В списке приоритетов также: попробовать пойти по следам того самого пришельца, но в обратную сторону. Если он шел с добытыми кристаллами — то надо бы поглядеть на то место, где он их добыл. Авось добуду еще чего ценного. Все деньги, а если удастся должным образом огранить — то и большие деньги.
Помимо сказанного: надо срочно понять уровень знаний по теормагу вообще и о себе, симпатичном, в частности. Верно ли, что я лишаю магов магической силы? Если да — каков радиус поражения? Полностью или частично я лишаю магии? Зависит ли это от уровня лишенца? Что у меня во взаимоотношениях с амулетами? Куча опытов, причем кролики обойдутся дороговато. А если маги обнаружат, от кого волна идет? Вот уж тогда ответная волна поднимется: цунами отдыхает. Нет, так делать, похоже, нельзя. Во всяком случае, в мирное время. А организация войнушки — нет, на это не подписываюсь. Не нужно это мне.
Еще: попытаться узнать подробности о землевладельце. Но никоим образом с ним не встречаться. Лишние конфликты никаким случаем не нужны. У кого узнавать? Сарат-ир может знать, но также крестьяне.
Далее: оружие. Пристрелять арбалет, это обязаловка. Хорошо бы взять уроки стрельбы из лука, но тут нужен наставник. Таковой может найтись в деревне, но если нет — на это пока что не стоит тратить время. В перспективе — уроки владения холодным оружием. Это точно не в деревне. Пока терпит.
Сверх того: если есть каучук — можно сделать резину. Местные алхимики должны знать о сере. Если есть резина — можно сделать отрезной круг с абразивным заполнением. Такие вполне работали и в мое время. Но это отдельная конструкция. Или дополнение? Ладно, есть тема для обсуждения с механиком.
В довесок: проблемы со сталью. Почему же нельзя найти высокоуглеродистую сталь? Между прочим, это не только пружины, но и часть клинков — точнее, такая сталь входит в состав булата. Опять же из нее сделаны части арбалета. Завозной материал? Проблемы с импортом? Торговое эмбарго? Нет, гадать можно хоть до морковкина заговенья. Нужны факты. Значит, надо попробовать разговорить механика.
Потом: местная алхимия. Какие реактивы им известны? Есть ли учебники? Впрочем, вряд ли. Если бы удалось найти соляную кислоту (хотя бы) — тут можно уже наворотить порядочно. С азотной кислотой можно получить взрывчатку. Черный порох — вообще проблемка из малых, но для его грамотного использования нужны стволы — ружей ли, пистолетов, а о пушках вообще молчу. Да к тому же: есть ли в арсенале местных магов возможность дистанционного взрывания? А то как грохнут с пяти километров все мои крюйт-камеры и пороховые погреба. Или пороховой завод поднимут на воздуся — а оно мне надо? Нет, это решение хотя и очевидное, но вот его правильность вызывает сомнения.
И на десерт, хотя и не сразу: нужна команда. Вот это как бы не самое сложное. Допустим, кадры решают все — а что тогда решает начальник отдела кадров? Значит, моя работа еще более ответственная, чем я думал; а что мне известно о подборе кадров? Мало что известно, будем откровенны. Читал когда-то популярные книжки про психологию. А толку?
Да что я за фигню несу? Какие там кадры? Нет, сначала надо добиться финансового микроуспеха. Вот сниму заботу о хлебе насущном — тогда можно будет поговорить. Значит: прикинуть финансовые резервы. Начать работу я смогу в лучшем случае через неделю. Первый кристалл будет готов хорошо если в три дня. То есть десять дней (а из них три я буду плотно занят тем, что никому другому не поручить) до момента, когда вообще выяснится — есть ли смысл в моей главной задумке.
Так, значит, приоритеты: сделать пасту ГОИ, научиться читать и писать (хотя бы в первом приближении), попробовать поискать месторождения кристаллов.
Первый пункт великого плана был осуществлен примерно за полдня. Пришлось рассказать Сарату о важности несмешивания абразивов и маркировки. Отдать должное подпоручику от магии: хорошо сработала в его пользу студенческая привычка слушать чрезвычайно внимательно и запоминать как следует. Готовую пасту мы разлили в деревянные коробочки, на которых местными чернилами надписали на двух языках «грубая», «средняя» и «мелкая».
После этого решил не идти на разведку, а начать обучение письму и чтению. Вот тут проявилось чистое везение: здешние писали слева направо (к древнееврейскому и арабскому письму я не привык), к тому же буквами, каждая из которых обозначала звук (с иероглифами у меня тоже напряг). Алфавит я запомнил сразу, тут проблем не было. Зато, как и в английском языке, местные запросто могли написать «собака», а прочитать «кошка». С писанием тоже были трудности. Все приличные люди писали тут магическими перьями. Суть их была в деревянистой трубке, внутри которой помещалось нечто пористое, пропитанное чернилами. Магия предотвращала засыхание чернил. Такой «авторучки» хватало дней на пять непрерывной писанины. Увы, при попадании в мои злодейские руки сие устройство необратимо портилось. Для очень бедных продавались обычнейшие гусиные перья, их надо было только очинить. Мне удалось с грехом пополам сделать это, подточив маленький ножик.
Потратив весь вечер на обучение, я отчетливо понял: пишу и буду писать абсолютно безграмотно («Превед, кросафчег»), пока не получу в распоряжение книги. Из них я смогу усвоить и запомнить образцы правильного написания и использования слов и грамматики. Еще одной, хотя и меньшей проблемой, был почерк. Пока что мой собственный явно свидетельствовал о крайне низком уровне моей образованности. А вот почерк образованного человека, украшенный завитушками с финтифлюшками, был настолько изящен, что даже мне вчуже было приятно смотреть. Рассудив здраво, я решил, что почерк еще буду отрабатывать, но у этой задачи точно не высший приоритет.
Ладно, завтра — на геологоразведку. Если, конечно, дождя не будет.
Дождь, как я понял, ожидался или к вечеру, или вовсе ночью. Однако стоило озаботиться геологическими молотками (нашлись, хотя и не очень-то геологические), еще я взял небольшую закусь, тыковку воды и сменил обувь. Если работать среди каменных россыпей — поршни абсолютно неподходящая обувь. Пришлось подыскать сапоги. Они были чуть великоваты, но эту проблему решили портянки.
Я даже не трудился идти по довольно давнему следу: просто помнил пейзаж. Без приключений мы дошли до того самого ручья (или речки) с родником, где я пил. Мы отхлебнули (тыкву я решил поберечь), после чего я попытался понять — куда шел тот якобы прохожий. Ага, вниз по течению, поскольку метрах в пятнадцати красовался еще след.
Ходьбы было не так уж и много — не более часа. Мы нашли, где местные добывали кристаллы из ледниковой морены — каменных отложений, оставшихся после стаявшего ледника. В будущем надо бы постараться выяснить, какая именно это морена — боковая, донная или конечная, но сейчас на это точно нет времени. Помимо всего прочего, мне крайне не хотелось быть пойманным среди россыпи.
Технологию добычи местные использовали простецкую: разбивали все валуны, которые вообще можно было разбить. Следы этой деятельности простирались на площади в несколько гектаров. Так, что там дядя Гриша мне говаривал…
Выбрав не такой уж и большой желвак — килограмм двадцать — с трещинками, я от души жахнул тяжелым молотком. Сарат вообще ничего не делал, только глядел распахнутыми до отказа глазами. Желвак оказался не из прочных — одна из трещинок стала трещиной. После нескольких добавок желвак раскололся на почти равные половины.
