Аквилон отсалютовал мечом и заговорил с изысканной официальностью:
— Благодарю тебя за откровенность, Аргел Тал. Наше присутствие нежелательно твоему легиону, но Кустодес всегда ценили твою дружбу.
Несущий Слово ничего не ответил. Его следующая атака была отбита в одно мгновение.
Аквилон снова протянул ему руку, и на этот раз Аргел Тал принял помощь.
— Что теперь будет с Зубчатым Солнцем? — спросил кустодий.
— Нам здесь больше нечего делать. После завершения зачистки Кадии мы вернемся в более многообещающую часть космоса и продолжим поход в составе Тысяча триста первой флотилии. Я уверен, что примарх возвратится в основную флотилию, к Эребу и Кор Фаэрону. С этими провинциальными завоеваниями будет покончено. Мне кажется, Лоргар хотел бы поговорить с некоторыми из своих братьев.
Аквилон кивнул и вернул свой меч на оружейную стойку. На его белом одеянии по-прежнему не было ни единого пятнышка, тогда как одежда Аргел Тала промокла от пота на спине и вокруг ворота.
Кустодий отдал честь, сотворив знамение аквилы, и Аргел Тал повторил жест, как всегда поступал в присутствии друга.
— И еще одно, — заговорил кустодий.
Несущий Слово приподнял бровь:
— Говори.
— Прими мои поздравления, магистр ордена.
Аргел Тал не смог удержать улыбку:
— Я и не знал, что эта новость уже всем известна. Ты будешь на церемонии?
— Несомненно. — В редкий момент дружеского расположения кустодий положил руку на плечо Астартес. — Желаю тебе поскорее вернуть здоровье. И я рад, что рядом с Веном в его последние мгновения был друг.
В голове Аргел Тала пронеслись воспоминания о последних мгновениях жизни Вендаты: обнаженного, захлебывающегося кровью кустодия тащат по земле, а потом насаживают на деревянное копье.
Не в силах сочинять еще одну ложь, Несущий Слово только молча кивнул.
На церемонии присутствовали все старшие офицеры, а также уцелевшие воины братства Зубчатого Солнца, включая группу облаченных в рясы аколитов ауксилиарии, — многим из них после понесенных легионом потерь предстояло войти в состав трех пострадавших рот.
Для столь многочисленного собрания потребовалась основная ангарная палуба «Де Профундис», а это, в свою очередь, означало наличие ошеломляющего и тревожащего фона, едва скрытого мерцающим силовым полем. Сквозь тонкую пелену энергетического барьера шторм представлялся бесконечным водоворотом психических течений. Воины стройными рядами встали лицом к Лоргару, а корабль вокруг них поскрипывал и стонал от ударов волн.
Стоявшая рядом с примархом Блаженная Леди держала на простой белой подушке свернутый в свиток пергамент. Она невидящим взглядом обводила ряды Несущих Слово и время от времени поворачивала голову к примарху, словно могла его видеть. Слева от Лоргара горделиво выпрямился командующий флотилией Балок Торв в парадной бело-серой форме и меховом плаще, бывшем когда-то шкурой одного из огромных арктических зверей, которых этот офицер и в глаза не видел, не то чтобы застрелить лично. Никто из присутствующих не мог вспомнить, когда Торв в последний раз ступал на поверхность планеты: этот человек очень дорожил своим местом среди звезд.
Не меньше трети воинов легиона составляли истощенные призраки в наполовину отремонтированной броне. Это были те, кто выжил во время путешествия в Око, и они стояли впереди остальной сотни своих братьев.
Контингент Механикум тоже присутствовал в полном составе, хотя из боевых роботов в наличии был только один. Неудивительно, что им стал Инкарнадин, принятый в ряды Несущих Слово. Боевая машина в алой броне, украшенной почетными свитками, возвышалась над своими живыми собратьями. Несмотря на красный цвет Карфагена, Инкарнадина с радостью приветствовали серые ряды легиона.
Отдельно от остальных собравшихся с высокой платформы за церемонией наблюдали четыре золотых воина. Аквилон и его братья великолепно выглядели в своих доспехах, и золотая броня отбрасывала многочисленные блики, отражая бушующий снаружи шторм.
Примарх, облаченный в тонкую серебряную кольчужную рубашку, поднял руки, призывая к тишине. Все перешептывания мгновенно стихли.
— Я увел эту экспедиционную флотилию далеко от сердца империи моего отца. И точно так же поступила каждая флотилия, где присутствуют Несущие Слово: они удалились от возлюбленной Терры в холодную бездну, вдаль от колыбели нашей расы. Мы находимся далеко от своих братьев и в свое время услышим рассказы об их странствиях и завоеваниях. Но я с полной уверенностью могу сказать, что никому из моего легиона не довелось пережить того, что выпало на вашу долю. Никому не приходилось смотреть в безумный шторм на краю Вселенной, как смотрели вы. И вы остались в живых. Вы вернулись.
Прежде чем продолжить, Лоргар склонил голову к своим воинам.
— Этот легион в большей степени, чем все остальные, с самого момента своего основания подвергался изменениям и преобразованиям. Но каждая ступень возвышает нас, делает нас лучше и приближает к достижению нашего предназначения. Император создал этот легион в генетических казармах далекой Терры, и долгие годы его ряды пополнялись только терранцами. В ту невинную эпоху легион носил другое имя, и сегодня мы начинаем избавляться от пережитков далекого прошлого. Имперские Герольды стали Несущими Слово, и Несущим Слово указали на ошибочность преклонения перед Императором. Одно изменение следовало за другим, и все они привели нас к этому моменту.
Примарх поднял закрытую перчаткой руку по направлению к двери в ближайшей стене и произнес одно-единственное слово:
— Войдите.
Дверь отошла в сторону, открыв две фигуры — обе облаченные в алый керамит. Два воина направились к примарху. Шлем одного из них был черным, с хрустально-синими линзами. Вокруг правой линзы сиял символ Зубчатого Солнца, силовая броня поблескивала серебряной отделкой. Второй воин нес знакомый всем крозиус из черного железа, а отделка его доспехов была выполнена из бронзы и кости. При каждом шаге на поясах и запястьях воинов звенели массивные декоративные цепи, на голенях и наплечниках колыхались молитвенные свитки, написанные плавным почерком самого примарха.
— Воины Зубчатого Солнца. — Примарх улыбнулся. — Преклоните колени перед вашими новыми лидерами.
Все Несущие Слово опустились на колени. Инкарнадину, чтобы при помощи заскрежетавшей гидравлики выполнить этот приказ, потребовалось несколько секунд.
Первый воин в алой броне снял свой шлем. Аргел Тал окинул взглядом собравшийся легион и обратился к братьям:
— Те, кто выжил на «Песни Орфея», поднимитесь и сделайте шаг вперед.
Они выполнили приказ. Стоявший позади Аргел Тала Ксафен снял свой шлем в виде черепа, но остался рядом с примархом.
Новый магистр ордена все еще оставался худым и изможденным, как и те воины, на кого он устремил спокойный взгляд.
