Зарема бросила взгляд на экран – процесс взлома продолжался.
Это не взлом, ты подозревала об этом с самого начала.
Все пути были свободны, но еще не завершено самое главное – ядро сервера оставалось нетронутым.
Она опустилась на колени рядом с лежащим на полу Алексеем. Его губы побледнели, на них застыла едва уловимая, но от того не менее счастливая улыбка. Зарема приложила пальцы к шее парня, там, где должна биться сонная артерия. Кожа еще была теплой, но никакого движения под пальцами не ощущалось.
Ведь это и должно было произойти.
Не помня себя, она несколько раз наотмашь ударила паренька по щекам. Голова моталась из стороны в сторону, но завороженная улыбка не сходила с его лица. Только глаза изменились – они уже не смотрели внутрь себя, они вообще никуда не смотрели, замерли, превратившись в две крупные стеклянные бусины.
Замок куртки заело, свитер не желал подниматься, цепляясь за пряжку дешевого ремня. Всё в мире сейчас против нее. Потому что её попытки спасти Алексея были тщетны. Зарема это прекрасно знала, но всё равно не могла остановиться, не могла она просто бросить его здесь умирать. Она знала, чем всё закончится – точнее, не знала наверняка, но догадывалась, – а он не ведал, куда попал, какая участь ему уготована.
Прекрати. Посмотри на его улыбку: он получил то, чего хотел. Он счастлив.
Его сердце не желало биться. Слишком много «синдина», слишком большая нагрузка на мозг. Перевозбуждение нервных центров зашкалило, главный процессор организма – мозг – отдал команду остановиться. Жизнь ушла из этого тела.
Куллер «раллера», на котором работал Алексей, взвыл, пытаясь спасти машину от перегрева.
Какой перегрев, этим компьютером больше никто не управляет?
Коды в открытом окошке стремительно менялись. Столь стремительно, что человеческий глаз не успевал заметить самих изменений – пляшущие строчки сливались в сплошное световое пятно, размазанное на черном фоне.
Но ведь клавиатуры «раллера» никто не касается, «балалайка» не подключена. Впрочем, «балалайка» как раз подключена. Зарема быстрым движением выдернула проводок психопривода. Ничего не изменилось, код продолжал меняться. Сам собой.
Ну почему ты не хочешь поверить в очевидное?
Уже несколько минут ей казалось, будто что-то раздражает ее, теребит и без того расшатанную психику. Как жужжание комара в темноте. Потом она поняла, что это зудит её коммуникатор.
– Почему тебя нет перед «раллером»?
Призрак. Конечно, кому еще быть? Голос, как обычно, лишен эмоций, но он недоволен. Сильно, надо думать, недоволен. Они договаривались, Безликий потребовал от неё несколько раз повторить все этапы операции. Он не объяснял – как обычно, – для чего это нужно. Однажды она согласилась работать с ним.
С ними. Они сказали, что это такой эксперимент. Не уточняли – над кем и по какому поводу. Подразумевалось, что она и сама прекрасно всё понимает. Она понимала. Потому что видела программы, которые ей давал Призрак. Потому что пробовала странное вещество, которое на юго-востоке называли «джьяду гумра» – «волшебный порошок». Потому что видела сеть через призму процессора с невероятной скоростью счета, до сих пор казавшегося вымыслом больного воображения. Потому что с некоторых пор она начала верить, что чудо возможно. Чудо, сотворенное рациональным порождением разума Цифрой. То, существование чего отвергала сама Поэтесса.
– Он умер, – глотая слезы, сказала она.
– Он работает, – заметил Призрак. Просто заметил, будто говорил о ком-то, решившем побелить сегодня стены. – В отличие от тебя.
– Он умер, – повторила Зарема и села на диван.
Она положила руки на клавиатуру и присмотрелась к происходящему на экране. Она пыталась понять, как меняется код и что нужно делать ей. А слезы продолжали течь по её щекам, срываясь с них и мерно ударяясь о клавиши.
– Сейчас самое время, – сказал Призрак. – И пожалуйста, больше не отходи от «раллера».
Его голос всё еще звучал в виртуальном подключении, в котором она общалась с Безликим. Он всегда требовал виртуального подключения, обычный разговор его не устраивал.
Она знала, что нужно делать. Все программы были наготове. Те самые, которые она писала весь этот год. Не понимая, для чего они нужны. На самом деле, она и сейчас не понимала, зачем запускает их, она лишь знала, что они могут делать: это были вирусы, способные встроиться в структуру цифрового лабиринта – программы, которую подкинул ей Безликий Призрак еще в Мьянме. Можно сказать, с неё всё и началось. И главное, чего Зарема не понимала: почему Призрак сам не мог всё это сделать.
А сейчас, глядя на коды того, что вскрыл Алексей, она испытывала легкое состояние deja vu. Он взломал почти точную копию того самого лабиринта. Но это всё же была другая программа.
Давай честно назовем вещи своими именами – лабиринт взломал мозги Алексея, а не наоборот. И еще ты зачем-то давала парню понюхать «джьяду гумра», жестянку с которым притащила из Мьянмы.
Дать пацану порошок велел Призрак.
Сервер, на котором засел цифровой лабиринт, не желал сдаваться. Зарема пыталась перехватить контроль, но каждый раз натыкалась на аккуратную табличку со стандартной фразой: «В доступе отказано». А «раллер» Алексея, который она повернула экраном к себе, продолжал жить своей жизнью. У неё не было времени вдаваться в подробности, но Зарема особенно не сомневалась – именно так и работал парень. Когда был жив…
– Кто она?
Вопрос сорвался с её губ сам собой, Зарема не собиралась задавать его, просто голос озвучил мысли, вертевшиеся в голове.
– Ты её видела?!
Голос Безликого Призрака выражал такое неподдельное удивление, что пальцы Заремы на мгновение замерли над клавиатурой – она никогда раньше не замечала, чтобы этот… это странное существо выражало эмоции. Она думала, он не способен на подобное.
– И не только я, – ответила Зарема. – Он тоже видел.
Сначала она сомневалась – да, она видела какую-то девчонку, появившуюся неизвестно откуда и исчезнувшую незнамо куда в пустой портовой забегаловке в Мьянме.
Нет, сперва ты спутала её со своим отражением, после того, как вдохнула этот «джьяду гумра».
Тогда она решила, что ей просто привиделось, что уставший и одурманенный химической дрянью мозг решил сыграть с нею шутку. Но сегодня ей опять показалось, всего на секунду… Зарема даже, наверное, не обратила бы на это видение внимания, если бы не Алексей. Парень, втянув ноздрями голубоватый «джьяду гумра», уставился немигающим взглядом в ту самую точку, где она только что видела девчонку с острыми зубами.
– Какая она? – спросил Призрак.
Вот такого вопроса Зарема не ожидала. Стало быть, Призрак знал об этой девчонке, но никогда её не видел.
