Ага, вот дошла очередь и до секретных мест. Объектом издевательств клоуны выбрали тетю Теоларинэ. Та терпела и даже выдавила подобие брезгливой улыбки. Я сжал кулаки на то, чтобы Серая эльфийка не сорвалась и не засунула идиотам их свистульки в другие места. Слава Торну, пронесло!
Вдруг на арену выбежал еще один артист. Этот вообще спотыкался о невидимые предметы, обходил незримые препятствия, а потом и вовсе уперся в воздушную стену.
«Мим, что ли?» – предположил я.
Точно! Бедолага под хохот зрителей умело кружился в отгороженном его больным воображением воздушном пространстве, причем, в отличие от коллег, так неподдельно играл, ужас. Вскоре он перестал ощупывать руками прозрачную стенку и начал прыгать и биться о нее. Клоуны со свистульками пытались ему помочь, но тоже почти натурально упирались в воздух и не могли сдвинуться дальше определенного участка. Что ж, надо признать, номер с пантомимой у ребят отработан на высшем уровне. Интересно, а как эльфы оценивают мастерство циркачей?
«Погоди-ка, кажется, недавно мне уже доводилось наблюдать нечто подобное», – вспомнил я карманника, сунувшего воровливую руку в карман Вотара. Взгляда на веселящуюся Ёлифрэль хватило, чтобы понять причину происходящего на сцене. Как я и предполагал, бессовестная волшебница набросила на клоунов три удерживающих купола и веселилась, наблюдая за тщетными попытками пройти сквозь видимый лишь в магическом зрении узор волшебного плетения. Светлая почувствовала на себе мой сверлящий взгляд, захлопала невинными глазками, но я пригрозил пальцем, и тут же освобожденные мимы попадали на пол.
Затем быстренько отгородили сцену решетками и выпустили крупных кошек. Дрессировщики, чтобы показать, насколько они усмирили тигров и львов, пригласили в клетку Ролтрилтара. Хищники, до этого пугающие людей оглушительными рыками, внезапно почуяли темного эльфа и поджали хвосты. Дрожащий царь зверей испуганно забился под тумбу и жалобно заскулил. Зрители уважительно захлопали ничего не понимающему мужику в цилиндре, в штанах с лампасами и с плеткой и его ассистентке в блестящем купальнике. Когда дроу вернулся на место, программу усатые и полосатые отработали по плану, но периодически озирались на Рола.
Вскоре появились иллюзионисты. Их мастерством жители Пангеи заинтересовались, особенно магичка. Однако ненадолго. Моментально уследив за ловкими руками фокусника, Ёль поняла, что волшебства там нет, и потеряла интерес. А вот Легенда не отрывала взгляда. Неужели ей интересно? Сверлит глазами, даже не моргает. Только что-то не совсем туда она смотрит. А куда? Проследил за направлением вектора заинтересованности тети Теоларинэ и узрел того «счастливчика», на которого она глядела. Парень как парень, ничего особенного.
В антракте поинтересовался у королевы клинков, на кого она так пялилась.
– На старшину Сидорчука! – ответила Сеющая смерть.
– Того самого? – ахнул я. – Уж не сбираетесь ли вы…
– Еще как собираюсь! За поступки нужно отвечать. Охраняя закон, он сам преступил его. И это чуть не стоило жизни Вотару.
– Но…
– Никаких но!
Ой-ой-ой, права была Легенда насчет трупов.
– А как…
– Не волнуйся, отдыхай с Людмилой. Мы с Ёль сами все сделаем. Рол, если что, подстрахует.
– Это опасно! Тут куча народу! – попытался я вразумить Серую эльфийку.
– А я тебя предупреждала. Вот что бывает, когда меня не слушаются.
Знакомый огонек в глазах королевы клинков. Остановить ее уже невозможно. Буду молиться Торну, чтобы все прошло гладко.
Вдруг неподалеку, возле одного из прилавков с китайскими мигающими и вертящимися безделушками, которые в перерыве продавали циркачи, закатил истерику маленький мальчик:
– А-а-а, хочу, лакету-у! Купи-и! Купи-и!
Женщина, по-видимому его мать, шлепнула сорванца по попе и начала выговаривать по поводу его поведения.
Но несносный мальчуган обиженно топнул ножкой и заорал еще громче. Пришедшие на помощь родительнице клоуны ситуацию только усугубили.
– Не понимаю этих людей, – глядя на происходящее, произнесла тетя Теоларинэ. – Зачем портить нервы и укорачивать и без того недолгую жизнь себе и близким из-за какой-то ерунды? Ладно, пацан еще несмышленый, но мать-то чего артачится?
– Скорее всего, ребенок избалован. И если ему сейчас уступить, потом и вовсе на голову сядет.
– Думаешь? А мне он кажется милым дитя.
Серая эльфийка подошла к малышу, присела и ласково так поинтересовалась:
– Тебя как зовут, мальчик?
– Доблыня! – всхлипнул карапуз.
– О, как богатыря! Очень приятно! А меня дядя Сережа, – протянула Легенда пятерню.
Ребенок неуверенно пожал ладонь.
– А чего хнычешь, Добрыня?
– Хасю космическую лакету, а мама не покупает, – обиженно посмотрел на родительницу мальчик. – Говолит, денег нет.
– Тебе нравятся звезды?
– Очень! Он мечтает, когда вырастет, стать космонавтом, – подключилась к разговору родительница. – У него целая коллекция звездолетов всяких.
– А такого колабля нет! У него и лампоськи вон зазыгаются, – сурово посмотрел на мамашу сынок.
– Но он очень дорогой. Выбери что-нибудь подешевле, – предложила женщина альтернативу.
– Нет! – не уступал человечек.
– Тогда ничего не получишь! И вообще сейчас вернемся в зал, все отцу расскажу.
Ребенок ничего не ответил, только, раздувая ноздри, повесил голову.
– Не дуйся на маму, Добрыня. Она у тебя хорошая.
– Если бы была холошая, то купила бы, – пробурчал пацан.
– А давай я тебе куплю эту игрушку?
– Плавда, дядя Селеза? – тут же повеселел сникший было мальчуган.
– Да! У меня есть деньги, а детей пока нет. Только ты получишь подарок с одним условием: немедленно попросишь прощение у мамы за свое поведение и больше не будешь капризничать. Идет?
– Идет! Плости меня, мамуля. Я больсэ никогда не буду каплизнисять.
Королева клинков вручила ребенку пластмассовый космолет, взъерошила волосы на голове мальчишки и шутливо щелкнула пальцем по носу:
– Молодец! Вот теперь ты похож на человека, который будет бороздить просторы Вселенной и сможет покорять неизведанные миры!
– Спасибо, дядя Селеза.
Вот такая она Легенда: приговаривает к смертной казни продажного служащего и тут же мило беседует с незнакомым ребенком и тратит на него крупную сумму денег.
– Вернусь к Миле, – сказал я дроу. – Только скажите, как вы Сидорчука разглядели-то?
– Он тоже стоял в очереди к кассе.
– Так вот почему так быстро согласились?
– Как ты думаешь, что я тебе сейчас отвечу?
