Изображение его родителей появилось в голове, всего лишь на мгновение. Он не помнил их, но воспоминания были каменно-холодными. Эта мысль вызвала укол тоски.
Молодой монах с бритой головой и в оранжевой одежде встал перед Бродериком и указал на БлэкБерри в его руке.
- Фотографии запрещены, – сказал он с сильным акцентом.
- Я не собираюсь делать фотографии, – легкомысленно пообещал отец Йоны.
Молнией, монах выхватил устройство из рук.
- Мы возвратим вам камеру позже.
Отец Йоны возмутился.
- Этот телефон моя жизнь!
Дэн никогда не видел такого быстрого человека.
- Всё хорошо, пап, – успокаивал сын, – Дай пальцам отдохнуть.
Когда они проходили через ворота, монах внимательно всех осмотрел, особенно Йону.
«Наверное, не много приезжают хип-хоповских детей в провинцию Хэнань» мелькнуло в голове у Дэна.
Вскоре, они оказались во дворе Чан Чжу, окружённой скульптурами и фресками. Дэн был очарован. Большинство из них изображали борьбу, во всех немыслимых позах кунг-фу.
Оттуда они вошли в зал с тысячами Будд, с центральной святыней из бронзы и белого нефрита.
- Обратите внимание на неровный пол, – произнёс монах, руководящий группой британских туристов, – Учителя Шаолинь находились в некоторой меланхолии от глубоких полномочий кунг-фу.
Дэн шагнул в сторону. Он почти ощущал энергию от стен.
Хотя лестниц и не было, дальше они двигались вдоль ряда залов, медленно поднимаясь. Храм был построен прямо на горе и медленно поднимался под наклоном.
Отец Йоны считал каменные стены, покрытые фресками с сценами боевых искусств.
- Я получу свой телефон в любом случае.
Крупные толпы людей собрались вокруг выставки, защищённой оргстеклом.
- Это Тень камня – самый священный артефакт Храма, – сказал ещё один монах, проводящий турне группе, – В пятом веке монах Бодхидхарма сидел лицом к этой скале целых девять лет, молча медитируя. Когда его глаза начинали закрываться от усталости, он рвал себе веки. Он сидел в позе лотоса так долго, что его ноги высушились. Солнце пекло настолько сильно, что его тень была на этом камне настолько чёткой, что можно было сосчитать складки.
«Неудивительно, что в Шаолинь таки жёсткие требования» подумал Дэн. Он не был большим поклонником медитации, и безусловно не хотел пробовать на себе. Не говоря уже о силе воли! Этот парень Бодхидхарма пожертвовал своими ногами ради дисциплины.
Йона выпустил смешок.
- Но он вполне мог вместо этого подмигивать и танцевать.
Монахи посмотрели на него с презрением.
- Здесь не рады грубым шуткам. Бодхидхарма – монах, принёсший Дзен-буддизм в Китай и основавший искусство кунг-фу в Храме Шаолинь.
- Клёво, – Йона поднял руки в знак невинности, – Это ничто по сравнению со средневековым гангстером…
- Гангстером? – глаза монаха вдруг расширились от удивления, и он взволнованно крикнул что-то.
Монахи выбежали со всего здания, встав в тень камня.
Дерзкая насмешка Йоны исчезла.
- Эй, это просто шутка, я уважаю ваши правила и всё такое!
Его отец полез в карман за БлэкБерри, но его пальцы ничего не обнаружили, помощи ждать не от кого.
Даже Дэн занервничал, когда люди в оранжевых одеждах собрались вокруг них, коллекция мастеров кунг-фу, способные показать невообразимую силу боевых искусств.
- Правда! – залепетал Йона, – Я с уважением отношусь к…э-э великим традициям…э-э к оранжевым платьям…
Монахи продолжали собираться, пронзительные взгляды просто сжигали Йону. Наконец, один старый монах, который, казалось, был самым главным, сказал:
- Так это правда? Вы Йона Уизард музыкальный исполнитель с американского телевидения?
Глава 11
Никогда раньше знаменитый Йона Уизард не чувствовал себя настолько потерянным. Он обычно своим очарованием находил выход из любой ситуации. Но его запатентованная хип-хоп харизма не работает на шаольниских монахах.
Дэн взглянул на ближайший выход. Но обученные мастера боевых искусств во многом их превосходили. Побег был единственным вариантом, но и самым уродливым.
Главный монах продолжил.
- У нас много поклонников вашего творчества, Йона Уизард, мы находим сходство между нашими ритуальными песнопениями и вашими… Я бы применил термин «хип-хоп паз». Мы считаем, что вы, как и мы можече сказать " всё это".
Йона рассмеялся с чистым облегчением.
- Спасибо. Приятно быть мега…ну, вы знаете…
- Я Ли Ву Чен главный настоятель ордена Шаолинь, – представился человек, – вы оказали нам честь, придя сюда.
Шествие монахов провело их дальше в храм. Йона пошёл рядом с настоятелем, а Бродерик с Дэном топтались сзади. Они проходили комнату за комнатой через китайскую сокровищницу искусств, которые могли соперничать с дворцом-музеем в Запретном городе.
Дальше библиотека с бесчисленными полками древних рукописей. Наконец, они вышли через арку, украшенную искусной резьбой. Дэн ощутил перепад температуры и понял, что находиться уже в здании и не на склоне горы, а в самой горе.
Тут не было ни туристов, ни сувенирных лавочек и никаких признаков десятка языков. Сердце Шаолинь, тайное место, отведённое для немногих выбранных посетителей.
Дэн заглянул в огромную комнату, где несколько монахов, очевидно лучшие бойцы, были вовлечены в захватывающий бой. Движения были такими быстрыми и в тоже время прекрасными. На первый взгляд молниеносный бой, казался почти танцем. Но уж точно не балет.
Пинки и удары рассекали воздух, как пули, в результате чего казалось, что в воздухе что-то шепчется. Люди взлетали, словно гравитации и не существует. Наблюдая за ними, Дэн понял, что боевые искусства, увиденные им в области Шаолинь, просто детская забава.
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы совладать с голосом. Но всё же не настолько, чтобы говорить громко, он прошептал:
- Это самое крутое кунг-фу, когда я когда-либо видел в моей жизни!
Ли Ву Чен терпимо улыбнулся.
- Мы предпочитаем называть это ушу. Слово кунг-фу может означать любой основной навык, путём долгой практики. А ушу – это специально для боевых искусств. Хочет ли молодой человек взять урок?
Сердце Дэна чуть не вырвалось из грудной клетки.
- Я? С этими парнями? Вы шутите!
- В Шаолинь не шутят, – нравоучительно проговорил настоятель, – Если вы хотите, мы покажем вам несколько тонкостей.
- О, я хочу! – воскликнул горячо Дэн, – Я хочу!
