— Главные силы Отвоевания в нескольких неделях пути от нас, — напомнил Тейд.
— В предсказаниях Таро нет точного указания времени. Только срочность.
— Насколько я понимаю, это очень срочно.
— В последний раз, когда я столкнулся с подобной интенсивностью предзнаменований…
Сет умолк и заглянул в глаза капитана.
— Пламя охватило наш домашний мир, — закончил вместо него Тейд. Сет кивнул. — Пылающий Трон, Сет, я всего лишь капитан. Я предупрежу лорд-генерала, но не уверен, что он прислушается к моим словам. Требуется нечто большее. Что тебе сказал Астартес?
— Что у него были такие же видения ближайшего будущего. Что он предупредил брата-капитана, а тот в свою очередь подготовил своих людей к наступлению тьмы. И еще он показал мне, почему Гвардия Ворона больше всего на свете ненавидит Гвардию Смерти.
— Для меня ордена Астартес не отличаются один от другого. Кроме, — он скрипнул зубами, — Расчленителей. Ты помнишь Каср Хейн?
— Мне никогда этого не забыть, капитан.
— Тьфу! Пусть этих мерзавцев покарает Инквизиция! Так что насчет брата-капитана и его гигантов в черном?
— Изложить самое главное?
— Да, по мне, так это лучше всего. — Тейд уже поднялся с койки, пристегнул пояс с оружием и потянулся за шлемом. — И, похоже, мне надо срочно увидеться с лорд-генералом. Так что излагай самое главное и покороче.
— Мщение. Они жаждут отомстить.
Тейд криво усмехнулся.
— В конце концов, между нами может быть что-то общее. За что они хотят отомстить?
— Ересь Хоруса. Древние счеты. В частности, действия флагманского корабля Четырнадцатого Легиона «Терминус Эст».
— Я молюсь, чтобы священный огонь поразил этот проклятый корабль, — сердито бросил Тейд. После бесчинств, учиненных им в секторе Скарус, название судна Странника на Кадии стало равносильно проклятию. — А что этот чертов корабль сделал Гвардии Ворона? Отравил их домашний мир, как он отравляет другие планеты?
— Нет. У их ненависти иные корни. Во времена Ереси Хоруса «Терминус Эст» был повинен в уничтожении флагмана Гвардии Ворона. Тот корабль носил имя «Тень Императора».
Тейд немного помолчал, затем встретился взглядом с Сетом.
— Стоящий на орбите корабль Гвардии Ворона называется «Вторая тень».
— Совершенно верно, — подтвердил Сет.
Тейд глубоко вздохнул.
— Похоже, вокруг нас смыкается кольцо судьбы.
— Да, — снова согласился псайкер. — Я… слышал голос, сэр. В ту ночь, когда шел бой в монастыре. Это был бессловесный призыв о помощи.
Тейд насторожился. Дело плохо. Если официально одобренный псайкер слышит голоса, рано или поздно, ради собственного же блага, он получает выстрел в затылок.
— Не беспокойтесь, сэр. — На лице Сета возникла свойственная ему слабая и непривлекательная улыбка. — Брат-кодиций Заурен тоже слышал этот голос. И до сих пор его слышит. Мы оба улавливаем психическое послание с мольбой о помощи, отправляемое с Катура, и откуда-то из-за пределов этого мира приходит ответ. Что-то приближается, в этом мы оба уверены.
— Отправляйся к полковнику Локвуду и расскажи ему обо всем, что мы только что обсуждали. Через пятнадцать минут я буду ждать вас обоих у лорд-генерала в комнате для совещаний.
— Слушаюсь, сэр.
— Рекс, за мной. — Тейд уже шагнул к выходу, но остановился и оглянулся. — Сет?
— Капитан?
— Чертовски хорошая работа.
С этими словами он удалился, сопровождаемый механическим псом.
На полпути к командному бункеру лорд-генерала Тейд вдруг свернул с дороги. Заметив одного из солдат Таана Даррика, начищавшего ботинки у выхода общей палатки, он подозвал его к себе:
— Солдат Кердок!
— Сэр!
Кердок воспроизвел знамение аквилы и вытаращился на серебро на шлеме капитана, но Тейд проигнорировал его взгляд.
— Я хочу, чтобы ты передал сообщение полковнику Локвуду.
— Как прикажете, сэр.
— Скажи ему, что я не смогу присутствовать на его встрече с Сетом Роскрейном и лорд-генералом Маггригом, так что пусть совещаются без меня.
— Слушаюсь, сэр. Что сказать, если полковник спросит, куда вы отправились?
Тейд посмотрел на темный обтекаемый корабль, стоявший неподалеку от палаток кадийцев. На его бортах виднелись стилизованные буквы «И», означавшие принадлежность к Инквизиции.
— Передай, что я буду обсуждать этот вопрос на высшем уровне.
Инквизитор потягивал амасек.
Тейд, незнакомый с этим роскошным напитком, тоже сделал небольшой глоток и был вынужден признать, что у инквизитора Бастиана Кая превосходный вкус и достаточно средств, чтобы удовлетворять свои прихоти.
— Отличный напиток, — искренне похвалил он и сделал еще глоток. — В самом деле, просто превосходно.
— На здоровье, — сказал Кай.
Тейд начал говорить, а Кай устроился поудобнее в своем кожаном кресле. Каюта инквизитора, представлявшая собой нечто среднее между личной библиотекой и прекрасно оборудованным рабочим кабинетом, была обставлена деревянной мебелью, включая антикварный письменный стол, что вместе с ковром цвета красного вина, устилавшим пол, казалось совершенно неуместным на грозном боевом корабле.
— Мои личные психические способности не так уж незначительны, — сказал Кай. Он поднял голову, и от взгляда его настоящего глаза и искусственной линзы Тейд ощутил, как у него холодеет кровь. — Но я не занимаюсь чтением Таро Императора. Удивительно, что на это способен ваш псайкер.
— Он уникален.
— Как это понимать?
— Во-первых, Сет протянул дольше, чем большинство пси-советников в Имперской Гвардии. Я не в силах дать собственную оценку, поскольку мне не с чем сравнивать, но, согласно официальным документам, он относится к высшей категории псайкеров, пригодных для службы в Гвардии.
— А, вот оно что. Не просто рядовая ловушка для болтов, да?
Употребление инквизитором гвардейского сленга вызвало у Тейда улыбку. Официально одобренных псайкеров нередко называли ловушками для болтов, поскольку слишком часто они погибали от выстрелов комиссара «ради их собственного блага».
— Он обладает сильными способностями, мой лорд. И приносит пользу. Каждые три месяца он проходит испытание на наличие скверны и всегда оказывается абсолютно чистым. Результаты испытания подтверждают, что его воля сильна, хотя о его теле такого не скажешь.
— Выходит, это ловушка для болтов с примесью чего-то более сильного. В Гвардии редко можно встретить псайкеров, способных на что-то большее, чем самоубийство в результате разряда собственного потенциала психокинетической энергии.
