Однако едва мы пробрались через кухню, как в дверях столкнулись с двумя поварихами. Они оторопело уставились на нас, однако я уверенно прошел мимо них.
Затем, уже на узкой винтовой лестнице, мы с трудом разминулись с полным мужчиной в недорогом костюме-«тройке». Он тоже проводил нас подозрительным взглядом, но ничего не сказал.
А войдя в библиотеку, обнаружили не одну Снежану, а вместе с самим Астаховым, которого я несколько раз до этого видел на громадных экранах рядом с президентом.
– Вы из полиции? – нервно поинтересовался политик. Высокий благообразный старик с вызывающим доверие лицом смотрел мне прямо в глаза.
– Нет, мы за Снежаной, – вышла из-за моей спины Катя и направила на Астахова пистолет. Я стоял рядом и видел, что это дешевый муляж.
– Сереженька, все не так, как ты думаешь, – зачастила Снежана, выскакивая перед Астаховым так, чтобы закрыть его от нас.
Катя еще пыталась сообразить, что происходит, но для меня все уже было ясно. Начиная с того, что Снежану никто не держал здесь как пленницу, и заканчивая тем, что я никогда не спал с Катей – все, что ей было обо мне известно, она знала от своей подруги.
Именно со Снежаной я провел несколько ночей около года назад и помнил ее превосходно – хитрая и наглая девка, представившаяся мне Аней и прикидывавшаяся ангелочком. Она была во многом такой же, как я, – неглупой авантюристкой. Однако в отличие от меня она не ленилась и не обладала даже подобием принципов.
Я выставил ее из квартиры после того, как она предложила мне дело, которое могло кончиться смертью десятков тысяч человек и дать нам баснословную прибыль, достаточную для того, чтобы на всю жизнь перестать думать о деньгах.
Я отказался и выгнал ее. Но она помнила, что есть в Москве такой человек, который может при необходимости взломать любую сеть, и уговорила подругу обратиться ко мне, если с самой Снежаной что-то случится. Точно так же, видимо, она поступила и с байкером Костей, который по ее вине сложил голову и подставил друзей.
– Отойди, Снежана, – попросил Астахов. – Девушка, опустите пистолет, Снежане ничего не угрожает. Я в любой момент могу активизировать защиту, и за долю секунды библиотека заполнится пеной, в которой можно дышать, но не двигаться.
Я простонал. Естественно, у одного из первых лиц государства должна быть хорошая защита.
– Насколько я понимаю, вы друзья Снежаны, – продолжил политик. – И это еще раз подтверждает то, что я в ней не ошибся. Ее осудили несправедливо, и в своей апелляции она просила разобраться в ситуации. По долгу службы я рассматриваю подобные документы…
– Помощник президента рассматривает дела проституток? – вырвалось у меня.
– В смысле? – поднял брови Астахов. – Ее приговорили к смертной казни за двойное убийство, которого она не совершала. Я поговорил со Снежаной, и она абсолютно меня в этом убедила.
Я взглянул на Катю. Девушка была бледной, и ее лицо выражало полное непонимание. Ну что ж, она оказалась в хорошей компании – Снежана обманула всех присутствующих.
– Катенька, я хотела позвонить тебе и сказать, что все хорошо… – начала Снежана, но Астахов перебил ее:
– Она находится здесь под моей личной ответственностью и не имеет права звонить или отправлять сообщения.
– Так мы пойдем? – робко спросил я.
– К сожалению, не все так просто, – помрачнел политик. – Сегодня очень важный для меня день, а из-за этого дурацкого нападения террористов все может пойти насмарку. Я предлагаю вам остаться с нами на несколько часов, а затем мой пилот высадит вас на той станции надземки, которая будет вам удобнее.
– Хорошо, – кивнул я и почувствовал сильный тычок локтем от Кати. – Мы согласны.
– Вот и отлично, – улыбнулся Астахов.
Я не хотел признаваться себе в этом, но он мне нравился. В нем не чувствовалось прилизанной слащавости, эдакой выхолощенной породистости, свойственной большинству политиков. Он понимал, что стар, не пытался молодиться и был совершенно естественен.
Он говорил то, что думал, – ну или притворялся настолько искусно, что разница между правдой и ложью стиралась абсолютно.
Помещение библиотеки с громадным количеством книг, дисков и бай-файных информационных меток на стеллажах было создано в старинном, под двадцатый век, стиле сталинского ампира.
Запивая чаем барбарисовое печенье, я думал, что мне здесь нравится все, кроме Снежаны. Разочаровывать старика и рассказывать ему о том, что она – коварная тварь, я боялся. При прочих равных он поверит скорее ей, чем мне.
Сама девушка вела себя скромно и спокойно, на вопросы старалась отвечать односложно и всем видом показывала, какая она хорошая, чистая и непорочная.
– Ладно, все равно я сегодня исчезну, – вдруг усмехнулся Астахов. – Давайте я вам расскажу одну из самых охраняемых тайн на этой планете.
– Не надо, – попросил я.
– Не стоит, – потупилась Снежана.
– А мне интересно, – заявила вдруг Катя. Ей происходящее нравилось не больше, чем мне, но опыта у нее было гораздо меньше, и я чувствовал, что она близка к тому, чтобы сорваться и наделать глупостей.
– Вы знаете, что в результате ряда экспериментов, а затем попыток устранить их последствия многое на Земле изменилось, и не в лучшую сторону, – начал Астахов с банальностей. – Мы смогли избежать топливного кризиса, победили голод и войны в самых страшных их проявлениях, однако новый враг поселился прямо в наших жилищах. Этот враг – нестабильность реальности. Мы можем локально бороться с аномалиями, как, например, здесь – в Химках. Но даже в моем доме случается всякая чертовщина. Серебряные ложки становятся глиняными, в огороде вырастает авиационная мина с ядерным зарядом, повар слепнет ни с того ни с сего на несколько дней. И это всего лишь за год!
– Я был бы счастлив, если бы в моем доме аномалии происходили так редко, – отметил я.
– Да, центр Москвы экранируют гораздо хуже, особенно трущобы внутри Садового кольца, – согласился Астахов. – Так вот, в Центральной Африке уже одиннадцать лет как есть территория, практически не тронутая нестабильностью. Кодовое название – «Райские кущи». Ее экранируют силами шестнадцати крупнейших государств. И те люди, которые многое сделали на благо планеты, имеют возможность инсценировать свою смерть и переехать туда. Там живет много ученых и политиков, некоторые деятели культуры. Там ананасы растут над, а не под землей, как у нас. Там тихо и спокойно, и, засыпая в своей постели, ты просыпаешься в ней же. Я получил два билета туда. Однако моя жена отказалась оставить политику, она не смогла бы жить в тихом месте. Кроме того, – вам я могу признаться – уже лет десять или даже больше мы интересуем друг друга только как коллеги и сподвижники.
– Сережа пригласил меня присоединиться к нему, – вмешалась Снежана.
– Мне нужен хороший человек рядом, – словно извиняясь, улыбнулся Астахов. – Обратного пути не будет. Мы сможем оттуда следить за происходящим в мире, однако связаться с оставшимися в нестабильной части Земли нам не удастся. Ученым для получения чистых данных нужно, чтобы мы не имели выхода к вам. Ходит слух – среди посвященных, конечно же, – что там открыли секрет вечной молодости. Мы станем подопытными кроликами на благо человечества. Господи, я еще помню, кто такие кролики!
