Стоявшие ближе арбалетчики подскочили и подняли его на ноги. Толик оглядывался по сторонам, до сих пор сомневаясь в том, что остался жив.
— Вы живы, господин Анатолий? — спросил подошедший Флоти.
Если в физическом плане Толик пришел в себя, то внутри у него все смешалось в непонятную кашу. Он хотел спасти попавшего сюда человека, а в результате его самого пришлось спасать от этого человека. Нет сомнения, что он пристрелил бы Толика без всяких колебаний. Вот уж действительно, как ни печально это сознавать, у префекторов не было другого выбора. Они не могли отпустить латиноамериканца, им просто некуда было его отпускать.
— Скорее жив, — отозвался Толик. — Этот человек никого не хотел слушать.
— Я сожалею, что так получилось.
— Вы-то здесь при чем?
— Я надеюсь, вы оставили мысль лично поговорить с объектом?
— Нет. — Толик упрямо покачал головой. — Думаю, то, что произошло сегодня, — досадная случайность.
— Как вы упрямы, господин Анатолий.
Обратная дорога прошла без такой спешки. Снова началось ожидание. Следующий случай несанкционированного проникновения был отмечен слишком далеко к северу, людей из отделения младшего префектора Флоти не привлекали. Зато случай пробоя, который последовал за этим, произошел буквально неподалеку.
Облава, как обычно, окружила объект, стрелки расступились, пропуская Толика вперед. Он сделал шаг и отпрянул. Перед ним было что-то невообразимое, лишь отдаленно похожее на человека. Вот уж действительно — чудовище. Что-то среднее между человеком и лягушкой. Существо издало резкие квакающие звуки и вытянуло голову. Толик попятился. Здесь ему точно не с кем было разговаривать.
— В чем дело, господин Анатолий? — поинтересовался один из сэнсов. — Вы не будете с ним говорить?
— Это какое-то чудовище.
— Ну да. Но в прошлый раз это вас не остановило.
— В прошлый раз это был человек.
— Ах да, все время забываю, что вы не можете чувствовать сущность объекта. Представляю, как это искажает ваше представление о мире.
— Вы думаете? — усомнился Толик.
— Еще бы. Вы только что сказали, что если бы это существо выглядело по-другому, то вы попытались бы с ним поговорить. Для вас суть живого существа — это его облик. Для нас, сэнсов, облик имеет далеко не решающее значение. Что есть облик? Все равно что плащ. Если я скину этот плащ и надену другой, неужели я буду уже не я?
— Если вы скинете это плащ и наденете другой, то тогда уже не будете работником префектуры.
— Для вас это имеет решающее значение?
— Нет. Но согласитесь, отношение к вам изменится.
— Это-то и печально. Люди не могут видеть суть человека, вместо этого они предпочитают полагаться на внешние факторы.
— Но там не человек, — сказал Толик. — Кроме того, я не знаю языка, на котором разговаривает это существо. Я вообще не уверен, что оно разумно.
— Не могу утверждать это определенно, я чувствую лишь эмоции, которое оно излучает. Недобрые эмоции. Вы правильно сделали, что не стали подходить к нему близко.
Толик бросил на сэнса укоризненный взгляд.
— Не вы ли только что говорили мне, что я скоропостижен в суждениях?
— Я говорил, что мне непонятен критерий ваших суждений. Прежний объект был не менее опасен. Вы же судили по непонятным мне внешним признакам.
— С человеком я хотя бы имел шанс поговорить.
— Не слишком-то это у вас получилось.
Тем временем существу надоело сидеть на месте, оно издало высокий верещащий звук и бросилось на охотников. Щелкнули арбалеты, несколько болтов впились в лягушкоподобного, но он продолжал приближаться крупными прыжками. Лишь тяжелая пуля, выпущенная из мушкета, смогла его остановить.
— И часто появляются здесь такие фигуранты?
— Вы имеете в виду не люди?
— Ну да. Именно это я и имею в виду.
— Случается. Раньше-то по-разному бывало. В последнее время чаще появляются объекты человеческого вида.
— Хм, любопытно. Так говорите, раньше было не так?
— Не так, совсем не так, — посетовал сэнс. — Незаконных проникновений в год не набиралось столько, сколько сейчас в месяц. С ног сбиваемся.
— И давно все это началось?
Сэнс ненадолго задумался.
— Лет семь, пожалуй, будет, как количество незаконных проникновений стало расти.
— А что это вообще за явление такое? Как и что переносит людей из другого мира?
— Не знаю, — сэнс пожал плечами. — Само явление не имеет чувств, и я мало что могу про него сказать. Моя стихия — чувства, ментальное поле.
— И что вы можете сказать о чувствах тех, кто сюда попадает?
— Они чудовищны. Жадность, хитрость, желание наживы любой ценой, готовность убивать без раздумья. Можем ли мы допустить их в наш мир? Мы призваны стоять на страже.
— И что, не бывает исключений?
— За время моей работы вы — первый иномирянин, не угрожающий нашему миру.
— А раньше?
— Сам я не видел, но слышал, что подобные случаи были.
— Часто?
— Не знаю, — сэнс пожал плечами. — Вам бы с кем-то более сведущим поговорить.
Совет был хороший. Во всей этой ситуации вырисовывалось что-то донельзя странное. То-то Анатолий удивлялся отношению довольно-таки лояльных людей к тем, кого заносит к ним неведомым ветром. Его приняли гостеприимно и радушно. И люди здесь неплохие, в большинстве своем отзывчивые и добродушные. А если к тебе десятками прут неадекватные личности, подобные захватившему его в заложники латиноамериканцу, или лягушкоподобные чудища… Здесь поневоле станешь ожидать от этих несанкционированных проникновений всякие каверзы.
Если дело обстоит так, то неудивительно, что в него целились из мушкета. Удивительно, что все-таки смогли разобраться и не стали стрелять.
Обратно ехали не торопясь, шагом. Воспользовавшись моментом, Толик поравнялся со старшим префектором Энцом (в этот раз он принимал участие в облаве).
— У вас найдется время, чтобы поговорить, господин старший префектор?
— Конечно, — охотно отозвался Олди. — Я сам хотел навестить вас, господин Анатолий.
— Вот как? Зачем же?
— Любопытство. Согласитесь, ваш случай довольно необычен.
— Соглашусь. О том и речь. Я хотел бы поговорить об этих переносах.
— О несанкционированных проникновениях?
— Да, о них.
— И что вы хотите знать?
— Что это? Природное явление или чья-то воля? Как и почему появляются в вашем мире существа из других миров?
