— Император мне улыбается. — Джевриан выпрямился и вытер о рукав нож, на лезвии которого был проштампован символ полка. — А тебе? Сомневаюсь, чтобы он хотя бы помочился на тебя, если бы ты горел.
Джевриан вернулся на мостик. Даррик перехватил его взгляд с другой стороны залитого кровью мостика, и сержант касркинов слегка кивнул.
В наушнике каждого выжившего солдата раздался щелчок. Несколько человек кивнули. Кто-то улыбнулся. Большинство сделали вид, что ничего не слышали. Но один человек так никогда и не узнал, что означал этот сигнал.
— Что это было? — спросил Тейд, постукивая пальцем по наушнику.
— Ничего, сэр, — ответил Даррик. — Просто вокс-призрак.
ЭПИЛОГ
I
Через двадцать семь дней прибыли главные силы Отвоевания.
Флот Вестника ушел — ушел несколько недель назад, оставив после себя лишь едва заметные искажения в варпе. Не достигнув желаемой цели, Гвардия Смерти покинула этот мир.
Первые подразделения, ступившие на поверхность планеты, встретили меньшее сопротивление, чем авангард Отвоевания. Укрепление этого мира не входило в планы Архиврага, и ни один из его кораблей не пришел на помощь еретикам из Сил планетарной обороны и изменническим культам, состоящим из гражданского населения. Вскоре после того, как остановилось промышленное производство и полностью прекратился импорт из других миров, оставшиеся в живых жители Катура начали умирать от голода и жажды. Те, кто успел захватить значительные запасы воды и продовольствия, кое-как перебивались, объединившись в банды, пока Имперская Гвардия не уничтожила их в процессе операции, впоследствии названной историками Истинным Отвоеванием.
На месте штаба блюстителя Маггрига и уничтоженных подразделений, которыми он командовал, отряды Гвардии обнаружили укрепленную базу, наскоро сооруженную из фрагментов сборных конструкций и снятых с «Химер» пушек.
Когда ворота этой импровизированной крепости открылись, навстречу генералу Миллиусу Райло, прибывшему на своем командирском танке — девственно чистеньком «Лемане Руссе» класса «Разрушитель», — вышел человек в изрядно побитой черной броне и серой форме кадийского образца.
— Добро пожаловать в Новый Солтан, — сказал офицер с капитанскими нашивками на плечах. При этом он почесывал черную щетину, не бритую уже несколько недель. Запасы воды не позволяли такой роскоши, как бритье. — Я надеюсь, вы привезли нам боеприпасы?
Стоящий рядом человек, такой же грязный, как и капитан, поднял руку:
— Я бы не отказался и от продовольствия.
— Умолкни, Таан, — одернул его капитан.
— Умолкаю, сэр.
Подобное проявление падения дисциплины гвардейцев произвело на генерала не самое лучшее впечатление.
— Вы оба похожи на ходячих мертвецов, — сказал он, недовольно скривив губы.
И это было еще не самое худшее. От капитана и его людей, вышедших к воротам, отвратительно воняло.
Очевидно, мытье им тоже было недоступно.
II
Дорогой лорд-кастелян!
За проявленную храбрость при обороне нашего мира я рекомендую отметить в приказе старшего лейтенанта Пармениона Тейда. Несмотря на серьезное ранение и нарушенную связь с командованием, он при недавнем отступлении от Каср Валлока возглавил Ударные силы и Внутреннюю Гвардию и организовал эвакуацию семидесяти одного процента городского населения уже после падения крепости. Все выжившие, в том числе и раненый военный губернатор со своей семьей, направлены в подкрепление обороны ближайших касров.
Кроме того, я располагаю донесениями более пятидесяти свидетелей успешного боя старшего лейтенанта Тейда и его отделения против предателя Астартес из Легиона Тысячи Сынов, в результате которого последний был убит.
И в завершение я в отдельном письме посылаю вам доклад Механикус, подтверждающих, что при отступлении из Каср Валлока был уничтожен титан (класс «Разбойник») под названием «Синтагма». Саперы Тейда и его техножрецы вызвали перегрузку генератора в промышленном секторе города, что вызвало обездвиживание титана. Последующая атака Ударных сил и Внутренней Гвардии и привела к уничтожению боевой машины.
Крид, до меня дошли слухи о новых медалях. Выдайте одну из них Тейду. Слишком много наград дается посмертно, и с тех пор, как Разоритель вторгся в наш домашний мир, у нас немного поводов для гордости. Тейд заслуживает награды, и, учитывая понесенные полком потери, я немедленно произведу его в капитаны.
Надеюсь на новую встречу под небом Кадии, лорд-кастелян, а до тех пор да хранит вас Бог-Император.
Полковник Джосуан Локвуд
Восемьдесят восьмой Кадийский мотопехотный полк
III
Тейд опустил информационный планшет.
Он никогда не видел этого послания, и слова полковника Локвуда, написанные лорд-кастеляну, привели его мысли в смятение. Уныние, вызванное неудачей на Катуре, смешивалось с печалью поражения при Каср Валлоке, произошедшего менее года назад. Ему всегда казалось это смешным — получить медаль и бесценный меч за то, что он впервые в жизни отступил с поля боя. За первое проигранное сражение. Его неудача была отмечена наградой. И даже повышением в звании.
Однажды он рассказал Локвуду правду. Правду о Каср Валлоке.
— Я хотел остаться и сражаться до конца, — говорил он. — Это Осирон меня разубедил. Он произнес длинную речь о том, что сражаться надо ради Кадии, а не ради гордости.
Он сжал кулаки — один родной и теплый, второй — недавно имплантированный, чужой, не ощущающий ничего.
— Клянусь Троном, я хотел там умереть. Это моя родина. Мы оставили свой дом в огне. Теперь мы летим в другой мир, а враг оскверняет руины города, в котором мы родились.
— Тейд, прекрати причитать, — приказал полковник. — Завтра, когда лорд-кастелян будет вручать тебе меч, возьми себя в руки и изобрази улыбку на своей кислой физиономии. Мы все опечалены. Половина нашего мира пала, сынок. Ну, кровь Кадии? Лед в твоих венах.
Тогда Тейд усмехнулся и даже сумел улыбнуться. Безусловно, Локвуд был прав. Каким-то образом он всегда оказывался прав, и эта его способность восхищала Тейда.
— Вы победили.
— Конечно, победил. Ты поставил магистру войны хороший фингал под глазом и вправе гордиться, вместо того чтобы упиваться жалостью к самому себе. Но когда лорд-кастелян на завтрашней церемонии будет пожимать тебе руку, помни, это награда не только тебе, эгоист. Это награда всему Восемьдесят восьмому. Нам еще предстоит немало попотеть, пока мы не вернем себе наш мир.
Корабль сильно тряхнуло, и Тейд перенесся в настоящее.
