– С тех пор я наказываю тех, кто виновен в моём несчастье, – бесстрастно закончил адиген. – И поэтому мне нужен на борту человек твоей квалификации и твоего склада.
– Готовый убить кого угодно? – невесело уточнил эрсиец.
Если это была шутка, она оказалась неудачной.
– Я сам могу убить кого угодно. – Помпилио чуть повысил голос. – И делаю это гораздо лучше тебя.
– Извините, аллакут, – смутился Крачин. – Я не хотел…
– Но я не всесилен, – перебил эрсийца дер Даген Тур. – Я не могу быть в двух местах одновременно и нуждаюсь в надёжном компаньоне, который прикроет мне спину. Этому человеку я готов отдать вторую по значимости офицерскую должность на моём цеппеле, готов ввести его в свою команду и свою жизнь. Единственное, что я требую взамен: быть честным. Мои офицеры – превосходные люди, они разные, они странные, но они мне не лгут. – Пауза. И вопрос, негромкий, но очень хлёсткий: – Ты всё понял, Аксель?
И нет времени на раздумья.
Впрочем, требуется ли оно: раздумье? Неужели ещё не всё ясно? Неужели решение не принято? Неужели он не понимает, что Тиурмачину нельзя верить? Понимает. И понимал, когда отправлялся на обед к адигену. Аксель смотрел на бамбаду, терзался сомнениями, но в глубине души знал, что единственная его надежда – на дер Даген Тура.
Который требует быть честным.
– Мне приказали вас убить, – прошептал эрсиец.
– Знаю, – вздохнул Помпилио с таким видом, словно услышал нечто запредельно скучное.
– Что?! – Опять это дурацкое восклицание.
– Я адиген из рода даров, Аксель Крачин, меня хотят убить с тех пор, как я родился, – объяснил дер Даген Тур. – У моего отца было много врагов, у моего брата их ещё больше, я тоже не подарок. Так что я знаю, зачем ты пришёл.
– И впустили меня в арсенал? – изумился Крачин.
– Именно поэтому я впустил тебя в арсенал: хотел посмотреть, как ты себя поведёшь.
И улыбнулся едва заметно. Словно говоря: «А на что ты рассчитывал, Аксель Крачин? Ты всерьёз собрался соревноваться в скорости и меткости с бамбадао? Ты жив только потому, что не потянулся за лежащей под рукой бамбадой».
И «Улыбчивый Ре» подмигнул, подтверждая слова хозяина.
– Я – офицер, – тихо произнес Аксель. – Я убиваю только тогда, когда считаю это правильным. Я не наёмник и не убийца.
– А я не предлагаю дружбу кому попало, – твёрдо произнёс дер Даген Тур. – Я знаю, кто ты, Аксель Крачин, я знаю, каков ты, и мне нравится то, что я вижу. А потому я спрошу: чем старый пройдоха Гектор на тебя надавил?
– У моей сестры четверо детей, – ответил Крачин, глядя адигену в глаза. – Маршал пообещал их убить.
– Сурово, – оценил Помпилио. – Они живут на Эрси?
– Конечно…
– Перевезём. – Адиген усмехнулся и неожиданно подмигнул кирасиру: – Не волнуйся, Аксель Крачин, я организую твоим родным переезд на тихую, спокойную и богатую планету. К примеру, на Лингу. Что же касается Гектора… – Ноздри Помпилио раздулись. – Гектор подтверждает мои самые худшие подозрения.
Глава 4,
в которой Йорчик делает предложение, Селтих предвкушает, Кира подтверждает подозрения, а Орнелла и Помпилио не встречаются
Голоса.
Какофония голосов доносится из-за тонкой стены. Голоса разные: женская визгливая ругань и женский хриплый смех, шепчущий монолог жаждущего мужчины и весомое определение цены от мужчины уверенного, жалобные оправдания, снова смех, неумелое пение, предложение заткнуться… Голосов за тонкой перегородкой много, они разные, но все – чужие, равнодушные к страданиям несчастной, не способные или не желающие помочь. И всё, что остаётся – добавить к какофонии свой тихий, тонкий голос:
– Пожалуйста, не надо, я прошу…
Но поздно, поздно, поздно… Он уже внутри, в потаённом, запретном местечке, где ещё никто не бывал. Он хозяйничает так, словно имеет на то полное право… Впрочем, имеет: он ведь сильный и тем заплатил за сладость первого цветка, за наслаждение искренними слезами.
– Пожалуйста…
– Шесть лет прошло, а картина до сих пор у меня перед глазами, – угрюмо закончила Орнелла. – Я много дерьма видела, но тот случай меня зацепил. Показал, что такое настоящая мерзость.
– Убила гада? – деловым тоном осведомилась Колотушка.
– Нет, – скупо ответила Григ.
– Почему?
– Гадом был барон Дворчик, командир Перширского драгунского полка. Я тогда служила в его охране.
– «Баронская конница», – скривилась Эбби, с отвращением произнося сленговое обозначение элитных частей Компании. – Слякоть трусливая.
– Я знаю, – кивнула Орнелла и посмотрела на устроившихся на ко́злах детей: двенадцатилетнюю Кристу и восьмилетнего Мику. – Но эти малыши Дворчику не достанутся.
Уточнять, что в Унигарте детям угрожала совсем другая слякоть, Эбби не стала, поняла, что все подобные типчики были для капитана на одно лицо, и промолчала.
К тому же нельзя сказать, что рассказ Орнеллы удивил Колотушку: она давно, чуть не с первого дня знакомства, приметила, что капитан особенно относится к девочкам-подросткам, пару раз видела, как Григ уезжает куда-то с подобранными на улице детьми, догадывалась, что тут не обошлось без истории, и теперь узнала её. Поэтому Колотушка молча кивнула и с любопытством огляделась: коляска как раз выехала на площадь перед главным зданием унигартского сферопорта, которая давным-давно превратилась в лагерь беженцев, мечтающих попасть на цеппеле в спокойный мир. Счастливые обладатели заветных билетов прибывали в порт непосредственно перед отправлением, проходили или проезжали по охраняемому полицией коридору и слышали в свой адрес множество нелестных эпитетов, перемежаемых мольбами продать лишний билетик или взять с собой хотя бы багажом.
Шум, гам, дым костров, вонь немытых тел и нечистот – так приветствовал сферопорт пассажиров.
– Ушерцы сначала их гоняли, а потом плюнули, – сообщил возница. – Поняли, что бесполезно. Велели за ограждения не заходить, потому что пулемёты, и плюнули.
– Тут у них, наверное, весело, – протянула Колотушка, разглядывая толпу.
Враждебные лица, злобные взгляды, разговоры на повышенных тонах и очень часто – крики. Даже смех тут был дурным, злым, пробирающим до костей.
– Каждый день два-три трупа, – хмыкнул возница. – То еду делят, то деньги, то женщин.
Криста обернулась и испуганно посмотрела на капитана.
– Не волнуйся, – поспешила успокоить девочку Григ. – Нам не сюда.
Серый Штык выдал не только коляску, но и пропуск, и полицейские без досмотра пропустили их на территорию сферопорта. Серый мог бы устроить и билеты, но от этой услуги Орнелла отказалась, не хотела отпускать детей без надёжного сопровождения.
