– У тебя такой же?
– Ага. Меня же в надсмотрщики готовили. Выдали бесплатно, – тень неприятных воспоминаний исказила черты юноши.
Надежда с новой силой вспыхнула в душе Бестужева. Чип произведен в промышленных условиях! И он явно превосходит по сложности его собственный адаптер!
Ему отчаянно хотелось верить, что колониальное поселение выстояло. Возможно, оттуда, из-за периметра, приходят вот такие, высокотехнологичные изделия?
* * *
Необитаемые земли. Двое суток спустя…
Дорога мягко стелилась под колеса машины.
Егор вел уверенно. Найл, поначалу указывавший путь, теперь настороженно посматривал по сторонам, андроид, собранный Бестужевым, безучастно застыл на заднем сиденье.
Окрестности тонули в зеленых и фиолетово-багряных оттенках листвы. Два темпорала остались далеко позади, новые пока не попадались, а вот обычные деревья образовывали настоящие заросли, их кроны поднимались выше древней дороги, внизу, в подлеске, царил сумрак, там обитали различные животные. Сканеры то и дело фиксировали подвижные термальные всплески.
– По каким признакам ты находишь старые корабли? – Егор нарушил молчание.
– Темпоралы указывают на места крушений, – ответил Найл.
– Но они же опасны?
– Конечно!
– Не понимаю, в чем тогда смысл?
– Темпоралы, как правило, растут в местах скопления обломков, – терпеливо пояснил юноша. – Неподалеку можно отыскать и другие, почти неповрежденные корабли.
– То есть разрывы пространства и сдвиги времени всегда связаны с искусственно созданными объектами?
– Не всегда, но в большинстве случаев, – Найл покосился на андроида. – Почему мы его не отключили? Ну, вскрыл машину, а теперь-то он нам зачем?
– Дройд не опасен. Пригодится в дороге. Он многое знает и умеет.
– Ага, – Найл скривился. – «Догматы» точно выучил наизусть! – неприязненно добавил он.
– Я удалил эту информацию, – ответил Егор.
– Серьезно? Прямо вот так взял и залез в «мозги» машине?
– Найл, успокойся. Лучше расскажи, что еще ты знаешь о темпоралах? Мне любопытно. Я ведь как будто заново родился. Ну, после той вспышки, – на всякий случай напомнил Егор.
Юноша призадумался.
– Они появились очень давно. В те времена, когда первые люди бились с эшрангами и хонди.
– Была война? Из-за чего?
– Из-за убежищ, – уверенно ответил Найл. – Не каждый корабль можно использовать. Например, техника эшрангов никуда не годится. Да и руины городов тоже. Ни еды, ни энергии. Только хондийские крейсера могут производить биомассу, они пускают корни, питаются сами и кормят тех, кто умеет обращаться с их системами.
– А ты знаешь, откуда взялись первые люди?
– Говорят, они изгнанники. Раньше жили в том самом мифическом «колониальном убежище», где-то в горах, но там стало тесно, вот их и выкинули за периметр. – Знакомый термин резанул слух Егора.
Легенды смягчили правду, завуалировали ее.
– Изгнанники пытались захватить хондийские корабли и пригодные для жизни земли, – продолжил Найл. – Рассказывают, что они бились насмерть, выжили немногие.
– Эшранги и хонди победили? – вопрос отозвался в душе Егора болью.
– Неа, – Найл отвечал охотно. – Они и сами-то едва выжили! Внезапно начались катастрофы. По всей планете. Временны́е сдвиги, разрывы реальности. Каждый дрался сам за себя. Еще говорят, что первая волна искажений как-то связана с защитными системами того мифического убежища. И только появление темпоралов предотвратило разрушение планеты.
Егор помрачнел. Многое из слов Найла он не понял, но стало ясно: наступление остановили не чужие, а цепь катастроф, охватившая Пандору. Но что же стало с боевыми частями?
– Этим… изгнанникам удалось захватить хондийские корабли?
Найл кивнул.
– Легенды говорят о пятнадцати крейсерах. Шесть из них постепенно разрушились, девять пустили корни. Некоторые живы до сих пор. Два или три, точно не знаю.
Пятнадцать крейсеров? Да, именно так. Их координаты были известны…
– А как среди людей возникло неравноправие?
– Просто. Одни обладали хондийским нервом, могли передавать его по наследству, – из них и сформировалась знать. Другие умели мысленно управлять сервами, но машин осталось очень мало, и такие способности не ценились, – Найл почему-то вздохнул, затем добавил: – Так и повелось. Знать владела кораблями, остальные превратились в чернь, прислугу. Были времена, когда обычные люди жили хуже хондийских рабов. Многие бежали. Некоторые добрались до руин древнего города армахонтов, обосновались там, но выжить в те времена было очень сложно. Первые темпоралы только появились, и семена жизни из других миров редко попадали на Пандору. Это сейчас вокруг леса, а раньше были лишь грязевые пустоши.
– Но горожане все же выжили?
– Да. Долгое время они враждовали с жителями кораблей, существовали только за счет тяжелого труда на полях и немногочисленных сервов. Постепенно они восстановили некоторые знания, возродили искусство имплантации. К этому времени шесть старых кораблей-убежищ разрушились. Их обитатели поработили хондийские племена и взяли город штурмом.
– А что стало с жителями? Их истребили?
– Нет. Люди с хондийским нервом, получившие его по наследству, постепенно начали превращаться в полукровок. Им потребовались хирургические вмешательства, имплантирование, а это могли дать только горожане. Они же развивали науку! – не без гордости за далеких предков пояснил Найл. – Вот так и сложилось. Нерв теперь снова имплантируют, но без кибермодулей – никуда.
– Значит, ты тоже мог бы стать знатным, богатым? Современная знать – не закрытая каста?
– Мог бы. Только не захотел. Мне по душе странствия, – уклончиво ответил Найл.
* * *
Утро следующего дня выдалось хмурым. С пасмурного неба срывалась морось дождя.
Найл нервничал. Он то и дело переключался между разными типами сканеров, быстро считывал показания и снова начинал озираться по сторонам.
– В чем дело? – спросил Егор.
– Так далеко я еще не забирался. Здесь начинаются территории сервов!
– Одичавшие машины настолько опасны?
– Очень.
– Враждебны к людям? – допытывался Егор. – Почему?
Найл покосился на заднее сиденье, обжег андроида неприязненным взглядом.
– Понятия не имею.
– Держи, – Егор протянул ему тонкую овальную пластину, над которой трудился прошлым вечером. Столкновение с Последователями заставило его призадуматься над средствами индивидуальной защиты, вспомнить один прием, которому когда-то его научил Паша Стременков. Так, эксцентричный эксперимент, не более. «Не думалось, что когда-то пригодится на практике», – подумал Егор, а вслух добавил: – Прикрепи на плечо. Отпугнет сервов.
