Эта мысль остановила Руслана, выбежавшего к ажурно-прозрачному цилиндру лифтовой шахты.
Мысли взвихрились метелью: трус!.. несмотря ни на что… даже во имя спасения… с самыми благими намерениями… ты не должен бежать… с поля боя!
Решение созрело импульсивно.
– Прости! – Он опустил Ярославу на пол. – Потерпи немного, я помогу им и вернусь.
Обратный путь занял всего несколько секунд.
Грохот в служебном помещении, приспособленном под камеру для пленницы, стих. По комнате плавали сизые слои дыма, сквозь которые проглядывали испещрённые выбоинами и ямами стены и кавардак из разбитых коробок на полу. Свет в комнате не горел, лишь под потолком, над метровой брешью, вспыхивал и гас багровый кровоподтёк аварийного освещения, однако свет Руслану был не нужен, инк «кольчуги» включил все защитно-боевые системы, и на забрало шлема проецировалось изображение всех деталей интерьера. Кроме фигуры Неуязвимого.
Увидел Руслан и тела поединщиков – Хасима Хасида и Грымова, лежащие в разных углах комнаты без движения.
«Иван!» – позвал он.
Никто не ответил. Но стоило ему высунуть голову в проём двери, как мрак в углу шевельнулся, и оттуда вылетела призрачная капля плазменного разряда.
«Наноатака! – взвыл Шустрый. – Уходи!»
«Август!»
«Отбиваю, – отозвался инк «кольчуги», – большой кластер, могу не справиться».
Руслан отпрянул, спасаясь от второго «кусочка солнечного протуберанца», нырнул вперёд на пол, отвечая из всех видов оружия, какое имел: из «универсала» – выбрав гравитационный импульс, из неймса и даже из парализатора, хотя вряд ли его иглы в такой ситуации могли остановить противника.
Он его по-прежнему не видел, однако и сам находился под прикрытием системы «хамелеона», делавшей его таким же «привидением».
Разряд неймса пришёлся на стену, проделав в ней аккуратную круглую выбоину наподобие тех, что усеивали все стены и потолок помещения. Скорее всего это был результат стрельбы Грымова, экипированного такой же «кольчугой», что и Руслан.
Парализующие иглы канули в темноту бесследно.
Зато гравитационная «пуля», представлявшая собой волну-солитон с гиперболически расширяющимся фронтом, зацепила Неуязвимого, заставив его отступить к пролому, проделанному гравиразрядником Хасида, а потом и скрыться в нём.
– Иван! Хасим!
Голос увяз в дыму, заглох без какого-либо эха.
– Они уже на полпути к Аллаху, инспектор, – донёсся насмешливый голос Тургута. – Вам же предоставили возможность бежать, какого дьявола вы вернулись? Жить надоело?
Руслан выстрелил.
Разряд с гулом вонзился в стену, расширяя пролом.
В ответ раздался хохот.
– Хотите поиграть в кошки-мышки, инспектор? С удовольствием отправлю вас вслед за друзьями. От «клюва» нет защиты!
Из темноты прилетел новый невидимый сгусток нанокиллеров, заставил защитную систему «кольчуги» включить дополнительный контур плазменной очистки.
Тугой вихрь гравитационного разряда завершил атаку.
Руслан, подчинявшийся боевой интуиции, за мгновение до выстрела ушёл с вектора импульса, ответил ещё одним выстрелом.
Два удара сотрясли стены.
– Поздравляю, инспектор, реакция у вас приличная.
– Давай без стрельбы, – предложил Руслан, обнаружив у себя яростную решимость покончить с «усовершенствованным киборгом». – Слабо?
– Мы это уже проходили.
– Вот и доставь себе удовольствие убить меня голыми руками. Или кишка тонка?
Возникла пауза.
– А что, это идея, – согласился вдруг Тургут. – Пока мой босс активирует запаску, я вас убью. Стрелять не будете?
– Нет!
– Правильно, по библейской заповеди, врага надо любить, как самого себя.
– А с друзьями как? – глухо спросил Руслан. – Их надо ненавидеть?
– Насчёт этого Библия молчит. Да и Коран тоже. Я выхожу.
Слева от пролома в стене сеточка мелких розоватых молний обозначила мужскую фигуру.
Руслан ждал, что противник вылезет через пролом из соседнего помещения, но он оказался в другом месте. Это озадачило. Однако останавливаться было поздно, вызов был сделан, остановить схватку – значило проиграть, и Руслан отключил защитно-боевую оболочку «кольчуги».
«Следи!» – попросил он терафима.
«А как же, – отозвался Шустрый, – за этими суперами глаз да глаз нужен».
Массивная плохо видимая фигура сделала шаг вправо.
Что-то в ней было странное, какое-то несоответствие тому представлению о противнике, которое хранилось в памяти.
Руслан сделал движение влево и, ещё не закончив его, осознал свою ошибку: его заставляли стать спиной к пролому в стене. И второе – фигура… Неуязвимый был вооружён как боец спецназа, неся на плечах турели с «клювом» и гравитационной пушкой, но сейчас на его плече была видна только одна турель.
«Всё внимание на дыру!»
«Чую пси-сквозняк!»
«Я тоже чую». Руслан и в самом деле почувствовал тугой удар в голову, вызвавший головокружение и тошноту. В него разрядили-таки «клюв»!
Он остановился, борясь со слепотой и накрывшей голову тёмной тучей безволия.
Из пролома раздался смешок. Тургут забавлялся, создав голографическую копию и считая себя недоступным для противника.
– Цок яза, инспектор!
[31]
Зрение прояснилось.
«Я его вижу!» – просигнализировал Шустрый.
«Огонь!»
Два разряда слились в один: Неуязвимый и Руслан выстрелили практически одновременно.
Из пролома вынеслась яркая сиренево-голубая молния плазменного разряда, в темноту пролома унеслась гравитационная «пуля».
Тургут действительно не собирался драться честно, как джентльмен, он выпустил «кота» – заранее подготовленную копию, созданную аппаратурой динамической голографии, чтобы выстрелить противнику в спину. Возможно, при «усовершенствовании» ему «ампутировали» все человеческие качества, такие как честь и совесть, но возможно, он ими не обладал с рождения.
Ответ получить он не ожидал. Если Руслан, действующий на рефлексах, успел увернуться от плазменного сгустка, то противника силовая капля унесла в глубь соседнего помещения.
Руслан без раздумий прыгнул следом, поймал раскоряченную тень «экраном подсознания», выстрелил ещё три раза – из неймса и «универсала», и добавил порцию игл парализатора – опять же на рефлексе, чисто интуитивно, с использованием всех преимуществ боевого просветления. И попал!
