— Думаю, этот доктор узнал каким-то образом о ваших кристаллах. Или он вычислил, что такие могут существовать. Заметьте: он не покушался на россыпь. Видимо, ее характеристики широко известны. Поместье также не было упомянуто. Думаю, вы сами понимаете, что идти на дело должен я. Как понимаю, основные боевые заклинания, которыми вы владеете, ориентированы на поражение людей или на разрыв магических связей, верно?
Еще кивок.
— Вы не имеете права поджарить противника «Молнией» или наложить на него «Красную сеть», поскольку поединок не смертельный — так?
— Так.
— А рвать связи вы не можете, поскольку эти связи идут под землей. — Так?
— Вы точны до тошноты.
— Вывод: вам придется пускать в ход щиты против магии земли. Вы в них не сильны, верно? Я так и думал. Поэтому расход энергии будет велик. Вот он и начнет творить одно заклинание за другим, пока у вас не кончится энергия на щиты. А теперь разбейте мои аналитические выкладки.
Броня бесстрастия треснула.
— Чтоб тебе провалиться к темным! Ты все описал верно. Думаешь, мне это нравится?
— Нет, я так не думаю. Это ты думаешь, что подставляешь меня. Так вот — ты не права. Сейчас не стоит вопрос о том, какой тактический вариант нравится, а от какого с души воротит. Вопрос в том, который из тактических вариантов оптимальный. Ответ: тот, в котором я выступаю в качестве твоего заместителя. Ставка, натурально, сохраняется. Отсрочку, надо полагать, вы истребовали?
Кривая ухмылка.
— Я так похожа на дуру?
— Вроде не очень — если не приглядываться, — гневный высверк глаз. — Шучу, Моана. Каюсь, когда я изучал «Основы теоретической магии», то раздел магии земли я пропустил. Думал, он не пригодится. Мне понадобится пара часов, не более.
— И еще кое-что, господин великий знаток, — омерзительно ворчливым голосом. — Я вам дам «Справочник по теоретической магии». Это рассчитано уже не на лиценциата. В него порою даже я не гнушаюсь залезть.
— Благодарю вас, особо почтенная. Не премину воспользоваться столь щедрым предложением.
Я всеми силами постарался скопировать интонации собеседницы. Подействовало. Она расхохоталась.
— Тогда рекомендую собрать всех и на конкретном примере показать распределение долей.
— Почему вы всегда первой высказываете мысли, что я придумал?
— Чтобы вы побольше мне льстили.
Выделение долей произвело нужное впечатление, особенно на младших. На их долю пришлось по тридцать восемь сребреников с лихом. Таких денег Ирина точно никогда не видела, а Сафар, может быть, и видел, но в руках уж наверное не держал. Тарек изо всех сил старался делать равнодушное лицо, но и его проняло. Сарат, как мне показалось, на деньги не посмотрел вовсе, зато с неприкрытым обожанием смотрел на источник доходов.
И снова дела насущные пришлось отставить в сторону ради дел насущнейших. В «Основах…» я нашел много чего интересного, но… для того, кто вздумал бы вести поединок чисто магическими средствами. А вот «Справочник…» дал куда больше пищи для размышлений. Освоив его, я стал подбирать площадку.
Сразу же отпали площадки с каменистой почвой. Магия земли позволяла, среди прочего, выхватывать каменюки (вплоть до солидных валунов) и швырять ими в противника (или хотя бы катить в его сторону). Точно так же я сразу забраковал неровные площадки — иначе моему противнику было бы нетрудно ямки превратить в ямы, а кочки — в противопехотные бастионы. Глина и песок с вариациями — вот что требовалось (с моей стороны), и с помощью разведчиков я нашел четыре подходящих площадки. Впрочем, одна осталась под вопросом, поскольку имела в длину примерно девяносто ярдов. Противник мог на нее не согласиться.
Потом мне пришла в голову мысль еще больше затруднить жизнь вражескому доктору. Обдумав идею, я попросил вызвать ко мне магиню жизни.
— Моана, можно ли вырастить на предполагаемой площадке растения с разветвленными корнями? Это чтобы труднее было манипулировать почвой. Я подумал, что вы можете в этом посодействовать как маг жизни.
Реакция собеседницы прочиталась на ее лице без индикаторной бумаги.
— Вряд ли. Это стародавняя ошибка в классификации. Очень давно… я тогда еще не родилась… когда создавали эту классификацию, то магию, относящуюся к изменению растений и животных — не лечению, а изменению — отнесли к магии жизни. И поменять классификацию крайне трудно, потому что для этого требуется… короче, требуется много бумажной работы.
Это как раз насквозь знакомо: законы бюрократии одинаковы во всех мирах.
— Но оттого, что эти виды магии ЧИСЛЯТСЯ одинаковыми, не значит, что они ЯВЛЯЮТСЯ таковыми.
— Подробнее, пожалуйста.
— Когда создается порода домашних животных или сорт растений — изменения идут на уровне… на уровне очень малых частиц.
Ну да, на уровне генов. Это знакомо.
— И эти изменения наследуются, пусть даже со временем они и становятся менее выраженными.
Вырождение, знаем.
— А вот когда лечится человек, то… как бы это вкратце описать… поврежденный орган заменяется магическим эквивалентом, пока на этом месте не вырастет здоровый. И до этого момента магический эквивалент нужно поддерживать. Думаете, маги жизни зря получают свои гонорары?
— Я вовсе так не думаю. И долго ждать?
— Порядочно. Да вот вам пример: одному магистру сильнейшим образом обожгло кисть руки. Экспериментировал он, понимаете ли. Я обследовала то, что от нее осталось, и просчитала, что дешевле восстановить кисть полностью, чем возиться с исцелением горелых костей. Эти кости я удалила, а кисть вырастила. Три недели работы, между прочим. Кости-то как раз самым трудоемким элементом были. Ну конечно, я включила ускорение роста. А когда кости выросли, то дело пошло веселей. Но учтите: чем тяжелее повреждение — имею в виду, чем более ответственный орган нужно поддерживать — тем больше усилий это требует. В теории все что угодно можно вылечить. Мы с подругой как-то ради смеху подсчитали: что нужно для того, чтобы восстановить оторванную голову. Результаты вышли грустные. Бригада из пяти докторов магии жизни, работы — от полугода до года. Их гонорары — лишь прямые расходы, а есть еще расходы на кристаллы, потому что при такой интенсивной работе они взрываются один за одним. Кроме тех, что вашей работы, понятно, эти простояли бы куда дольше… Короче, такие расходы никому не под силу.
— Учту, спасибо. Постараюсь не подставляться. Так что же корни растений?
— То, что в этом деле я работаю на уровне хорошего лиценциата. Или магистра, но из самых скверных. Впрочем, попробовать можно, но только после того, как площадка будет выбрана. Лишние энерготраты мне ни к чему.
На следующий день появился секундант. Я не знаток, но примерно таким я представлял себе хорошего дипломата: идеально вежливый, невозмутимый, замечающий все.
