Когда Юрку Поповского скинули с крыши, он пробормотал: «Она
выскочила!» Возможно, Юрка поднялся на крышу торгового центра один. Зачем?
Наверное, убийца назначила ему встречу, а сама спряталась неподалеку. Когда он
подошел к краю крыши, она выскочила и столкнула его. Конечно! Иначе была бы
борьба и довольно сильный Юрка справился бы с нападавшей.
Но если она поджидала его, продолжала рассуждать Элла,
значит, провела некоторое время в засаде. Если отыскать то место, где она
предположительно пряталась, можно найти следы ее пребывания. Вдруг она курила и
оставила окурки со следами губной помады? Или обронила платок? Или еще
что-нибудь? Она же не профессиональный убийца, которого готовили спецслужбы к
выполнению некой миссии, поэтому вполне могла допустить ошибку.
Элла решила подъехать к торговому центру, забраться на крышу
и поискать ее убежище. Если улики обнаружатся, она найдет способ пригнать туда
следователя. Можно действовать через Римму или сделать анонимный звонок.
"Если замерзну, снова зайду к Лариске, — подумала она. Ни к маме, ни
к Римке теперь не зайдешь. Кроме того, Римка наверняка в больнице у постели
мужа.
Торговый центр еще работал, внутри шла бойкая торговля, но
крыша, естественно, была пуста. Забраться туда можно лишь по лестнице с другой
стороны центра, где никто не ходил и было довольно темно. Летом другое дело, а
сейчас с той, необитаемой, стороны лежали сугробы, и лестница вся заледенела,
словно ее поливали водой.
Взбираясь наверх, Элла двумя руками держалась за перила. Не
хватало еще поскользнуться, загреметь вниз и сломать себе что-нибудь важное —
ключицу, например, или голову. Когда же она оказалась на крыше, то не
удержалась и длинно присвистнула: на крыше не было ничего. Никаких строений. И
прятаться тут было решительно негде. Единственный вариант — Юрка стоял прямо
возле лестницы, а убийца поднялся — или, что гораздо правдоподобнее, поднялась
по ступенькам очень быстро, он не успел правильно среагировать и полетел вниз,
потому что его изо всех сил толкнули.
Элла осторожно приблизилась к балюстраде и заглянула вниз.
Ерунда какая! Внизу были девственные сугробы. Римма сказала, что Юрка упал на
плиты рядом с ограждающими стоянку столбиками, а такие плиты и такие столбики
можно увидеть только перед входом. Значит, Юрка стоял вон там, на
противоположной от лестницы стороне крыши. Убийца взбежала по ступенькам и
прошла огромное расстояние. А он ее, выходит, не заметил? Стоял спиной? Не
слышал шагов? Как-то все странно.
Как бы то ни было, но ее теория не подтвердилась. Элла
решила, что на улице слишком холодно для того, чтобы болтаться здесь и дальше и
строить версии относительно случившегося. Она решила, что пора убираться прочь.
Повернулась — и едва не грохнулась в обморок. По лестнице кто-то поднимался.
Сердце Эллы забилось так сильно, что она перестала слышать
посторонние шумы — только этот грохот в ушах. Ноги сделались слабенькими, точно
косточки в них расплавились от ужаса. Над краем крыши тем временем появились
голова, плечи и, наконец, весь мужчина. На нем не было шапки, и волосы
ерошились от ветра.
Вместо того чтобы немедленно взять себя в руки и позвать на
помощь, Элла мгновенно потеряла присутствие духа. Она почувствовала, что язык
приварился к небу и не шевелится.
Мужчина между тем стремительно преодолел разделявшее их
расстояние и оказался Никитой Шаталовым — похудевшим, а потому незнакомым и
страшным. На его губах играла отвратительная улыбочка, которую Элла никогда
раньше не видела.
— Это я, — сказал он, держа руки в
карманах. — Я тебя выследил.
— Мя-мя, — промякала Элла, поняв, что язык не
приварился к небу, а распался на атомы.
— Я даже и помыслить не мог о такой удаче — иду и вижу
через стекло, как вы со Шведовым пьете кофе в «Старой липе».
«Жаль, Шведов никогда не узнает, какая он гадина, —
пронеслось в голове у Эллы. — Говорила же ему, что нас могут увидеть».
— Я ведь даже представления не имел, где можно тебя
найти. Что ты на меня так смотришь? А-а! Ну конечно, я похудел. Шведов
распустил слух, что это из-за тебя.
«Распустил слух? — тотчас насторожилась Элла. — Но
зачем ему это надо? Какую он преследовал цель? Навешал мне лапши на уши…»
— Надо со всем этим кончать, — сказал между тем
Никита. — Ты со мной согласна?
Элла быстро закивала. Она была согласна на все, даже на
казнь через повешение, только бы все произошло скорее. Интересно, если во всем
виноват Никита, каким образом его приняли за женщину? Он что, надевал длинное
черное пальто с капюшоном? Даже в таком пальто поэтесса Юлия никогда бы не
смогла принять его за Эллу. Значит, у Никиты есть сообщница. Мысль не успела
сформироваться до конца, когда Никита снова подал голос.
— Ты что, сильно устала? У тебя прямо ноги подламываются.
Элла опять энергично закивала, догадавшись, что у нее самой
на губах тоже блуждает кретинская улыбка.
— Мя, — сказала она, не в силах смотреть в это
странное лицо, приобретшее яркие, крупные черты.
— Что у тебя в пакете? На это можно сесть?
Он отобрал у нее пакет, сложил внутри его письма стопочкой и
водрузил на широкий парапет. Потом взял Эллу под мышки и посадил сверху. Там,
под ней, ходили люди, таская за собой детей и собак. Они покупали продукты,
чтобы их есть, и одежду, чтобы ее носить. А вот ей больше не понадобится ни то,
ни другое.
— Наверное, я кажусь тебе странным, — продолжал
Никита, — но это потому, что я очень волнуюсь. Мне нужен твой совет.
Понимаешь, что произошло? Катя подумала, что я тебя люблю.
Черное небо рухнуло на Эллу сверху, словно разбился
стеклянный потолок, на котором лежали лохматые тучи и блеклая луна, похожая на
вареное яйцо. Она захлебнулась всем этим и не сразу пришла в себя. А когда
поняла, что Никита вовсе не собирается ее убивать, закинула голову вверх и
захохотала, как гиена.
— Смешно! — тотчас улыбнулся Никита. — Я тоже
ей сказал — это просто смешно. Но она не стала слушать. Это Шведов во всем
виноват. Все-таки он кретин. Понимаешь, один раз я дрался с твоим мужем…
Когда-то. Мы хотели в праздничном выпуске журнала дать фотографии сотрудников
редакции, это Калугин придумал. Тебя нащелкали на всяких корпоративных
мероприятиях, и я стал выбирать, какой снимок лучше. А тут — твой муж. Он так
мне хамил, что я не сдержался.
Элла перестала хохотать и стала икать.
— Если ты заметила, я всегда был неравнодушен к
Кате. — Элла об этом даже не догадывалась. — Она должна была это
чувствовать. Но ты ведь понимаешь, что я не мог ей об этом сказать — к ней
тогда еще муж то ходил, то не ходил, и было непонятно, как у них все сложится.
А тут я узнал, что она подала на развод, ну и подумал — что, если я похудею?
Вдруг она отнесется ко мне благосклонно?
Кажется, Никиту вовсе не интересовало, что Элла с момента их
встречи не произнесла ни одного внятного слова. Он находился в таком душевном
смятении, что слышал только самого себя.
