– Есть.
– А мы действуем по плану.
– Ты уверен?
– Да, синьор Махим, уверен, – кивнул мрачный Вельд. – Извините, что пришлось вас разбудить, но выхода не было: на разъезде произошла перестрелка, и обе враждующие группы сели в поезд.
– Уверен, что сели?
– Абсолютно.
– Плохо. – Махим потер глаза и повторил: – Плохо.
– Согласен.
Телохранителей пятеро, вооружены лишь пистолетами и сумеют ли отбиться – большой вопрос. Второй, не менее серьёзный вопрос: что за вооружённые люди сели в поезд и почему они сражались друг с другом?
– Возможно ли, что перестрелку затеяли пьяные солдаты?
– Возможно, – подтвердил Вельд. – Люди из одной группы точно носят военную форму, но я не разглядел знаков различия. – Телохранитель помолчал. – А ещё у них маленькие ранцы.
– Что это значит?
– Так снаряжают диверсантов.
– Ушерских?
– Всех.
Арбор тихонько выругался.
Разругавшись с Компанией и лишившись поста консула, Махим был готов к тому, что его попытаются убить. Устроят покушение или «несчастный случай» – не важно, главное, что попытаются. И вовсе не потому, что Арбор собирался вредить бывшим друзьям, просто злопамятность галанитов вошла не в одну поговорку. Махим был готов к нападению, но пока он жил в Линегарте, его никто не трогал. Махим успокоился, и поэтому появление неизвестных заставило его нервничать с удвоенной силой. К тому же нападение в поезде могло навредить семье, детям, и понимание этого окончательно выбило Арбора из колеи. Он растерялся. И почти запаниковал.
– Если диверсанты пришли за мной, им не было никакого смысла шуметь на разъезде. Зачем привлекать внимание?
– Полностью с вами согласен, синьор Махим…
– Вот видишь!
– …но не будем исключать случайности, – закончил Вельд.
Арбор вновь потёр глаза – просыпаться в такую рань бывший консул давно отвык, – вздохнул и выдал ещё одну идею:
– Может, отцепим вагоны?
– Боюсь, машинисты сразу же остановят состав.
– Мы им всё объясним.
– Не уверен, что это подействует. – Телохранитель помолчал. – А если эти люди действительно пришли за нами, в паровозе наверняка сидит их человек. Или же будет сидеть через несколько минут.
– Что же нам делать?
– Займём оборону и постараемся не допускать в вагон посторонних до самого Убинура. – Вельд ободряюще улыбнулся. – Но я рекомендовал бы вам разбудить супругу и детей.
– А с тобой, оказывается, весело! – Нестор в последний раз высунулся наружу, убедился, что локомотив продолжает набирать ход, усмехнулся и повернулся к Помпилио: – Кто это был?
– Приотские рекруты.
– Увидев нас, они насторожились, честные вояки так себя не ведут.
– Значит, кто-то не хочет, чтобы я переговорил с Махимом, – спокойно произнёс дер Даген Тур, перезаряжая «Пыльную сирень». Изначально он поделил каморы поровну: в три вставил патроны с картечью, в три – с пулями. Последних теперь не хватало. – Нужно поторапливаться.
– Они могли убить Махима в Линегарте.
– Зачем? Покушение в поезде можно свалить на ушерских диверсантов. – Помпилио выдержал многозначительную паузу. – Или на двух адигенов.
– И таким образом замести следы.
– У Махима много сторонников, Арбедалочик об этом помнит.
– Да, да, да, политика… – Нестор провел рукой по волосам. – И что теперь? Мы довольно далеко от первых вагонов.
– Пройдём через поезд.
– А наши друзья?
– Двоих я уже остановил, надеюсь, для остальных это стало хорошим уроком.
– Или они разозлились и спешат навстречу.
– Значит, мы потратим меньше времени на их поиск. – Помпилио повесил бамбаду на плечо. – Идём?
Но Гуду продолжали терзать сомнения:
– А как пассажиры отнесутся к тому, что через вагоны пойдут двое вооружённых мужчин?
– Приличные пассажиры – не дураки, они продолжат спать, даже если мы их случайно разбудим.
– Мне бы твою уверенность.
– Ты же всегда знаешь, как нужно, – припомнил дер Даген Тур девиз Нестора.
– Обычно мои приказы выполняют не меньше тысячи человек.
– Познание нового опыта ещё никому не мешало.
Помпилио повелительно указал на дверь, Гуда кивнул, распахнул её и… И адигены замерли, ошарашенно разглядывая полусонного дневального и дрыхнущих на полках солдат приотской армии. Человек этак восемьдесят, не меньше.
Глава 4,
в которой Сантеро смотрит со стороны, Нестор отправляется на крышу, Орнелла застревает у окна, а Помпилио выслушивает первого подозреваемого
– Твой брат тоже так развлекается?
– Никогда, – честно ответил Помпилио, не глядя на Гуду. – Антонио уверен, что его жизнь принадлежит Линге и ею нельзя рисковать.
– Очень правильная позиция.
– Антонио – хороший дар. – Выстрел, вскрик, очередной солдат летит под откос – зря высунул над крышей вагона любопытный нос. Точнее, любопытную голову.
– А я? – удивился Нестор, щурясь в поисках цели. – Разве я плохой дар?
– У тебя есть недостатки.
– Какие? – Выстрел, загратийская ругань, число солдат не поменялось.
– Друзья, – хладнокровно объяснил Помпилио.
– Верно! – расхохотался Гуда. – Ты смотришь в корень.
– Сейчас – в прицел.
Выстрел, ещё один солдат захлёбывается кровью – промахивался бамбадао редко, – ещё одно тело покинуло поезд, но как долго они смогут сдерживать приотцев?
Обнаружив, что последний вагон переполнен землеройками, адигены среагировали молниеносно и единственным разумным способом: резко захлопнули дверь и бросились наутёк. Из-за хромоты Помпилио не мог действовать с привычно высокой скоростью, а потому не разглядел обитателей второго уровня – Нестор оказался на площадке раньше, – однако громкая ругань благородного дара не оставила сомнений в том, что весь третий класс забит солдатнёй.
– Ещё выше!
– Понял!
Дер Даген Тур прохромал мимо удерживающего дверь Гуды и торопливо выбрался на крышу – подтягиваться на руках получалось у Помпилио гораздо лучше бега или ходьбы.
– До багажного!
– Ага!
Пять вагонов наперегонки с поднятой тревогой. К счастью, просыпались приотские рекруты неспешно, за всё время путешествия на крышу попытались выбраться лишь три солдата, и каждый получил увесистого пинка. Добравшись до багажного, выбранного адигенами в качестве рубежа, они уселись на край вагона, сняли с плеч длинностволы и завели беседу на предмет ближайших планов, изредка уменьшая количество приотских смельчаков.
