Он бросил трубку и, радостно потирая руки, воскликнул:
— Она уже едет!
Приехав, Вера критически оглядела Эллу и сказала:
— Ничего особенного. Гладко причесать волосы, собрать в
пучок. Сильно накраситься. Снять очки и вставить контактные линзы.
— Контактные линзы нельзя, — не согласился
Шведов. — Она их потеряет или раздавит туфлей. Для нее это норма жизни.
— Тогда другие очки. Оправа в другом стиле.
— Лучше две-три оправы, — снова встрял Шведов.
— Я привезла косметику, — сказала Вера. —
Элла, вы готовы к преображению?
Элла мужественно кивнула. Вера наложила на ее лицо щедрый
слой крем-пудры, подвела глаза, густо накрасила ресницы тушью, тени положила до
бровей. Рот обвела алой помадой. Потом полила ее голову жидкостью для укладки
волос и соорудила пучок, как у балерины.
— Яка гарна дивчина! — изумился Шведов. — И
кто бы мог подумать?
Элла сунула нос в пудреницу и сделала большие глаза: оттуда
на нее смотрела весьма яркая молодая дама с красивой линией губ и
выразительными глазами.
— Я думала, что буду похожа на продажную
женщину! — простодушно призналась она. — Но получилось неплохо.
— Больше, чем неплохо! — пробормотал Шведов.
По дороге к Овсянникову они заехали в салон «Очкарик»,
который украшала вывеска «Очки за один чае». Пока очки делали, компания завернула
в магазин одежды. Вера всунула свою новую подопечную в тесные вельветовые штаны
и короткий черный свитер. Шведов оплатил также новую куртку, сапоги и сумку.
— Борька меня убьет, когда узнает, — пробормотал
он, втайне любуясь тем, что у них получилось. — И вот что, Астапова!
Постарайся ничего не ронять и не портить. Я понимаю, что это зачастую не в
твоих силах, но все-таки следи за собой. Жека мужик умный, за это я ручаюсь. И
старую сумку с документами мне отдай — он может полюбопытствовать, пока ты
будешь в душе или в туалете. Все-таки сыщик!
Элла отдала ему сумочку, тайком вытащив оттуда ключи от
своей квартиры. Мысль о том, чтобы войти туда, приводила ее в ужас. Однако
откуда в этом случае начинать расследование, как не с места преступления?
Глава 4
Когда Жека Овсянников открыл дверь и увидел Эллу, то сразу
же воскликнул:
— Ого!
Она тоже хотела воскликнуть «Ого!», потому что этот самый
Жека оказался здоровенным мужиком с перебитым носом и длинной светлой челкой,
падавшей на один пытливый глаз. Второй пытливый глаз был откровенно синим, без
всяких оскорбительных крапинок и обводок. «Он ужасно некрасивый! —
пронеслось в голове у Эллы. — Не правильные черты лица, слишком большой
рот, слишком близко посаженные глаза». Однако смотрела она на него не отрываясь
и, кажется, даже забыла, зачем пришла.
— Очень приятно познакомиться. Евгений, — сказал
Овсянников, нимало не смущаясь, и насмешливо улыбнулся. И протянул ей огромную
лапу — поздороваться.
Элла с опаской вложила в нее ладонь и пропищала:
— Бэлла.
Шведов посоветовал ей остановиться на этом варианте, чтобы
не запутаться.
— Зуб даю, — сказал он, — когда задумаешься,
то на Вику или Машу просто не среагируешь. Так себя и выдашь.
— Бэлла, — пробормотал Овсянников. — Как
жаль, что мне запретили выступать в роли Печорина…
— Категорически запретили, — вскинулся
Шведов. — Считай, что моя племянница — это твоя племянница.
— Понял, не дурак.
— Ну, — воскликнул Шведов с фальшивым
оживлением, — вот и познакомились! Распоряжайся Бэллой по своему
усмотрению. Ну, в смысле, она может приступить к работе прямо завтра с
утра, — спохватившись, поправился он.
Как только Шведов суетливо попрощался и захлопнул за собой
дверь, Элла мгновенно почувствовала себя блохой, свалившейся на паркет.
Скрыться было решительно некуда.
— Предлагаю сразу же перейти на «ты», — сказал
Овсянников, прислонившись к косяку и сложив на груди ручищи. — Комната для
тебя готова. Сразу хочу оговорить некоторые моменты. Питаюсь я в основном в
ресторанах. Так что готовить для меня не надо. Так же, как стирать и убирать.
— А я где буду питаться? — тут же спросила Элла,
которая с утра ничего не ела. Желудок сводило, как челюсти у голодной акулы.
— Поскольку ты теперь у меня на довольствии, то будем
питаться вместе. Где я, там и ты. Если тебя это устраивает.
— А сегодня? — спросила Элла.
— Что сегодня? — не понял он.
— Где я сегодня буду питаться?
Овсянников вскинул руку и посмотрел на часы. Впрочем, он
сделал это демонстративно, потому что и так знал, что давно перевалило за
полночь. За окнами было темно, а эта девица стояла и хлопала кукольными глазами
за стеклами узких очков без оправы. Ему показалось, что на самом деле она его
боится и крепится изо всех сил, чтобы не сжаться в комочек.
— Ты к нам из провинции или как? — спросил он,
пригласив ее на кухню и добыв из холодильника снедь.
— Да нет, я тоже из Москвы. Просто… У меня сейчас
обстоятельства…
Овсянников посчитал неудобным спрашивать, что за
обстоятельства, хотя ему очень хотелось узнать. «Он меня расколет, —
думала Элла, поглощая бутерброд за бутербродом. — У него взгляд, как у
охотника». Ее пугала его дикая внешность — лохматая голова, огромные плечи и
торс, которым хорошо закрывать пробоины в корабле. Даже если бы она не
числилась в розыске, она все равно отнеслась бы к нему с опаской. «Ну Шведов меня
и спрятал!» — посетовала она, копошась в ванной комнате, где Овсянников выделил
ей полотенце и полочку для умывальных принадлежностей.
— Но помни! — предупредила ее накануне операции
Вера. — Без грима ты не должна попадаться Жеке на глаза. Смывай с себя все
только перед сном, а как проснешься, первым дедом хватайся за косметичку.
— Спасибо, дорогая крестная, — пробормотала Элла.
В комнате, которую выделил ей Овсянников, было холодно и
мрачно. Он жил в старом доме с высоченными потолками и просторными подсобными
помещениями и, кажется, вовсе не был озабочен тем, что у него в квартире
неуютно, как в рыцарском замке. Довершая сходство с замком, в гостиной пылал
мрачный камин, возле которого лежала чья-то шкура с растопыренными лапами.
Постель, в которую Элла забралась, оказалась ледяной.
Накрахмаленные простыни хрустели, и она долго возилась в них, размышляя обо
всем, что произошло, и замирая от страха. Как ни странно, присутствие
Овсянникова за стеной странным образом ее успокаивало. Хотя не факт, что он станет
защищать ее, если что случится.
* * *
Когда Овсянников позвал ее завтракать, она накрасила всего
один глаз. Пришлось все делать быстро, и она второпях переборщила с тенями и
помадой. Кроме того, волосы не желали лежать, как им было велено, а выбивались
из прически и завивались в колечки. Элла еле-еле уложила их так, как показывала
Вера.
