Жиллиман фыркает. Его лицо серое от неутихающей боли.
— Есть что-нибудь от Гейджа?
— Ничего, сэр.
— А среди спасенных нами был Вентан?
— Нет, сэр, — отвечает Тиель. — Его не было.
[отметка: 23.49.20]
Вентан берет рожок вокса.
— Говорит Вентан, капитан, Четвертая рота, — начинает он. — Я веду аварийную передачу по глобальной вокс-трансляции. Поверхность Калта более не является пригодной для жизни. Из-за повреждений местная звезда пульсирует вспышками и вскоре облучит Калт до смертельного для человека уровня. Эвакуировать планету более невозможно. Поэтому, если вы гражданин, член Имперской Армии, легионер Тринадцатого или любой другой верный служитель Империума, спешно направляйтесь к ближайшей аркологии или аркологической системе. Аркологические системы могут предоставить достаточную защиту, которая позволит нам пережить солнечную катастрофу. Мы укроемся в них до дальнейшего уведомления. Не мешкайте. Направляйтесь прямо к ближайшей аркологии. Информация по местонахождению аркологий и доступу в них будет присоединена к этой циклической передаче в виде кодированного файла. Во имя Империума, торопитесь. Конец сообщения.
Он опускает устройство и смотрит на Таурен.
— Я поставила его на непрерывную передачу, — говорит она.
— Тогда мы должны идти. Времени очень мало, сервер. Отключайтесь от информационной машины.
— Мне ничего не известно об этих пещерах, — произносит она. — Думаю, там внизу будет неприятно.
— Не настолько неприятно, как будет на поверхности, — отзывается Селатон.
— Это не дискуссия, — говорит Вентан. — Выбора нет. Мы отходим в аркологии. Там мы продержимся. Конец обсуждения.
— Ясно, — говорит она. — Вы понимаете, что оставшиеся на планете силы врага тоже отступят под землю?
— Да, — отвечает Вентан.
— И что мы будем делать? — спрашивает Таурен.
— Мы продолжаем сражаться, — говорит ей Вентан. — Это то, что мы всегда делаем.
6
[отметка: 23.59.01]
Мир никогда еще не казался настолько темным. Невозможно сказать, где кончается качающаяся чернота моря и начинается отравленная тьма неба.
Остается только звезда, ядовитая и яростная, она светится в дыму и тумане, как зловещее око.
Они причаливают ялик к покрытому галькой пляжу и сходят на берег. Олл сверяется с компасом. Они начинают пробираться по берегу, двигаясь вглубь суши.
— Где мы? — спрашивает Бейл Рейн.
— На севере, — отвечает Олл. — Побережье Сатрик. В той стороне огромное плато.
Он указывает в темноту.
— Хорошее место, — говорит Олл. — Бывал здесь когда-нибудь? Видел его?
Рейн качает головой.
— Что мы тут делаем? — интересуется Зибес.
Вдалеке ухают и тараторят странные демонические голоса, которые разносятся по бухте.
Зибес повторяет вопрос с большей настойчивостью.
— Я ничего не понимаю, — говорит он. — Мы столько проплыли на этой проклятой лодке! Зачем? Разве здесь безопаснее? Судя по звукам, тут даже хуже, если это вообще возможно.
Он измотан и нетерпелив. Олл бросает на него взгляд.
— Мы пришли сюда, — произносит он, — поскольку здесь единственное место, где мы можем выйти наружу. Единственное. Наш единственный шанс выжить и кое-что сделать.
— Что сделать? — спрашивает Кранк.
— Кое-что важное, — отзывается Олл, толком не слушая. Он что-то увидел. Что-то на берегу, возле лодки.
— Кто это, рядовой Перссон? — спрашивает Графт.
На берегу позади них находится человек. Он идет за ними. Быстро двигаясь, проходит мимо вытащенного на сушу ялика. Удаляясь от берега, на черной воде медленно кружится брошенная другая небольшая шлюпка — предположительно, та, на которой он прибыл.
— Вот дерьмо, — бормочет Олл. — Держитесь за мной, вы все. Продолжайте двигаться.
Он разворачивается, сдергивая с плеча винтовку.
Криол Фоуст — черное на черном, тень тени. Светлеет только его лицо, натянутая кожа белого цвета с коркой засохшей крови из раны в голове. Он приближается, под ногами хрустит галька. В правой руке свисает лазпистолет. Олл встает перед ним, держа оружие наготове.
— Не подходи ближе! — окликает его Олл.
— Отдай его! — кричит Фоуст. — Отдай его мне!
— Я не хочу стрелять или проливать кровь в этом месте, — предостерегает Олл, — но я это сделаю, если ты меня вынудишь. Возвращайся обратно и оставь нас в покое.
— Отдай мне мой клинок. Мой клинок.
— Убирайся.
Фоуст делает шаг вперед.
— Знаешь, они его чуют, — шипит он. — Чуют.
— Пусть чуют, — отзывается Олл.
— Они придут. Ты не хочешь, чтобы они пришли.
— Пусть приходят.
— Ты не хочешь этого, старик. Отдай его мне. Он мне нужен.
— Мне он нужен больше, — говорит Олл. — Нужен для одного дела. Поэтому я сюда и прибыл. Он мне нужен для дела, которое так важно, что ты и представить себе не можешь.
— Ничто не может быть важнее того, что я способен представить, — отвечает Фоуст.
— Последний шанс, — произносит Олл.
Фоуст кричит. Кричит во весь голос:
— Он здесь! Здесь! Прямо здесь! Идите и возьмите его! Идите и полакомьтесь им! Сюда! Сюда!
Винтовка издает треск. Умолкнув, Фоуст заваливается назад, на береговые камни.
Существа начинают шевелиться. Существа, которых потревожил и привлек вопль Фоуста и шум выстрела. Олл слышит их. Слышит, как во тьме хлопают крылья летучих мышей, скребут по камню копыта и скользят чешуйки. Голоса бормочут и рычат, издавая нечеловеческие звуки.
— Эй! — кричит Олл своим спутникам, которые прячутся во мраке. — Возвращайтесь ко мне! Назад. Соберитесь вокруг.
Они спешат к нему. Кранк и Рейн. Зибес. Девочка. Графт самый медлительный.
— Что это? — спрашивает Кранк, услышав звуки, которые издают существа, приближаясь из темноты. — Что производит этот шум?
— Не думай об этом, — произносит Олл, напрягая память и пытаясь восстановить простую последовательность жестов. — Просто оставайся рядом со мной. Здесь может быть хорошо. Может быть достаточно тонко.
— Что может быть достаточно тонко? — спрашивает Рейн.
— Откуда этот шум? — взволнованно повторяет Кранк.
— Что-то приближается, — говорит Зибес.
— Все в порядке, — произносит Олл. — В любом случае, мы скоро уйдем.
