– Он в тебя влюблен?
– Мне все равно.
Пять минут из двадцати прошло.
– Мне пора.
– Я буду ждать тебя.
– Лучше не жди, – вдруг выдавил Саша. – Лучше не жди, поняла? Лучше… уезжай, хорошо? Так нам обоим не будет о чем сожалеть.
– Ты что говоришь?..
– Мне пора. – Он мягко отстранил от себя девушку и открыл дверь. – Уезжай. Это просто увлечение, ничего больше. Мы много пережили вместе – это причина. Пройдет время, и все остынет. Мне пора… Прощай, девочка…
Он хотел еще сказать, что шестнадцать лет разницы – это много. Что уже готовился поступать в военное училище, когда она родилась. Что через пятнадцать лет ей будет всего сорок два, а он, если останется в живых, уже не сможет передвигаться без палочки. Он хотел сказать, что его все равно прикончат – не чужие, так свои. Но на это ушла бы вечность, не пять минут…
А еще он хотел сказать, что скучает без нее. И что сейчас ему станет совсем невмоготу. Но иначе поступить не мог – однако говорить почему было бы глупо. Все равно Ирина не поймет. Ей не понять, отчего Стольников, если ему повезет и он чудом выберется из этой мешанины, снова станет изгоем. Его не простят, он знал. За керий не простят, за то, что так долго был неуловим. Стольников знал – звезда Героя, погоны майора, должность и офицерское будущее – это дымовая завеса, в мути которой к нему хотят подобраться поближе. Если он возвратится живым или полуживым, его уже будут ждать. Не здесь, в Чечне, нет. Дождутся, когда он поедет зализывать раны в санаторий, в который сами же организуют путевку, или отправится домой. И там накроют. Только теперь все сделают по высшему разряду, не как в турецком Сиде.
Он шагал к зданию НИИ с чувством, что только что сделал что-то гадкое, отвратительное. Ощущение, что он своими руками только что придушил ребенка или ударил женщину, преследовало его до той поры, пока он не вошел на первый этаж и не пересек холл, оказавшись рядом с лестницей.
– Ничего личного, дружок… – послышалось совсем рядом.
Отпрянув, он увидел того самого майора. Рядом стоял второй. За их спинами – капитан. Они располагались относительно входа к лестничным пролетам таким образом, что войти, не протаранив их, было невозможно.
– Вы меня бить будете, что ли?
– Нет, но ты не суетись, – успокоил капитан из-за спин майоров. – Тебе же сказали – ничего личного. Это просто работа.
– Работа? Какая работа? Ты спятил?
– Все должно закончиться здесь, – проговорил майор, выводя руки из-за спины и опуская.
«Они тут все спятили», – решил Стольников, вслух же произнес:
– Я немного опаздываю.
– Это не займет много времени.
– Я знаю. Но если вы не будете меня бить, вы мне неинтересны.
И он сделал шаг вперед.
И тут же был вынужден увернуться от удара…
В руке усатого майора сверкнул нож.
Стольников сначала опешил, а потом широко улыбнулся.
Память мгновенно вернула его в двухтысячный. Тогда приехал в бригаду какой-то милицейский полковник и попросил «немного крепких ребят», чтобы зачистить квартиру в Октябрьском районе. Такое бывает: не успел сводный милицейский отряд приехать откуда-нибудь из Питера, как тут же получает информацию. Вот и сейчас приехали ребята из Омска, и им тут же: по такому-то адресу находится крупная партия героина, готовится к отправке в Москву. И идут счастливые от оперативной находки менты к командиру оперативной бригады, потому что никто кроме его людей город Грозный не знает.
– Да хрень какая-нибудь, а не информация, – усмехнулся тогда Стольников, посматривая то на Зубова, то на полковника в новенькой форме. – «Чехи» издеваются, в первый раз, что ли?
– Хрень проверить нужно, – заметил генерал, и было видно, что он и сам раздосадован незваным визитом. Можно, конечно, отказать. Сослаться на нехватку людей, тем более что так оно и было, но Зубов знал – тут же полетит в штаб жалостливый рапорт о том, что генерал-майор Зубов отказывается взаимодействовать. А Зубов ждал генерал-лейтенанта, и ему не хотелось, чтобы какой-то залетный полкан испортил биографию. – Езжай, Саша, лучше тебя Октябрьский никто не знает.
– А вам кто информацию подогнал?
– На базаре.
Стольников рассмеялся. Ну, конечно. Первым делом менты отправились на базар. Водки купить и отметить прибытие. Там, скорее всего, и накатили. И тут появился добросовестный гражданин, житель Грозного. И поведал страшную тайну.
И вот захватил Стольников пяток бойцов, и поехали они вместе с ментами на улицу Академика Келдыша крупную партию героина изымать.
Пока менты с его бойцами шерстили указанную квартиру, Саша принюхался на площадке. Запах повел его как собаку к квартире напротив.
Как известно, в квартиру наркомана можно пройти двумя способами. Первый – постучать условным знаком. Он меняется с такой же периодичностью, с какой меняются пароли в ГУВД, то есть ежедневно. Условного знака на тот день, как и на вчерашний и все остальные дни, Стольников, естественно, не знал, поэтому избрал второй способ.
Отойдя к стене, напротив двери, он оттолкнулся от бетона спиной и изо всех сил врезал ногой в район замка. Дверь резко… Нет, не отворилась. Она отлетела в сторону, едва не прибив насмерть молодого человека лет двадцати пяти, по приметам – русского. На тот момент он изучал в дверной глазок причину возникновения шорохов на площадке.
Стараясь не вдыхать едкий запах ангидрида, насквозь пропитавшего всю квартиру, разведчик прошел внутрь и склонился над так и не получившим никакой информации жильцом:
– Не больно?
Молодой человек, у которого дури в голове было предостаточно и без ломового удара дверью, задал глупый вопрос:
– Ты кто?
– Клайд без Бонни. Кто еще в квартире?
Наркоман смотрел на Стольникова, но никак не мог признать в его лице человека, выстрелить которому ничего не стоит. По тому, как блаженно закатились его глаза и стукнул о пол затылок, капитан понял, что у парня пошел «приход». Спрашивать его сейчас, зачем он и его приятели решили пошутить над соседями напротив, было равносильно битью лбом о подножие Александрийского столпа с целью сбить оттуда архангела.
Стольников шагнул в комнату и в этот момент краем глаза заметил, как с балкона соскользнула чья-то рука. Нескольких секунд второму хватило, чтобы принять правильное решение – нужно бежать.
Саша выбежал на балкон и глянул вниз. В сугробе была вмятина, и от нее тянулась цепочка следов в сторону стоящих за домом металлических гаражей. Недолго думая, Стольников прыгнул. Ну, надо же что-то делать, коль уж приехали. Тем более Зубов приказал, а приказы надо выполнять. В той квартире менты ничего не найдут, разумеется, нужно же им хоть кого-то задержать?
