— Да сожжет тебя бог, Родриго! — воскликнула его жена, врываясь в хижину. — Как ты узнал?
Он продолжал хохотать. Не мог остановиться. Как ни удивительно, Миранда держала в одной руке стрелу. Она была одета, как обычно на ранчо, в черную, похожую на мужскую одежду. Пока он заливался смехом, она в ярости смотрела на него. Потом подошла ближе и уколола его стрелой в бедро.
— Ай! — воскликнул Капитан Вальедо. Он опустил взгляд и увидел кровь, льющуюся сквозь дыру в штанах.
— Ненавижу, когда ты надо мной смеешься, — сказала она. — Так как ты узнал? Скажи мне, или я еще раз пущу тебе кровь.
— Не сомневаюсь, — ответил Родриго, пытаясь взять себя в руки. Он не виделся с ней почти полгода. Она выглядела до обидного прекрасно. И еще было очевидно, что она в большой ярости. Он сосредоточился, ради собственной безопасности, на ее вопросе.
— Мальчики прекрасно справились, собственно говоря. Всего несколько промахов. Коррадо услышал других лошадей, когда мы подъехали к реке. Я не услышал, они оставили коней достаточно далеко, но боевого коня можно научить предупреждать всадника.
— Что еще?
— Два человека позволили своим теням упасть на воду. При свете двух лун нужно быть осторожным.
— Что-нибудь еще? — Ее голос звучал все холоднее.
Он поразмыслил и решил, что двух замечаний достаточно. Он все еще оставался связанным, а она все еще держала в руках стрелу. Остальное могло подождать.
— Больше ничего, Миранда. Я же сказал, они очень неплохо справились.
Она снова вонзила в него стрелу, глубоко, во вторую ногу.
— Свет Джада! — ахнул он. — Миранда, пожалуйста…
— Говори правду. Что еще?
Он вздохнул.
— Я узнал ржание коня Фернана, когда его привели сюда. Они слишком хорошо знали, где находится в моем сапоге нож. Они были слишком деликатны, когда связывали меня. И вся эта засада слишком точно устроена вдоль реки, чтобы быть импровизацией. Должно быть, Диего увидел меня и знал, какой дорогой я поеду. Может быть, хватит, Миранда? Можно мне теперь встать? Можно поцеловать тебя?
— Да, нет и возможно, потом, — ответила его жена. — Ты имеешь представление о том, как я сердита, Родриго?
Связанный, истекающий кровью на земле, Родриго Бельмонте смог ответить вполне честно:
— Некоторое представление имею.
Наверное, выражение его лица ее позабавило, потому что на лице жены впервые появилось подобие улыбки. Но она быстро ее стерла.
— К нам нагрянули вооруженные люди, беспечный ты негодяй. Ты оставил меня с детьми и работниками, от которых уже тридцать лет назад не было никакой пользы.
— Это несправедливо, — возразил он. — Мне очень жаль, что ты испугалась. Ты это знаешь. Я не думал, что даже Гарсия де Рада совершит подобную глупость — нападет на ранчо, и я действительно считал тебя и мальчиков способными справиться с любой ситуацией. Я тебе об этом говорил.
— Я тебе об этом говорил, — передразнила она его. — Какой ты заботливый.
— Если мальчики собираются пойти по моим стопам, — ровным голосом произнес он, — им придется научиться справляться с подобными делами, Миранда. Ты это знаешь. На них будет стоять клеймо моих сыновей с той минуты, как оба поступят в отряд — мой или другой. Их будут доставать, будут ставить им трудные задачи. Я ничего не могу с этим поделать, могу лишь помочь им научиться достойно решать такие задачи. Если только ты не хочешь, чтобы они оба дали обеты и пошли в священники.
— На нас напали двадцать четыре всадника, Родриго. Что, если бы Диего их не заметил?
Капитан ничего не ответил. Правда заключалась в том, что ему снились кошмары с тех самых пор, как до него в Эстерен дошли слухи об этом налете. Он не хотел этого говорить, но, наверное, на его лице отразилось больше, чем он предполагал, потому что Миранда внезапно отбросила стрелу в сторону и опустилась на колени рядом с ним.
— Вижу, — тихо произнесла она. — Ты тоже испугался. Хорошо. Наполовину ошибка, наполовину испытание для мальчиков. С этим я могу жить.
— Не уверен, что я могу, — через секунду сказал он. — Если бы что-нибудь случилось…
— Поэтому я его и убила. Я знаю, ты бы так не поступил. Знаю, что это было не слишком благородно, но человек, который мог сделать то, что сделал он… Он бы не остановился, Родриго. Он бы вернулся снова. Лучше, чтобы я убила его, чем тебе пришлось бы его убить, но уже после того, как он что-нибудь сотворил с нами.
Капитан кивнул головой. Это было нелегко, оставаясь связанным. Она не собиралась его освобождать.
— Мне жаль, что тебе пришлось убить человека.
Миранда пожала плечами.
— Учитывая, кто он такой, это было легче, чем я представляла себе. Мальчикам тоже пришлось убивать людей.
— В том мире, в котором им предстоит жить, когда они вырастут, это должно было случиться.
— Я бы предпочла, чтобы это произошло не так рано, Родриго.
Он ничего не ответил. Она немного отодвинулась, глядя на него, но все еще не делала никаких попыток развязать его путы.
— Король назвал тебя хрупкой женщиной.
Она улыбнулась в ответ.
— Ты не стал его разубеждать?
— Попытался. Я попросил их помолиться за меня, потому что мне придется заехать домой и рассказать тебе, что произошло.
— Мы слышали. Ты прислал гонца, наверное, для того, чтобы у меня было время остыть.
Он скривил губы.
— Кажется, это не сработало. Развяжи меня, Миранда. У меня все затекло, а из ног идет кровь.
Она не шевельнулась.
— Двухлетняя ссылка? Могло быть и хуже, полагаю. Куда ты отправишься?
— Разве так обсуждают подобные вопросы?
— Сойдет и так. Куда ты поедешь, Родриго?
Он вздохнул.
— Точно не в Халонью, и в Руанде мне пока не найти радушного приема. Я мог бы увести свой отряд с полуострова в Фериерес или Батиару, но не стану этого делать. Здесь могут начаться события, и я не хочу уезжать слишком далеко. Значит, на юг. Снова в Аль-Рассан.
— Куда? — Она сосредоточилась. Ему показалось, что у него под копчиком лежит камень.
— Думаю, в Рагозу. Королю Бадиру мы пригодимся. Он зажат в тисках между Картадой, Халоньей и бандитами, совершающими набеги с юга. Там можно заработать.
— Не в Рагозу ли отправилась эта женщина, твой лекарь?
Он заморгал.
— Умница. Она не мой лекарь, но — да, именно туда она и отправилась. Я все еще хочу попытаться заполучить ее лекарем в отряд.
— Не сомневаюсь. Она очень хорошенькая, так ты говорил?
— Я ничего похожего не говорил. Разве я полный идиот?
