Все соображения насчет землепроходческой техники были забыты. Все представления об огромном корабле, разбитом на миллионы осколков в подземной пещере, быстро испарились. Истина оказалась проще и в то же время тревожней.
«Оскорбленный» не был погребен в скалистой коре планеты Катур под фундаментом монастыря. Он сам был фундаментом. Кадийцы сразу же поняли это, как только заметили, что стены вместо камня облицованы металлом. Еще более очевидным стало это открытие, когда извилистые тоннели уступили место коридорам из клепаного железа и черной стали. Всем, кто это увидел, стало ясно, что они входят в помещения имперского корабля.
Чрезвычайно древнего имперского корабля, надо отметить. Но построенного согласно стандартной шаблонной конструкции, а потому неподвластного времени. Современные корабли строились по тому же принципу.
Осирон едва мог поверить своим фоторецепторам.
— Они соединили нижние этажи строящегося храма с этими коридорами, — звенел его металлический голос, отражаясь эхом в пустых помещениях. — Это… святотатство. Немыслимое кощунство по отношению к бесценной мудрости Механикус. Такое невероятное расточительство энергии и знаний.
— Святотатство имело место еще до катастрофы корабля, техножрец, — негромко заметил Кай. — И после тоже.
— Что касается оскорбления Императора — да. Но я говорю об оскорблении культа Механикус Марса и Омниссии.
— Омниссии? Я думал, ваш Бог-Машина и есть Бог-Император, — вмешался Даррик. — Только иначе одетый.
Красный капюшон Осирона качнулся, означая согласие… либо отрицание.
— Все эти знания, — снова заговорил он, касаясь внутренней поверхности корабля металлическими пальцами. — Вся эта похищенная энергия…
— Осквернена, — отрезал Кай.
На этот раз Осирон определенно кивнул, признав его правоту. Судно могло быть шедевром гения Адептус Механикус, но техножрецы главного мира-кузницы, Марса, не желали иметь ничего общего с Хаосом. Осквернена так осквернена. Потеряна так потеряна.
— Я думал, что на корабле будет более отчетливо видно влияние Архиврага, — сказал Даррик. — А он похож на один из наших кораблей — Великое Око, как же здесь до сих пор сохранилось освещение? — и это само по себе отвратительно.
— Нет, — заявил Кай, подталкивая Сета вперед. — Корабль испещрен прикосновениями Архиврага, я ясно это чувствую.
— И я тоже.
Сет заговорил впервые за несколько часов. Язык распух у него во рту, а между стучащими зубами стекала липкая слюна.
— Сет, — окликнул его Тейд.
— Сет, — ответил псайкер, — уже давно мертв.
Санкционированный псайкер привлек внимание обитавшего в развалинах «Оскорбленного» существа сразу, едва кадийцы высадились на планету. Совсем не трудно было смутить мысли Сета и довести его до грани недовольства, ожесточения и даже мятежа.
По крайней мере, сначала. Но прежде чем последний удар убил Сета и позволил существу завладеть его телом, пришлось немало потрудиться, чтобы сломить неожиданно сильное сопротивление.
Существо возбудило все самые темные чувства в слабом и жидком смертном веществе, которое определяло сознание Сета. И поначалу незаметно добавлять новые оттенки и мысли к сознанию псайкера оказалось очень легко. Он был изгоем среди своего народа — осознание этого никогда не покидало его, — и было совсем нетрудно при помощи простейших психических уловок усилить чувство его одиночества и злобы по отношению к окружающим. Существо касалось разума Сета невидимыми пальцами, пробовало на вкус лежащую на поверхности боль и постепенно делало его чуть более мрачным, чуть более злобным.
Скрыть эти манипуляции от остальных психически одаренных имперцев тоже было просто. Существо, проникшее в разум Сета, сознавало, что его собственный психический маяк, его непрерывный безмолвный вопль надежно заглушает все остальные волны.
Оно не знало, что Кай был инквизитором, и даже не знало значения этого титула, поскольку в те времена, когда существо обладало плотью, подобное звание не имело никакого смысла. Но, даже знай оно о немалых психических возможностях носителя этого звания, существо вряд ли испугалось бы. Его могущество намного превосходило силы приближавшихся смертных.
Оно нуждалось только в плоти. Для восстановления была необходима плоть; много плоти, крови, сухожилий и прочих материалов, содержащихся в человеческом теле. Существо пробудилось, и его психическое могущество проявилось в виде эпидемии и крика о помощи, обращенного к далеким собратьям. Но теперь… теперь существо нуждалось в плоти. Эпидемия, охватившая всю планету, отняла у него много сил, и существо оказалось на грани забытья, но после нескольких недель отдыха оно было снова готово к действиям.
Однако манипуляции над разумом смертного, чьим черепом оно пыталось завладеть, наткнулись на сопротивление.
«Что ты делаешь?» — спрашивал смертный.
Сет углубился в свои мысли и обратился к злокачественной скверне, поселившейся где-то позади глаз.
«Что это за вторжение? Кто ты?»
Существо увидело, как выглядит смертный за пределами оболочки из плоти: серебристый силуэт с горящими фиолетовым огнем глазами.
Я гибель Катура, — ответило существо.
Теперь оно тоже имело определенный облик, доступный психическому восприятию человека. Громоздкая раздувшаяся фигура в белых доспехах, подрагивающих от движений миллиона едва заметных точек. Присмотревшись внимательнее, Сет понял, что броня, по форме и стилю повторяющая доспехи Астартес, состояла из жирных извивающихся личинок.
«Ты Гвардеец Смерти», — сказал Сет.
Был. За верность Великому Предку и боль, причиненную мной слугам Лже-Императора, я был возвышен над легионом.
«Как и Странник, — Сет говорил спокойно, словно решал какую-то незначительную задачу, а не общался с демоном, который вторгся в его разум. — Ты, наверное, сородич Странника».
Я не знаю никакого Странника, — возразило существо.
«Вестник. Тиф».
Первый капитан. Воинство. Мой брат по оружию Тиф. Я князь демонов и ношу этот титул заслуженно, но в жилах Вестника течет кровь божества, и он трижды благословлен Повелителем Чумы.
«Я ничего не понимаю из твоих слов».
Ты человек. Если бы ты понял, знание убило бы тебя.
«Вестник пришел за тобой».
Когда-то мы были друзьями. Боевыми братьями. Вместе мы уничтожим весь Скарус.
«Я не могу этого допустить. Мы тебя остановим».
Нет. Ты уже почти мертв. Ты слишком долго был погружен в свои мысли, и теперь я управляю твоими смертными костями.
«Я предупрежу Тейда».
Твой собрат по улью видит, что ты двигаешься, и считает тебя живым. Истина от него скрыта.
