Затем адъютант подал старику перчатки.
— Вы знакомы с Руди Йорчиком, маршал? — жизнерадостно продолжил Абедалоф, никак не среагировав на подчеркнуто оскорбительный жест эрсийца.
— Кажется.
— Мы были представлены три месяца назад, когда я устраивал выставку вооружений в Эредорфе, — произнес Йорчик.
— Она была великолепна, — скучным голосом «припомнил» старик. Он не собирался скрывать, что тяготится обществом галанитов. — Произвела сильное впечатление.
— Но не было подписано ни одного крупного контракта, — усмехнулся Руди.
— В серьезных делах не принято торопиться, — рассудительно ответил Гектор. — Мы должны были посмотреть, что предложит Ушер.
Каждый из двадцати маршадов эрсийской хунты являлся полноправным правителем своей области и самостоятельно снаряжал свою армию. Однако старый Тиурмачин считался экспертом, к его мнению прислушивались почти все коллеги. Или соперники, поскольку выяснение отношений между маршалами считалось делом обыденным — когда-то их насчитывалось двадцать пять. Это, а также наличие мощного повстанческого движения, ведущего нескончаемую войну с хунтой, делали Эрси крупнейшим импортером оружия Кардонийского сплетения. Главным поставщиком маршалов выступали ушерцы, и галаниты давно пытались перехватить выгоднейшие контракты.
— А если здешняя техника вам не понравится? — осведомился Йорчик. — Я точно знаю, что по некоторым характеристикам мои бронетяги превосходят ушерские.
Абедалоф кашлянул: фраза Руди прозвучала настолько жалко и глупо, что директору-распорядителю стало стыдно за соплеменника.
— К сожалению для вас, Руди, я видел Дагомаро — он весел и доволен, — мягко произнес Тиурмачин. — Полагаю, это означает, что мне его новинки понравятся.
— А вот позиции самого Дагомаро довольно шаткие, — негромко, но веско произнес Абедалоф. — Я лично искренне надеюсь, что все закончится мирно, но тучи над архипелагом собираются нешуточные.
— Вям!
— Ушерская армия превосходно отработала на Валемане, — ответил маршал, наградив любителя саптеров презрительной усмешкой. — Нет сомнений, что она в случае необходимости так же хорошо отработает на Приоте.
— Никаких сомнений?
— Как и в том, что какое-то крупное государство поставляет оружие эрсийским повстанцам, — с неожиданной холодностью резанул Тиурмачин.
Хунта подозревала Компанию, но нет доказательств — нет обвинений. А на намеки галаниты не реагировали.
— Контрабанда оружия — бич современного мира, — не моргнув глазом произнес Арбедалочик.
Несколько секунд маршал и директор-распорядитель буравили друг друга взглядами, играя в «Я знаю, что ты знаешь, но мне плевать», после чего Тиурмачин пожал плечами:
— Да, это так.
И отвернулся.
— Двигатели прогреты!
Но к чему доклад, если мерный гул слышен в каждом отсеке паровинга? Такой знакомый, приятный, дружелюбный гул всех моторов огромного самолета: и кузеля в пузе, и тяговых на крыле.
— Принято. — Кира положила руки на штурвал и приказала: — Доложить о готовности!
И машинально посмотрела направо, где сидел Генри. Не Френк, а Генри, новый второй. Опытный, умелый, но для Киры — новый.
А Френк давно в могиле, и церемонию его похорон девушка старалась не вспоминать.
— Первое крыло готово!
— Второе крыло…
Первый — а значит, основной — показательный полет по традиции совершали лучшие пилоты Ушера. Обычно ими становились испытатели с Мелепорта, однако в этом году почетное право досталось ребятам с Северного Кадара, тем, кто доказал свое мастерство в реальном бою. Досталось, несмотря на недовольство приотцев и вой газет, несмотря на бранные эпитеты, которыми награждали воевавших на Валемане летчиков унигартские обыватели, — консул четко дал понять всей Кардонии, что гордится своими героями.
— Третье крыло готово!
— Четвертое крыло готово!
Кира кивнула, словно ребята могли ее видеть, и перевела взгляд на адмиральский корвет:
— Говорит Солнце. Прошу разрешения на взлет!
Миры Герметикона объединяло небо.
Свое на каждой планете, но общее для всех. В него поднимались несущие астринги цеппели, чтобы исчезнуть в окне перехода. И с неба же приходили они, гордо являясь из страшной Пустоты, непокоренной, но преодоленной.
«Кто владеет небом, тот владеет Герметиконом!» И потому ведущие планеты Вселенной уделяли воздушным судам первостепенное внимание. Цеппелям в первую очередь, куда же без них? Но даже обвешанный дальнобойными орудиями дирижабль оставался уязвимой целью, а потому борьба за небо продолжалась — требовалось отыскать «доминирующую силу», которая сможет обеспечить контроль над воздухом, и именно на эту роль пробовались паровинги и аэропланы. Именно над этой задачей бились лучшие конструкторы Герметикона.
Потому что «внизу», на поле боя, «доминирующая сила» уже существовала и сдавать свои позиции не собиралась.
Бронетяги.
Огромных размеров монстры — только высота их гусениц начиналась от двух метров, закованные в непробиваемую сталь и вооруженные мощными пушками, они были подлинными «царями войны», сеющими смерть и наводящими ужас. Бросать вызов гигантам могли только равные по силе машины, а потому новые галанитские разработки — неуклюжие танки на двигателях внутреннего сгорания, плохо защищенные, плохо вооруженные и медленные, вызывали у специалистов или скепсис, или здоровый смех.
Бронетяги.
И когда они появились на поле, гости Сенатского павильона… да что там гости — все зрители! — дружно выдохнули, восторженно приветствуя титанов, чье имя давно стало нарицательным.
В центре полигона, на комфортном для глаз публики расстоянии, ушерцы возвели различные постройки: группу домов, призванных обозначить населенный пункт; невысокий каменный бастион — условную крепость; и современную полевую линию во всей красе: окопы, капониры, блиндажи и огневые точки, половина из которых сделана из бревен, остальные — бетонированы. Выглядели постройки внушительно, и то, что против них ушерцы выставили всего три бронетяга, поначалу вызвало удивление: «Сколько они будут возиться?» Но уже первые действия машин развеяли сомнения зрителей.
Первые же выстрелы.
Бронетяги вынырнули из-за небольшого холма и быстро направились к постройкам. Очень быстро — демонстрация скорости тоже была элементом шоу. Публика ожидала, что машины выйдут на огневой рубеж и остановятся, но ушерцы удивили — начали стрелять на ходу.
— Обратите внимание на машину под номером один! — прокричал благородной публике озвучивающий происходящее ведущий. — Средний бронетяг «Бёллер», оснащенный новейшей скорострельной пушкой!
Машина и в самом деле укладывала снаряды один за другим, с легкостью сметая установленные на открытых позициях орудия и пулеметы. Бетонированные сооружения «Бёллеру» были не по зубам, но сзади уже напирал бронетяг под номером два.
