Однако их поведение удивляет. Темноволосый мальчишка поспешно подбежал к упавшей девушке и вполне уверенно проверяет ее пульс. Второй, блондинчик, вырвал пучок тростинок и, демонстрируя недюжинную для своего роста силу, нападает на глуповатого гнома, оттесняя его к канаве.
«А это интересный парень, — подумал Оро. — Совсем юный и маленький, но его тельце налито силой. Пожалуй, возьму его».
Все оказалось очень просто. Оро стоило подумать, и его желание исполнилось. На одну секунду он навис над Беккетом Фаулом, а в следующую уже стал им, все еще продолжая гнать гнома пучком тростинок.
Оро громко рассмеялся, ощутив капельки пота в складках своих пальцев, гладкую поверхность тростинок, запах мальчишеского, переполненного жизненной энергией тела, напоминавший о сене и лете. Он чувствовал, как сердце уверенно и сильно барабанит в его груди.
— Ха! — воскликнул он, продолжая лупцевать гнома, получая от этого огромное удовольствие и думая: «Солнце греет, слава Белену. Я снова живу, но с радостью умру этим днем, глядя на поверженных вокруг меня людей».
Как известно, мысли восставших воинов слегка напыщенны и благородны, но, увы, у них нет чувства юмора.
— Хватит, — сказал он на гномском, с трудом перемалывая слова непривычным к таким звукам человеческим языком. — Нам нужно собраться вместе.
Оро посмотрел на небо, в котором кружили облачка эктоплазмы его воинов, похожие на призрачно-прозрачных обитателей морских глубин.
— Как давно мы этого ждали, — произнес он. — Найдите себе тела внутри магического круга.
И воины разлетелись туманными облачками искать в поместье Фаул свои новые тела.
Самыми желанными для них являлись тела людей.
Однако это был неудачный день для охоты на новые человеческие тела в поместье Фаул. В обычный будний день людей здесь находилось довольно много, и прежде всего, это были Артемис Старший и Анжелина Фаул — хозяин и хозяйка поместья.
Но в этот судьбоносный день в поместье было пусто — приближались рождественские каникулы. Родители Артемиса находились в Лондоне, на экологической конференции, и с ними поехали один личный секретарь и две горничных. Остальной персонал рано разошелся по домам — никаких гостей в поместье не предвиделось. Старшие Фаулы планировали подобрать своих отпрысков на перроне в дублинском аэропорту — как только Артемис Младший закончит курс лечения, — а затем направить нос своего личного реактивного грин-джета в сторону мыса Феррат и встретить Рождество на Кот-д'Азуре.
Итак, сегодня дома не было никого, кроме Джульетты и ее подопечных. Отсутствие свободных тел удручало кружащие души тех, кто так долго ждал этого момента. Пока что выбор ограничивался только животными, включая восемь ворон, двух оленей, барсука, пару охотничьих собак — английских пойнтеров, которых Артемис Старший держал на конюшне, да нескольких хорошо сохранившихся трупов, которых, впрочем, оказалось намного больше, чем вы можете подумать. Конечно, трупы — не идеальные тела-носители, поскольку быстро разлагаются, что мешает наезднику-берсерку быстро мыслить и совершать мелкие точные движения. Кроме того, от них в самый неподходящий момент начинают отваливаться куски.
Первые из трупов сохранились на редкость хорошо для своего возраста — это были мумии китайских воинов. Коллекцию этих мумий Артемис Старший украл, еще когда был гангстером. Позднее он искал способ вернуть их на место, в музей, но никак не мог найти подходящий предлог для этого и потому хранил обернутые тканью мумии в тайнике, в подвале. Китайцы были весьма удивлены, обнаружив — когда их мозги восстановились, а высушенные тела заново пропитались жидкостью — что в них поселились другие воины, старше, чем они сами.
Они начали с того, что разгромили застекленные витрины, чтобы вернуть свои лежащие на полках мечи и пики, стальные наконечники которых были любовно, до блеска отполированы хозяином поместья. Затем дверь подвала разлетелась в щепки, и мумии хлынули через главный холл дома на свет и ненадолго остановились, наслаждаясь прикосновением солнечных лучей к их приподнятым бровям, а затем потянулись на луг. Вождю китайцев приходилось то и дело подгонять своих бойцов — просыпавшиеся чувства заставляли их то и дело останавливаться, чтобы понюхать какой-нибудь цветок или травинку. Они с удовольствием нюхали даже кучи компоста.
Следующими реанимировали трупы нескольких пиратов. В конце восемнадцатого века их завалило в пещере, в которой они собирались припрятать золото, похищенное из пробитого ими корпуса королевского галеона «Октагон», чтобы позднее перегрузить его на свою бригантину. Опасного пирата, капитана Эйсебиуса Фаула и десятерых его головорезов не раздавило камнями, но замуровало в нише пещеры, в маленьком каменном кармане, где они почти сразу умерли от удушья — воздуха в кармане оставалось меньше, чем нужно воробью, чтобы чирикнуть.
Ожившие пираты затряслись, как наэлектризованные, скинули с себя налипшие водоросли и протиснулись сквозь недавно появившуюся в стене их могилы узкую щель, не обращая при этом внимания на вывернутые суставы и треснувшие ребра.
Наконец, было еще и несколько других трупов, которые были закопаны на территории поместья — последний резерв воинства Опал Кобой.
Души некоторых трупов уже отлетели, но рядом с теми, кто умер насильственной смертью или не завершив своего дела, оставались призраки, сопровождавшие трупы и горько плакавшие над тем, как грубо обращаются с их бывшими телами берсерки.
Опал Кобой опустилась на древний камень, и руны, расползавшиеся прежде, как огненные змеи, вновь застыли, собравшись вокруг сделанной Опал от руки надписи в центре магического ключа.
«Первый замок открыт, — подумала она. Ощущения возвращались к ней, вызывая приступы тошноты. — Теперь только я могу запереть его».
Гном, известный до этого как Пип, но которого на самом деле звали куда более громоздко — Готтер Даммерунг, приковылял в кратер, забрался по ступеням башни и обернул плечи Опал блестящей шалью.
— Звездный плащ, мисс Опал, — сказал он. — Как заказывали.
Опал потрогала материал и была удовлетворена. Она отметила, что магической силы в ее пальцах было достаточно, чтобы сосчитать все нити ткани.
— Хорошая работа, Гантер.
— Меня зовут Готтер, мисс Кобой, — осторожно поправил гном.
Пальцы Опал замерли, а затем сжали шелковистую ткань так сильно, что та задымилась.
— Да, Готтер. Это ты застрелил мое молодое «я»?
— Да, мисс, как было приказано, — выпрямился гном. — Устроил ей достойные похороны, как было написано в шифровке.
Опал подумала, что этот гном будет вечно напоминать ей о том, что она принесла в жертву свое младшее «я» ради власти.
— Это верно, я приказала убить молодую Опал, но перед смертью она была напугана, Готтер. Я чувствовала это.
Готтер был озадачен. Сегодня все шло совсем не так, как представлялось гному. Он рисовал в своем воображении ярко одетых эльфийских воинов с развевающимися лентами на сверкающих костяных пиках у них за спиной, а вместо этого оказался в окружении человеческих детей и диких животных.
