* * *
На электронном табло появилась долгожданная надпись:
«Самолет авиакомпании „Пулково“ рейс 1467 Черноморск —
Петербург приземлился».
Толпа встречающих взволнованно колыхнулась и двинулась к
ограждению. Какая-то старуха истерично взвизгнула — ее едва не затоптали. Ее
визг не встретил понимания в среде встречающих, все были слишком взволнованы
предстоящей встречей с родными и близкими.
И почему только атмосфера вокзала или аэропорта так волнующе
действует на нас?
Почему нам так не терпится встретить свою тетку из Рязани
или двоюродную сестру из Крыжополя, которую мы видели, может быть, два раза в
жизни и о которой до сих пор почти не вспоминали? Почему мы расталкиваем
окружающих и проталкиваемся к ограждению, чтобы увидеть ее самыми первыми и
радостно завопить:
— Я здесь, тетя Липа!
Наверное, сам воздух вокзала, а тем более аэропорта вызывает
такой странный будоражащий эффект.
Только один мужчина лет тридцати пяти, с приятной, но не
запоминающейся внешностью, не поддался общему ажиотажу и остался стоять чуть
позади толпы. Он поступил так не потому, что на него не действовала волнующая
атмосфера, и не потому, упаси боже, что плохо относился к той, которую приехал
встречать. Нет, единственной причиной его сдержанного поведения, точнее, его
единственным виновником был крошечный песик породы чихуахуа, которого мужчина
бережно держал за пазухой. Мужчина боялся, что возбужденные граждане могут
ненароком причинить вред его маленькому любимцу или сама нервозная атмосфера
взвинченной толпы плохо скажется на нервной системе песика.
Тем более что для этого были некоторые основания. Песик
беспокоился, вертелся и тоненько повизгивал.
— Пу И, будь мужчиной, — строго проговорил
хозяин. — Подожди еще несколько минут, скоро она появится.
Следовательно, песика звали Пу И. Этим необычным,
экзотическим именем его наградили в честь последнего китайского императора. Его
заботливого хозяина звали Леонидом Марковым, хотя в узком кругу друзей и
знакомых он отзывался на аристократическую кличку Маркиз. Леня Маркиз был
крупным специалистом необычного и не слишком законного профиля. Он
специализировался на бескровном и безболезненном отъеме денежных знаков у тех,
чьи карманы, сейфы и банковские счета были этими самыми знаками переполнены до
безобразия. Сам себя он называл мошенником экстра-класса, а иногда, в минуты
душевного подъема, величайшим мошенником всех времен и народов, и для такой
характеристики, безусловно, имелись все основания. Работал он не один, а в паре
с девушкой удивительных способностей по имени Лола, бывшей театральной актрисой
и любящей хозяйкой Пу И. Именно ее они с песиком и встречали в данный момент.
Лола летала в гости к своей черноморской тетке Калерии
Ивановне.
Она хотела взять Пу И с собой, но Леня был тверд:
неизвестно, как скажется на хрупком здоровье песика перемена климата и
длительный перелет. Лола очень тяжело переживала расставание со своим
четвероногим любимцем, но сделать ничего не смогла и вынуждена была уступить
грубой силе.
И вот теперь наконец миг воссоединения приближался.
Из глубин аэропорта потянулись первые пассажиры
черноморского рейса. Их можно .было безошибочно отличить от всех остальных по
густому южному загару, по огромным, многопудовым клетчатым сумкам с овощами,
фруктами и прочими дарами щедрой южной земли, а также по громким гортанным выкрикам,
которыми они издалека приветствовали своих родственников:
— Гэй, Галю, это же ж я! Это ж я, твоя тетя Зина! Да
какая же ж ты стала бледная да худая! Ну ничего, я маленько помидорков и сала
привезла, подкормлю тебя!
— Ой, Боря, ты что же так отощал? Через тебя же
расписание видно! У вас здесь в Питере что — уже опять голод?
— Вот, Пу И, теперь ты видишь, как хорошо, что ты не
полетел вместе с Лолкой! — серьезно внушал Леня песику. — Там тебя за
неделю раскормили бы до размеров ротвейлера, и ты научился бы гавкать густым
черноморским басом!
Пу И не разделял опасений хозяина. Он высунулся как можно
дальше из-за пазухи и умильно всматривался в плотную толпу пассажиров. Леня
подумал было, что песик увидел свою хозяйку, но присмотревшись внимательнее,
понял, что тот не сводит глаз с хорошенькой мальтийской болонки.
— Пу И, дружище, возьми себя в лапы! строго проговорил
Маркиз. — Я понимаю, она, конечно, очень мила, и эта пушистая челочка ей
очень к лицу.., то есть к морде, но мы здесь по делу. Лучше смотри, не появилась
ли на горизонте твоя непутевая хозяйка.., она, как всегда, заставляет себя
ждать…
Действительно, поток пассажиров редел, а Лолы все еще не
было видно.
Хозяйка болонки, крупная загорелая дивчина с пышной гривой
выгоревших на южном солнце светлых волос, остановилась неподалеку от Маркиза,
обмениваясь приветствиями с такой же крупной теткой среднего пенсионного
возраста. Ветреная болонка, пользуясь моментом, беззастенчиво строила Пу И
глазки. Песик неожиданно вывернулся из Лениных рук, соскочил на пол и припустил
прямиком к легкомысленной кокетке.
— Пу И, паршивец, стой! — закричал Леня,
бросившись следом…
Но вдруг его с двух сторон схватили твердые руки, и не
оставляющий сомнений голос проговорил прямо над его ухом:
— Пройдемте с нами, гражданин Марков!
— Пу И! — отчаянно воскликнул Леня, провожая
взглядом убегающего песика, и только после этого оглянулся на неизвестных,
крепко державших его за локти.
— Кто вы такие?
— Служба безопасности аэропорта! — проговорил
коренастый мужчина в мятом черном костюме и свободной рукой сунул Лене под нос
какую-то красную книжечку.
— А в чем, собственно, дело?
— Пройдемте с нами, вам все объяснят! неприязненно
добавил второй мужчина, повыше и похудее, но в таком же черном, таком же мятом
и так же плохо сшитом костюме.
Леня замолчал и вынужден был подчиниться силе, хотя его и
очень беспокоила судьба сбежавшего Пу И.
Его провели в боковой коридор, втолкнули в небольшую
практически пустую комнату, на двери которой красовалась довольно странная
табличка:
«Отдел невостребованной корреспонденции. Посторонним вход
воспрещен».
Один из мужчин ловко обшарил Ленины карманы и вдруг жестом
провинциального фокусника вытащил откуда-то пластиковый мешочек с белым
порошком.
— О как! — радостно воскликнул второй. —
Будем оформлять задержание и изъятие! Что-то мне подсказывает, что в этом
пакетике не зубной порошок и не средство для чистки сантехники!
— Ну, ребята, — огорчился Леня. — Грубо
работаете! Я сам цирковое училище заканчивал, у меня по фокусам была твердая
пятерка! Но до такой грязной работы я никогда не опускался! Такая подстава ни в
одном суде не пройдет!
