Заур задумчиво кивнул.
— Я слышу его. — Кодиций внимательно взглянул на кадийца. — А ты слышишь ответный крик?
— Нет.
— Он-то и страшит меня больше всего. И потому я так серьезно отнесся к предсказаниям Таро. Я слышу не только зовущий на помощь голос, но и что-то иное, что ему отвечает.
— А этот второй голос, что он говорит?
— Это такой же бессловесный вопль, как и та мольба о помощи, которую мы оба слышим. Простая, но мощная проекция мысли, содержащая единственное послание.
— Какое послание?
Заур снова открыл свой разум для Сета, позволив своему шестому чувству окутать поверхностные мысли псайкера. Он ощутил ритмы смертного тела, биения и пульсации его короткого жизненного цикла. На мгновение Астартес осознал, насколько хрупок и слаб смертный организм. Он без страха служил Трону, и все же эта невероятная слабость внушала ему опасения.
— Слушай, — сказал Заур, направляя голоса, наводнявшие его психику, в слабый разум Сета.
Он осуществил простой отвод ментальной энергии, как человек перегораживает дамбой реку, чтобы направить ее в другое русло.
«Придите ко мне», — без слов молил первый голос.
«Мы идем», — следовал такой же бессловесный ответ.
Мы идем.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Вестник
ГЛАВА 8
Отголоски Ереси
В варпе
«Мы идем».
Он излучал это бессловесное послание нескончаемым потоком подсознательной телепатии. «Мы идем. Мы идем. Мы идем».
Порой он забывал собственное имя.
Он знал, что причина тому кроется в варпе. Странствие в царстве, подвластном его повелителю, приближало его к богу, и все остатки человечности, еще сохранившиеся в этом существе, тонули во тьме забвения.
В такие моменты, которые могли растягиваться на час, а то и на целое десятилетие, он отождествлял себя с титулом, которым величали его многочисленные слуги.
Они называли его Вестником. Вестник шепчущего бога, которому все они служили.
Уже много месяцев Вестник не вставал со своего трона. Теперь к кости и проржавевшему металлу командирского кресла его приковывали струпья, похожие на ракушки, сгустки высохшей крови и хлопья затвердевшего гноя. Вестник ощущал, как высохшие выделения связывают его с троном, а через него и со всем кораблем.
Он сознавал свою силу, свое невероятное могущество. Отвердевшую грязь легко можно разбить и стряхнуть, но Вестник хотел еще на несколько мгновений продлить безмятежное наслаждение передышкой. Ощущая тихий гул судна, пронзающего варп, он глубоко вздохнул под скорлупой разлагающейся брони. Демонические существа в темноте за оболочкой корабля визжали и царапали когтями корпус, отчаянно пытаясь попасть внутрь и пасть ниц перед Вестником. На шероховатой поверхности оставались следы их зараженной плоти, а огромный корабль продолжал свой путь, не обращая внимания на самозваных почитателей.
Вестник рассмеялся.
Некоторые из существ на капитанском мостике — самые слабые, чьи жизни ничего не стоили, — при этом звуке съежились и застонали. Это был первый звук, услышанный от Вестника за несколько последних недель.
Один из членов экипажа, давно лишившийся ног, вполз по ступеням трона Вестника. Когда-то он был человеком. Теперь он оставлял за собой след липкой слизи, а на теле открылось множество ртов.
— Мы приближаемся, Вестник, — произнес он несколькими ртами сразу.
Вот тогда Вестник поднялся. Корка гноя, связывающая его с троном, рассыпалась вдребезги, и некоторые зараженные осколки прилипли к броне Вестника, словно выпуклые бородавки.
Неожиданное, хотя и неторопливое возвращение Вестника к активности сопровождалось низким гулом, исходящим из пустотелых костяных наростов на его спине. Вестник проснулся, и вместе с ним проснулся и его рой. Из отверстий в наростах выползли первые раздувшиеся и липкие мухи.
Вестник повернул голову в увенчанном рогами шлеме, что-то отыскивая. Он едва мог видеть. Глаза, слишком долго остававшиеся закрытыми, заплыли кровавыми слезами. Созерцание причиняло боль.
— Оружие, — прорычал он гулким булькающим голосом.
Члены экипажа отшатнулись назад, многие прижались к своим пультам — кто-то из страха, а кто-то был прикован к рабочему месту высохшими органическими выделениями, как и сам Вестник к своему трону.
Одна из фигур, стоявших сбоку от трона, качнулась вперед: она была одета в броню Астартес, но исковерканную, проржавевшую и треснувшую за десять тысяч лет скверны и сражений. И цвет доспехов был таким же гангренозным, как и у самого Вестника.
— Вестник. — Забитые спекшейся кровью трубки респиратора на шлеме Астартес завибрировали от его голоса. — Я принес твой клинок.
С этими словами разлагающийся Астартес поднял в раздутых кулаках колоссальную косу. Древко толщиной в бедро было более трех метров длиной, а изогнутое лезвие поблескивало под коркой сгнившей крови.
Вестник принял оружие одетыми в перчатки руками. Сквозь священную мглу варпа в его мозг пробилось имя.
Его собственное имя?
Нет… Людокос. Имя оружия, которое он держал в руках. Усилием воли Вестник активировал древнее силовое оружие. Пламя с шипением охватило металлическое лезвие косы. Органические наслоения, укоренившиеся на самом клинке, выгорали с треском и звоном. Вонь поднялась неимоверная, но Вестник ничуть не удивился этому. Весь корабль пропитался ужасным запахом заразы. Сам воздух внутри корабля стал ядовитым для всех, кроме его обитателей.
Вестник глубоко вдохнул, наслаждаясь священным запахом, затронувшим его острое чутье. Зрение вернулось с обновленной ясностью, смутные силуэты обрели очертания капитанского мостика. Огромный экран перед троном показывал прекрасный хаос варпа. Создавалось впечатление, что смотришь в разум безумца, видя его мысли в цвете.
— Близко?! — рыкнул Вестник. — Скоро?
Речь тоже давалась с трудом. Вестник сглотнул, чтобы прочистить горло. Неизвестно, что там застряло, но, опускаясь, оно стало извиваться.
— До точки назначения осталось всего несколько часов, Вестник, — ответил ему Астартес-предатель.
— Легион? — буркнул Вестник.
— Легион готов, великий Странник.
Странник… Еще один из его титулов. И… связан с именем…
— Мой корабль, — проурчал Вестник. Покрытые струпьями перчатки погладили ржавые подлокотники трона. — Мой корабль «Терминус Эст».
— Да, мой лорд.
Астартес-предатель привык к варп-слабости, которой был подвержен Вестник, и знал, что она быстро проходит.
