здесь-то они все вместе собрались. Только наши поотстали немного, боялись, что собаки учуют…
– А чего без доспехов?
– А чтоб не шуметь и, если что, за своих в темноте принять могли. Да нашим и без доспехов – пару раз мечом махнуть. Пока мы с Савелием и Сашкой втроем одного укатали, Игнатовы ратники всех покрошили, даже быстрее нас управились. – Дмитрий недовольно поморщился. – Но как к нам относятся! Даже не предупредили, молокососы, мол, чего с ними говорить…
– Нет, Мить, это Тихон, дуролом, забыл. Помнишь, он начал нам объяснять, и в это время малец с моста нырнул? Вот и забыл.
– Ну сотник ему за это…
– Не наше дело! Давай-ка лучше гонца на хутор отправь. Там сзади двое раненых, телега нужна, да у десятка Тихона почти всех коней побили. Он нас спешить захотел, но я так думаю, что хрен ему…
– Верно! – Дмитрий поднялся на стременах и позвал: – Урядник Артемий!
– Здесь, господин старшина!
– Двоих отроков на хутор! Галопом! Пусть скажут…
Мишка вспомнил, что собирался напоить детей, и отъехал к первой телеге. Отдал Марку, заменившему Зосиму, баклажку с водой, буркнул нечто сердитое в ответ на возражение: «У меня своя есть» – и отъехал поговорить с Лавром. Пообщаться не вышло – Лавр что-то обсуждал с Игнатом, – но на глаза Мишке попался Варлам. Подъехав вплотную, Мишка пихнул его ногой в спину.
